Пыль всех дорог - Наталья Ракшина

Бежать, бежать изо всех сил! Проламываться сквозь «нейтраль», не видеть препятствий, не оглядываться назад… Сколько еще продлится эта гонка по измерениям?! Как же тяжко… Если бы знать…

Если бы знала заранее, во что ввязывается — ничего бы не изменилось. Хватит жить в муках совести. Так не может больше продолжаться.

Чернобородый мужчина, сидящий в кресле перед камином, изрядно удивился, когда незнакомая девушка вывалилась из воздуха, чуть не угодив одной рукой в остывающие угли.

— Чтоб меня… ледяные демоны! — Воскликнул он с руганью. — Провалиться и перевернуться! Ты кто?!

Кажется, цель близка.

Последний рывок, а потом… будь что будет.

Отпуск домофея и видения бабы Веры

Долгожданный отпуск радовал Ковалева все меньше и меньше. И дело было отнюдь не в том, что Родина не выпускала его за границу по причине характера деятельности, нет!

Майор ФСБ Пермского края, Валентин Ковалев, поехал в отпуск в Абхазию не один, а с нахальным, скандальным и очень болтливым существом…

Не с женой, ибо Валентин женат не был. С домовым. Тьфу, с домофеем по имени Диген.

Конечно, домофей совершал отпускной вояж под привычной уже личиной программиста Кости Шехирева, — любителя компьютерного рубилова и теорий заговора. Теперь Косте было отнюдь не до рубилова, а в заговоре состоял он сам, применяя свои навыки на благо государства в филиале одной секретной лаборатории на территории Пермского края. Костя, можно сказать, «одолжил» свой внешний облик Дигену при весьма любопытных обстоятельствах, и теперь таких вот господ Шехиревых существовало двое: один настоящий, а второй — магический клон, способный менять внешность.

А настоящая внешность клона могла бы произвести фурор где угодно, если бы Диген захотел продемонстрировать истинное лицо неподготовленным зрителям.

И как только не называли это лицо сотрудники той самой лаборатории при научно-технической службе отделения ФСБ по Пермскому Краю! «Гремлин», «ушастый Йода», «морда ежовая», и это еще самые нежные прозвища!

Дело в том, что «лицо» достало и допекло всех, с кем имело дело на территории лаборатории и при смежных контактах с представителями других подразделений. Лицо хамило всем, кроме своих партнеров по бизнесу. А бизнес у домофея имелся, в виде отжатой у Кости старой пельменной, превратившейся в один из самых востребованных ресторанов Перми. Домофеи, они такие — в любом помещении могут добиться уюта и процветания, а потому Ковалев, несчастный доктор Марк Жук и даже сам заведующий лабораторией, Таипов, не раз всерьез думали, не поместить ли Дигена, например, в СИЗО. Наведет там порядок, уют и процветание.

Нет, нельзя. Это же единственный на Земле домофей, прибывший ни откуда-нибудь, а из параллельной реальности под названием Лангато, да еще поучаствовавший там в спецоперации! Увы, домофей это тоже прекрасно осознавал, и периодически требовал что-нибудь из списка:

— российское гражданство (и чтоб с паспортом!);

— новую «ксиву» для входа на территорию закрытого объекта под курортом Усть-Качка, желательно в красных корочках;

— орден «За заслуги перед Отечеством»;

— квартиру в элитной новостройке;

— отсутствие проверок ресторана «Микс» санитарными службами;

— возможность напрямую задавать вопросы Президенту РФ во время ежегодной пресс-конференции.

Так продолжалось несколько месяцев после возвращения с той самой спецоперации в Лангато, а потом пришло время летнего отдыха Ковалева. Каково же было его праведное возмущение, когда стало ясно: руководство требует, чтобы подопечный майора и далее оставался под присмотром «куратора».

А значит, подопечный едет в отпуск вместе с куратором.

Отпуск был не то, чтобы испорчен, нет! Он просто перешел в состояние «минус», потому что Валентин надеялся на какой-нибудь легкий курортный роман на морском побережье, а получил дырку от бублика. Приходилось пасти домофея в обличье Константина Антоновича Шехирева, а обличье это популярностью у прекрасного пола не пользовалось: невысокий блондинистый тип с рыжеватой чахлой бородкой, очки в щеголеватой хипстерской оправе, лоб с залысинами; тонкие пальцы, не знавшие никакой работы, кроме беготни по клавиатуре, рыхлый пивной животик…

Сам Ковалев Валентин Станиславович в свои тридцать девять лет частенько становился объектом пристального женского внимания. А что?.. Рост — метр восемьдесят, в прекрасной физической форме — вон, нормы ГТО сдал на золотой значок! — физиономия тоже ничего, грех жаловаться. Не женат, жилплощадью в виде тетушкиной двухкомнатной квартиры в «хрущевке» в Балатово обеспечен, волосы светло-русые с элегантной сединой на висках (что поделать, генетика такая — а дамам нравится!), глаза серые… Прим. авт.: Балатово — один из микрорайонов Индустриального района Перми, выстроенный на месте деревни с одноименным названием.

Когда домофей только попал в поле зрения сотрудников той самой лаборатории, Ковалеву пришлось уступить требованиям начальства и поселить «объект» у себя. Личная жизнь вообще прекратилась на некоторое время. Объект столь рьяно наводил порядок в квартире, что Валентин полгода обивал пороги высоких кабинетов, чтобы сбагрить домофея на съемное жилье в том же доме на улице Советской Армии, где жил сам. Все получилось, хоть и не сразу.

А с отпуском вышло вот так… Ковалев успел съездить в Омск к семье старшей сестры, навестил могилу матери, в конце мая вернулся в Пермь и собрался было на побережье Черного моря… И тут на тебе — Диген в попутчики, с легкой руки начальства!

Остановились отпускники в отеле «Леон», что в городе Сухум, и все бы ничего, да вот номер был… один на двоих. Да, так называемый «улучшенный с двумя кроватями», но один на двоих!!!

— Ты, Ковалев, не тушуйся, и на меня внимания не обращай! — Заявил Диген, принимая после заселения свой привычный вид ушастого недомерка и деловито проводя пальчиком по всем углам, выискивая пыль. — Если хочешь завести шуры-муры с какой девчулей, так считай, меня тут нет! Я под кровать спрячусь или в ванную.

— Разбежался!

Майор в красках представил себе, что в самый ответственный момент из-под кровати раздастся ехидный, пакостный, скабрезный голосишко: