Пыль всех дорог - Наталья Ракшина

Про памятник русскому инопланетянину Алешеньке и говорить не приходится: установлен он на въезде в Молебку в две тысячи одиннадцатом году… А вот с точки зрения сотрудников лаборатории, возглавляемой Таиповым, здесь просто не могло быть тех аномальных явлений, которые связаны с путешествиями по смежным реальностям. НЛО и прочие странности возникали обычно в радиусе десятка километров там, где эти перемещения происходили… Все легальные забросы агентов осуществлялись с территории закрытого объекта под курортом Усть-Качка. Расстояние до Молебки — сто пятьдесят девять километров по прямой. Выводы?.. Что за буйство НЛО?

Типичные молебские аномалии не входили в сферу компетенций лаборатории ментального трекинга, занимавшейся совсем другими проблемами.

Тем не менее, тонкая аппаратура на секретном объекте под Усть-Качкой не лгала, и очень четко показывала именно то место, которое с конца восьмидесятых годов прошлого века не давало покоя уфологам, эзотерикам и просто любителям всего непознанного: загадочный треугольник, село Молебка. Район возможного появления неведомого гостя был невелик и ограничен пятью квадратными километрами.

Встреча же бабы Веры с непознанным состоялась совсем не там, где уфологи чаще всего наблюдали разнообразные странности. Разумеется, вряд ли бы женщина почтенного возраста отправилась за несколько километров от дома, по туристическим маршрутам… На Центральную поляну, Мухотровский завал, Выселки, Ведьмины Кольца, Змеиную горку… Нет, таинственное видение посетило Веру Ивановну за забором собственного дома, в десятке метров. И этот самый дом попадал в пять квадратных километров, вычисленных аппаратурой обнаружения «попаданцев» — своих или чужих, как в данном случае.

Прим. авт.: если вы надумаете совершить вылазку в упомянутый треугольник, то вам важно знать следующее. Центральная поляна находится в пяти километрах на юг от села, там часто разбивают палаточные лагеря. Мухортовский завал — прямо на берегу Сылвы, назван по имени журналиста Павла Мухортова. Выселки — по названию бывшего хутора, — один километр на запад от Центральной поляны. Ориентир Ведьминых колец — шестидесятиметровая скала на берегу Сылвы. Чаще всего там и появляются светящиеся шары с сердцевиной черного цвета, прозванные «ведьмиными кольцами». Змеиная горка — удивительно красивое место на возвышенности, там тоже часто устраивают туристические стоянки.

Село, казалось, потихоньку вымирало. У Ковалева возникло ощущение, что он и сам совершил перемещение во времени, глубоко в прошлое: здесь чуть больше трехсот жителей, в ходу газоснабжение привозными баллонами и печное отопление. Школа и детский сад не функционируют (детей возят в село Осинцево), работы, считай, особо не найти, а спутниковых тарелок на домах — по пальцам пересчитать, хоть и двух рук.

Ковалев нашел дом Волеговой очень легко: добротная такая избушка на светлом и сухом месте, в хорошем состоянии, хоть и дореволюционной постройки. Такие избы, с крытым двором, имели характерный для заводских поселений вид, на Урале носящий название «на три коня». Дому полагалось три крыши: одна на сам дом, вторая — на холодный двор, третья — на амбар или теплый двор.

С первого же взгляда на хозяйку майор понял: такие, как вековые деревья, «умирают стоя». Крепкая старуха, без намека на дряхлость, в ее-то годы, с цепким взглядом светло-голубых, как будто вылинявших, глаз. Зыркнула на приезжего гостя, как та Баба-Яга на Иванушку, — поместится гость в печи на лопате, али как, — и даже документы не спросила, отмахнулась только.

— Да я вижу, что ты по особой части, хоть и одет в «гражданку». Вас ни с кем не спутаешь.

Валентин не стал выяснять, откуда у Веры Ивановны такие познания. Спишем на интуицию…

— Расскажите, Вера Ивановна, что видели.

За прошедшую неделю бабушка Вера уже рассказывала свои «видения» несколько раз: соседкам, внуку, приехавшему на днях из Перми — править забор, и стажеру лаборатории, Олегу, которого Таипов послал расспросить бабусю о необычном событии после того, как внук выложил видео с рассказом бабули на «Ютуб», а те, кому положено, этот ролик посмотрели.

— Да что видела… Курицу ловила вечером, за забором. Вечно эта пеструха сбежать норовит. И вот… у обочины вижу, как кольцо пыли в воздухе закручивается, поднимается выше, выше, а в кольце — будто окно. — Пояснила Волегова. — Окно большое стало, метра полтора, а то и более, кольцо пропало, только окно осталось это. А в ем — как в телевизоре, картинка…

Баба Вера на миг крепко зажмурилась, как будто вызывала ту самую картинку в памяти.

— Картинка, говорю, как в телевизоре, — и впрямь, кино, вроде как в фильме про старину. Мужик там был, в жилетке поверх белой рубахи, сидел в кресле. Стены модные, сын с невесткой квартиру внуку так отделали, чтоб как из камня все было сложено. А тут еще на стене шкуры висели, богатые, да сабли всякие.

— Как выглядел тот, кто сидел в кресле?

Облик мужчин был достаточно ярок, чтобы бабе Вере запомниться: коротко стриженые волосы, черные с проседью, такая же бородка (Волегова точно назвала ее «голландской»), морда нахальная, глаз — темный, (по исключительному выражению Веры Ивановны, «до баб меткий»), нос — с заметной горбинкой.

Приметная внешность, правда?

Отчеты Скворцовой и Дигена майор чуть ли не наизусть выучил, и это вот описание, сделанное несколько в других выражениях, напоминало определенную личность. Сходство несомненное. Принц-консорт королевства под названием Озерный Дом, Готтар — ну, или кто-то, отменно на него похожий… Географическая локализация Озерного Дома там, в мире под названием Лангато, частично совпадала с окрестностями Молебки, равно как и самим населенным пунктом.

Совмещение миров — штука тонкая. Какие-то точки ландшафтов совпадают вплоть до мельчайших подробностей рельефа, какие-то сильно отличаются. Здесь вот, в Молебке, холмы, а в Озерном Доме ничего подобного нет. Низина, обильно напитанная водой, отсюда и название — Озерный Дом.

— Что дальше было, Вера Ивановна?

— Да что… Ругался бородатый, да не на меня. Там ведь, прямо напротив его, тоже окно открылось круглое, закрутилось, а оттуда девка выпала… Молоденькая, симпатичная, в черной коже вся, будто комиссарша какая или как те, полоумные, что по дорогам гоняют на мотоциклах, смерти своей ищут. Вот бородатый и крыл ее, видать, от неожиданности…

Ничего нового баба Вера пока что не сказала. Все это Ковалев уже слышал — и из ролика на «Ютубе», и со слов стажера Олега.

— А потом?..

— Потом девка пропала — вытянуло ее в другое круглое окно, а что за виды в том окне, я не разглядела. Бородатый голову повернул, на меня уставился и не сказал ничего. А там и окно затянуло, как в точку свернулось, со свистом. Вот и все, больше никаких окон, людей, и сабель на стенах я не видала.

Чудные дела творятся. Пора встретиться с Таиповым, что-то он скажет…

Поздний визит

Полевой комплекс лаборатории размещался в многофункциональном кузове-модуле «Камаза-5350», сейчас стоящего в самом конце короткой Шамарской улицы, на грунтовой дороге. Прим. авт.: «Камаз-5350» — военный грузовик семейства «Мустанг». Периметр вокруг грузовика был огорожен предупредительными ярко-желтыми лентами, закрепленными на деревянных колышках.