Звезда Альтаир. Старообрядческая сказка - Дмитрий Александрович Урушев

Дмитрий Урушев

Звезда Альтаира. Старообрядческая сказка

Прелесть сказки заключается в том, что в ней человек полнее всего реализует себя как созидатель. Он не «комментирует жизнь», как любят говорить сегодня. Он творит в меру возможностей «вторичный мир».

Дж. Р. Р. Толкин

Учитесь читать сказки

Мы дожили до таких времен, когда о религии можно говорить почти как о покойнике – либо хорошо, либо ничего. О религии трудно рассказывать интересно. Но иногда это получается.

Имеется в виду, конечно же, не научное изложение, а такое, которое про смысл жизни и поиски правды. И вот тут доверительный разговор почти невозможен. Скучен нравоучительный стиль церковной проповеди, выдохлась традиция Достоевского, и лишь одна русская сказовая и сказочная стилистика кажется хоть немного соответствующей чаяниям современного читателя.

Книга, которую предваряет это предисловие, написана именно в этой стилистике и, на мой взгляд, одна из немногих говорит о религии и поисках веры так, как это было принято в стародавние времена.

Книга Дмитрия Урушева продолжает именно эту литературную традицию и предлагает читателю под видом сказки не очень простую многожанровую притчу о том, как ищут и находят веру в современном многоконфессиональном обществе. К достоинствам книги можно отнести то, что автор не просто рассказывает сказку, но одновременно сообщает читателю множество полезных исторических сведений, там и сям рассыпает сложные намеки на разные исторические события, эпохи и личности. В этом смысле сказка Урушева – своеобразный тест на умение опознавать разные жанры русской литературы, которые использует автор.

Необходимо сказать еще об одной особенности книги. Это прекрасный повод познакомить массового читателя с той традицией русской литературы, которая использовала русскую фольклорную среду и язык для выражения совсем не фольклорных сложных мыслей и идей. Тут можно вспомнить и Ершова с его «Коньком-Горбунком», и пушкинские сказки, и Лескова с Бажовым. Секрет этого сказочно-сказового стилистического направления состоит в тонком сочетании литературного содержания и фольклорно-сказовой основы.

Вообще говоря, Дмитрий Урушев хорошо известен публике как автор научно-популярных книг о старообрядчестве. Однако на сей раз он выступает в новом качестве, весьма неожиданном. Перед нами художественная книга, жанр которой можно было бы определить как христианское фэнтези. Это заимствованное слово обозначает обыкновенно особый жанр, ставший для многих русских читателей родным и близким.

В начале 1980-х годов мой отец Владимир Сергеевич Муравьев перевел трилогию Дж. Р. Р. Толкина «Властелин колец». Этот перевод стал первым, опубликованным в Советском Союзе, и породил бесчисленное множество подражаний. Он способствовал появлению у читающей публики устойчивого интереса к приключениям придуманных героев в вымышленном, проработанном до мелочей сказочном мире.

Так, заменив сказку, жанр фэнтези обосновался в новой русской литературе, где постепенно стал тривиальным массовым жанром. Из этого есть несколько исключений, но хороших в литературном смысле назвать можно немного. Отрадно, что Дмитрию Урушеву удалось счастливо избежать подражания классическому фэнтези.

Да, действие книги разворачивается в вымышленном мире. Да, персонажи вполне узнаваемы – Иван-царевич, баба Яга, водяной и русалки. Да, сюжет знаком нам по сказкам – добывание волшебного меча и богатырского коня, совершение всяческих подвигов и добрых дел. Но основа сюжета нехарактерна для большинства фэнтези-текстов.

Иван отправляется в путь не за жар-птицей или молодильными яблоками, как в классической сказке. И не проходит стадии игры, становясь лидером, как нередко бывает в новом фэнтези. Он отправляется за верой для своей страны. И это сразу создает для сюжета смысловой и патриотический масштаб. Путешествуя по вымышленному миру, царевич встречается с представителями разных вымышленных религий.

Читаешь сказку и понимаешь: ее автор – историк-религиовед, который построил свое изложение как головоломку-квиз для тех, кто интересуется историей, а в большей степени содержанием и смыслом религиозных традиций как Востока, так и Запада. Читатель легко опознает, пусть и в шаржированном виде, православие, католицизм, протестантизм, иудаизм и другие религиозные традиции. Изображая их, автор пользуется приемами гротеска и сатиры, иногда довольно злой, но никогда не нарушающей канонов жанра.

Интересная находка автора – синкретическая восточная религия бога Мардука, позволяющая рассказать о религии Древнего Междуречья, зороастризме и индуизме одновременно. Традиционный фэнтезийно-сказочный сюжет прикрывает производимую автором своего рода «игру в бисер». Тут и христианское богословие, и античная философия, и русский фольклор, и многочисленные отсылки к истории и литературе.

В конце повествования автор пытается свести воедино доброту русской сказки и красоту православной веры. Насколько ему это удается – судить читателю. Не со всеми трактовками религиозных традиций легко согласиться религиоведу-специалисту, но писатель неподвластен строгой научной критике.

Читателю предстоит увлекательное путешествие по сказочному миру в компании Ивана-царевича – настоящего нового чичероне в мире религиозного многообразия, доброго и простого паренька. А вместе с тем и своеобразная игра по угадыванию персонажей, исторических событий и скрытых цитат. Желаю приятного чтения, путешествия и игры.

Алексей Владимирович Муравьев,

кандидат исторических наук, руководитель секции Ближнего Востока Школы Востоковедения НИУ ВШЭ

От автора

Посвящаю моей супруге

Русская литературная сказка – жанр, который можно назвать предшественником отечественного фэнтези, – появилась еще в XVIII веке. Сказки писали многие сочинители, имена которых ныне незаслуженно забыты. Например, Василий Левшин, Михаил Херасков и Михаил Чулков.

В начале XIX века Сергей Уваров, небезызвестный государственный деятель, советовал поэту Василию Жуковскому написать на материале русской истории и фольклора большую эпическую поэму. Уваров вспоминал: «Я часто предлагал ему написать русскую поэму русским размером. Зачем, я говорил ему, не избрать эпоху древней нашей истории, которую можно назвать эпохою нашего рыцарства, в особенности эпоху, предшествовавшую введению христианской религии? Тут вы найдете в изобилии все махины, нужные к поэме. В этой эпохе история сопутствуема баснословием. Поэт может произвольно черпать из той и другой. Он избирает между историческими памятниками и народными преданиями и из всех сих богатых материалов составляет целое».

Совет Уварова не утратил важности и в наши дни. Хотя, конечно, нынешние сочинители фэнтези и не слыхали о нем. Но, принимаясь за писание, они, сами того не осознавая, следуют сему совету: произвольно черпают из исторических памятников и народных преданий.

Жуковский послушался Уварова, но вместо одной поэмы написал несколько баллад и сказок. Их превзошел поэмой «Руслан и Людмила» Пушкин. По сказочной дороге, обновленной Жуковским и Пушкиным, уверенно пошли сочинители XIX века: Вельтман, Гоголь, Даль, Ершов и многие другие. Петр Ершов вообще вынашивал