История Византийских императоров. От Исаака I Комнина до Алексея V Дуки Марцуфла - Алексей Михайлович Величко

маневр и окружили крестоносцев, которые были либо убиты на месте, либо пленены. Среди пленных значились сам Боэмунд Антиохийский, Раймунд Триполийский и граф Гуго VIII де Лузиньяк (1151–1173), отец будущего Иерусалимского короля. Их в цепях доставили в Алеппо, а через 2 дня Харек сдалась. Победа была полной, однако Нур ад-Дин проявил мудрость еще раз и на предложения многочисленных советников захватить Антиохию ответил категорическим отказом. Ему вовсе не хотелось ссориться с могущественным императором Мануилом Комнином. Замечательно, что когда к нему прибыло посольство от Амори с предложением выкупить знатных пленников, атабег легко принял деньги за Боэмунда Антиохийского, вассала Византийского императора, но наотрез отказался выпускать Раймунда Триполийского, вассала Иерусалимского короля[621].

Впрочем, Амори был не единственным, мечтавшим о Египте. Желая не допустить захвата пилигримами Египта, откликнувшись на призыв Шавара, в апреле 1164 г. Нур ад-Дин отправил на помощь египтянам большой отряд. Возглавлял его опытный военачальник курд Асад ад-Дин Ширкух, эмир Хомса (1154–1169), с которым следовал его племянник 26-летний Юсуф, позднее получивший почетное имя Салах ад-Дин («Благочестие веры») или Саладин (1138–1193), как его величали в Европе. Это был настоящий рыцарь ислама, мечтавший восстановить первенство своей религии в мире. Кроткий и очень снисходительный к слабостям других людей, Саладин был приветливым и прекрасно образованным человеком, хотя вел свою родословную от незнатных периферийных воинов. Саладин очень хорошо разбирался в военном деле и знал все битвы арабов, которые те ранее давали своим врагам. Но в мирные дни его можно было увидеть рядом с больными, которых вельможа утешал, и с сиротами[622].

Увидев этот цветущий край, Ширкух проникся тайной мечтой овладеть страной — как вассал Нур ад-Дина или даже самостоятельно — не суть. Правда, сам атабег не проявлял большого интереса к этой затее, и тогда Ширкух ловко разыграл тонкую комбинацию: втайне уведомил Багдадского халифа о том, что его клятый враг Фатимидский халиф может быть без труда низложен. И халиф не удержался от соблазна и приказал Нур ад-Дину направить в Африку армию под командованием хитрого курда. В ответ Шавар позвал на помощь Иерусалимского короля. Поразительно быстрая смена декораций!

Тот немедленно откликнулся на зов — все в королевстве понимали, какая опасность угрожает латинским владениям, если сирийцы завладеют Египтом, и в январе 1167 г. крестоносцы двинулись в поход. Некоторое время стороны маневрировали, но, наконец, 18 марта 1167 г. у Ашмунейна состоялось генеральное сражение, закончившееся страшным разгромом пилигримов и их союзников египтян. Король Амори и Шавар бежали, зато многие их соплеменники нашли свою могилу на поле боя[623].

Оттуда Ширкух направился к Александрии, которую быстро захватил, а Амори вместе с Шаваром в это же время в Каире занимались организацией новой армии — благо, к ним прибыли пополнения из Палестины. Но едва удача начала улыбаться Иерусалимскому королю — ему удалось осадить армию Саладина в Александрии, как поступили известия о том, что Нур ад-Дин напал на Бейрут, Триполи и Трансиорданию. Пришлось возвращаться обратно, заключив предварительно мирный договор с Ширкухом. И тот тоже не стал рисковать, а потому вместе с племянником 10 августа 1167 г. отправился обратно в Дамаск с богатой добычей и отступными, полученными от короля Амори I.

Но уже зимой следующего года Ширкух повторил попытку, и на этот раз удачно. 8 января 1169 г. он вошел с войском в Каир, был принят халифом в его резиденции и назначен визирем вместо умерщвленного Шавара. Правда, новый правитель Египта недолго наслаждался славой: 23 марта того же года он умер от переедания, и теперь визирем стал его племянник Саладин, доблесть, честность и отвагу которого уже уважали даже враги[624].

Надо сказать, что еще 26 марта 1169 г., вступая в должность, Саладин продемонстрировал глубокую веру и железную волю, публично раскаявшись в винопитии и обещав никогда более не употреблять запрещенный Аллахом напиток. Он был призван во дворец халифа, где тот даровал Саладину титул «аль-Малик ан насер» («победоносный князь»), а также отличительные регалии визиря. Правда, не все радовались торжеству суннита, и осенью того же года группа египетских эмиров попыталась физически устранить его, но безуспешно. Впрочем, в скором времени симпатии местного населения изменились, особенно после того, как Саладин продемонстрировал полководческий талант и с блеском отбил очередную попытку крестоносцев и византийцев вторгнуться в Египет, нанеся им тяжелое поражение осенью 1169 г. при Думьяте. Дело закончилось тем, что в декабре 1170 г. император Мануил Комнин заключил с Саладином мирный договор[625].

Но при всех успехах Саладин все еще оставался вассалом атабега. А последовательное укрепление власти Нур ад-Дина в Африке заставляло сжиматься от страха сердца иерусалимцев. Им было очевидно, что если правитель Северной Сирии станет еще и правителем Египта, Святой город окажется в кольце. Поэтому в 1171 г. король Амори отправился в Константинополь просить помощи у Мануила Комнина — вероятно, он еще не знал о мирном договоре византийцев с Саладином. Его встретили самым блестящим образом, была обещана самая серьезная поддержка, но... чуть позже. По крайней мере, король уехал ободренный, хотя был вынужден признать, что тучи над Иерусалимом не рассеялись.

Между тем императора было нетрудно понять. Его главный враг султан Иконии Кылыдж Аслан II по-прежнему представлял собой очевидную и явную угрозу. Но даже это было полбеды, хуже всего то, что тайные союзнические отношения между Германским королем и турками с годами лишь укреплялись. Этот факт очень скоро подтвердил один любопытный эпизод, носивший уже публичный характер. В самом начале 1172 г. уже знакомый нам Саксонский герцог Генрих Лев решил начать свой Крестовый поход. С весьма многочисленным отрядом воинов, в окружении епископов, графов и оруженосцев он отплыл в Сирию, рассчитывая совершить что-нибудь героическое. Однако помощь тамплиеров и Иерусалимского короля, на которую он рассчитывал, не подошла: пилигримы, имея опыт жизни среди турок, не желали рисковать понапрасну. Поэтому весь свой религиозный пыл Генрих Лев израсходовал на денежные пособия крестоносцам, а сам направился в обратный путь через Антиохию в Малую Азию, где его радужно встретил... султан Кылыж Аслан II (!)[626].

Пока внимание византийцев и пилигримов было обращено в сторону Иконии, отношения между Нур ад-Дином и Саладином резко ухудшились. Всего за несколько лет Саладин стал фактически независимым правителем Египта, лишь формально подчиняясь Нур ад-Дину. Встревоженный столь быстрым ростом могущества своего военачальника, атабег потребовал от того прекратить халифат Фатимидов, ссылаясь на соответствующие поручения суннитского халифа из Багдада. Для получения руководящих указаний Саладину предписывалось прибыть в ставку атабега, от