Эльфийский мёд - Диана Дурман

— Мне всегда казалось, что эльфийки пахнут этой приторной свежестью, а никак уж ни мёдом, — горячо выдохнул хриплым, обольстительным голосом тот, кто совсем недавно стал моим мужем. Его жадные руки удобно устроились на моих бедрах, нежно поглаживая свои будущие угодья, пока непроглядно черные глаза, с тлеющими синими искрами в их глубине, следили за каждым моим движением.

Очень хотелось оттолкнуть этого мужчину со звериным взглядом, но мои руки были надежно сжаты всего одной ладонью его “пособника”.

— Я тоже обратил внимание на этот сладкий запах солнца ещё при первой нашей встрече, — вибрирующе прошептал мой неожиданный муж под номером два, обнимая меня со спины свободной рукой. В отличие от того, кто стоял передо мной, мужчина, расположившийся сзади, был куда внушительнее первого и возвышался над моей макушкой больше чем на голову, но это ещё ничего не значило.

— Надо полагать, Арон, нам с тобой всё же повезло, и в итоге наша жена не будет холодной как ледышка. Ты только посмотри, как мило она реагирует, — довольно произнёс черноглазый и, издав звук похожий на приглушенный рык, принялся языком ласкать мою шею.

Дёрнувшись, попыталась освободить руки, но куда там. С силой того, кого зовут Ароном, мне точно не тягаться, тем более в этом тщедушном тельце. Но если ничего не сделать, то такими темпами… ох, да чего же так приятно-то?

Мои попытки увернуться от ласки, кажется, возымели обратный эффект и теперь брюнет, с одной белой прядью у лба, бросив на меня многообещающий взгляд, стал спускаться к внушительному декольте подвенечного платья.

— Ты прав, Эрик, похоже, наша эльфийка куда чувствительнее, чем остальные представительницы ее расы. — Обжигающее дыхание Арона коснулась моего затылка, пока его наглая ладонь устремилась с живота к более сокровенной части моего тела. — Даже этот цветочно-сахарный аромат, исходящий от неё становится всё сильнее после настолько незначительных игр. Альфа, если так и дальше пойдет, то я долго не продержусь.

Утробно застонав, громила наклонил свою макушку с песочно-рыжеватыми прядями и напал на моё ухо. И вот тут застонать против воли пришлось уже мне. Этот тип пользовался языком не хуже первого, а уж их общие действия напрочь вытесняли из разума всё благоразумие.

Однако вспомнив, в какой ситуации я оказалась, из последних сил забилась в умелой паре горячих рук и безмолвно прокляла продавших меня эльфов — была бы возможность, я во все легкие закричала, выплескивая всю свою злость, но мой голос забрали точно так же, как и свободу.

— Ну, ну, сладкая, не сопротивляйся, — проворковал мне на ухо Арон, и я тут же задрожала от слишком острых ощущений, — мы будем нежными с тобой, и в итоге ты только порадуешься, что покинула этот лес со своими замороженными сородичами.

Будь моя воля, я бы сожгла этот проклятый лес с его алчными обитателями! Прикинулись хорошенькими, никогда не обижали прежнюю обитательницу тела, а оказывается только для того, чтобы ею откупиться!

Эти тоже хороши! Видят, что девица сопротивляется, и только сильнее заводятся от этого… Да хватит уже трогать мои уши! И с какого перепугу они настолько чувствительные? Ох, как же всё-таки хорошо...

Дыхание громилы, уверенно расположившегося за спиной, заставляло пылать кожу ещё сильнее прямо под влажной дорожкой оставленной наглым языком. Веки помимо воли то и дело закрывались от наслаждения, но я упорно их распахивала, не давая себе возможности ещё глубже утонуть в ощущениях.

Распуская завязки на платье, черноглазый Эрик кивнул Арону и тот, поняв его без слов, поднял меня в воздух, при этом удерживая, ох-ох, за промежность. Пришлось ещё сильнее стиснуть зубы, пока брюнет, распахнув мой наряд и, любуясь молочно-белыми полушариями, пророкотал:

— Ни один из тех длинноухих не подарит тебе и толики тех наслаждений, что способны дать мы. — После этих слов его черные глаза встретились с моими и он, придвинувшись к моим губам проникновенно произнес:

— Этот брак не вызывал у нас восторга, но тебя наказывать за это мы не собираемся, и если ты будешь хорошей девочкой, то твоя жизнь станет гораздо лучше.

— Слушайся альфу, сладкая, и тогда тебе не придется скучать по своему дому, — поддержал Эрика Арон, оставляя в покое моё ухо, и меня накрыло сначала облегчением, а затем негодованием.

Да это же угроза в чистом виде! Будешь раздвигать ноги и не противиться — будет тебе счастье. А нет — пеняй на себя.

Чтобы пусто было всем этим ушастым и хвостатым вместе взятым за эти унижения!

Ох и попляшете вы у меня, как только заклинание спадет и мой голос вернется! Вы же блохастые не знаете, какую подлянку вам подложили. Ну, ничего — я не упущу возможности отработать на вас пару навыков дрессировки, а пока стоит подыграть.

— Иса! Я тоже хочу его погладить! — немного капризно пищала стоявшая неподалеку эльфийка. Ещё совсем нескладная, угловатая фигура девочки-подростка была затянута в лучший эльфийский шелк персикового цвета, отчего её платиновые волосы казались почти белыми.

— Руалирэ, если ты будешь так кричать, то распугаешь всех животных в округе, — намекнула этой капризной принцессе на очевидный факт, бросая в её сторону насмешливый взгляд. Её большие миндалевидные глаза метнули в меня ярко-зелёные молнии, но Лирэ так хотела получить желаемое, что не стала снова настаивать на более официальном обращении к ней. Всё же мой статус был ниже, чем у неё, а значит: обращаться к этой мелкой вредине я могла только полным именем и на “вы”. Чем, впрочем, без свидетелей частенько пренебрегала.

— Так можно мне подойти? — нетерпеливо затопталась на месте девчушка, из-за чего даже острые кончики её длинных ушей принялись подрагивать. — Ты попросишь его мать не бросаться на меня?

Специально выдержав паузу, во время которой с наслаждением продолжала гладить мягкую шерстку моей сегодняшней жертвы обильных ласк, усыпанную на спине пятнышками, в итоге сдавшись, кивнула.

— Она друг, и не обидит твоё дитя, — сказала пасущейся неподалеку оленихе, что пристально следила за тем, чтобы её детеныша не обижали.

После этих слов олениха снова принялась щипать траву, отдавая своего ребёнка под мою ответственность.

Лирэ радостно пискнув, в два прыжка сократила разделяющее нас расстояние и не совсем благородно бухнулась коленями прямиком в мягкую траву возле меня. Оленёнок настороженно прижал плюшевые ушки, когда изящная ладошка эльфийки погладила его по светлому бочку. Не ощутив угрозы, детёныш так и остался лежать на моих коленях, поджав под себя длинные ноги, с трудом умостившись на предоставленном месте.

— Какой ты мягенький, какой миленький, — принялась ворковать Лирэ, тут же потеряв весь интерес ко мне. Да я уже к такому и привыкла, за четыре-то месяца.