Ворожея. Выход в высший свет - Елена Помазуева

Зима в южной провинции Камарг сильно отличается от того, к чему я привыкла с детства. Снег здесь выпал всего один раз, и его быстро разметал шквалистый ветер, оставив после себя замерзшую землю с пожухлыми клочьями травы. Озеро никогда не сковывает льдом, лишь тонкая кромка образовывается вдоль берега. Об эту хрупкую преграду бьется слабый прибой, обламывая верхний край.

Студено, промозгло, грустно. Это скорее напоминало затяжную осень, от созерцания которой появилось желание увидеть белоснежный покров, искрящийся от зимнего солнца.

Вид из окна дорожной кареты не радовал. Холодный ветер завывал снаружи, иногда кидая мокрые хлопья снега, срывающиеся из темно-серых облаков, пробирался сквозь щели кожуха старого, потрепанного жизнью и дорогами дилижанса. Зябко кутаясь в плащ, накинув капюшон поверх теплого берета, я сжимала руками в кожаных перчатках подбитую изнутри мехом ткань полочек плаща, боясь потерять хоть частицу тепла. Зимнюю одежду мне прислали родители, едва в Тулусе установилась прохладная погода. Мои заверения, что Камарг гораздо южнее и стужа мне не грозит, заботливые мама с папой проигнорировали. Сейчас же я была им искренне благодарна за предусмотрительность.

Конечно, я не думала, что мне придется покинуть самую южную провинцию королевства до окончания практики и отправится с наставником в путь на север, да еще зимой. Однако мэтр Эмири Броссар принял неожиданное решение ехать в столицу, и мне пришлось сопровождать его. Объяснений никаких не получила, но его мрачный вид, короткие приказы, отдаваемые резким голосом, заставляли подчиняться и не задавать лишних вопросов. Я надеялась, что о причинах нашего поспешного отъезда узнаю по пути, но в присутствии других пассажиров поговорить не получалось. Кроме того, Броссар отчего-то сел напротив меня, а место рядом заняла дородная метресса, ехавшая, как она первым делом сообщила, к своей дочери.

Ворожей, казалось, глубоко погрузился в собственные мысли, не замечая ничего вокруг. Сколько не пыталась привлечь его внимание, стараясь поймать взгляд наставника, все было напрасно. Он ни на что не обращал внимания. В конце концов бросила эти попытки и прикрыла глаза, надеясь подремать в дороге и немного скоротать время в пути.

Нам предстояло ехать до столицы пять дней, если только ничего не случится непредвиденного. Зимняя дорога может преподнести много неприятных сюрпризов, тем более мы направлялись на север. В столицу – Гребальд. В этом названии было столько очарования и надежд, связанных с моим будущим.

В начале лета я окончила Школу колдовства, целительства и ворожбы, получила диплом и отправилась на практику в провинцию Камарг. Предложение «год за два» было столь заманчивым, что я ни мгновения не колебалась и подписала контракт. Мне виделось, что, приехав в провинциальный городок, найду свою наставницу – представительную метрессу, и она будет рада молодой ворожее, готовой составить ей компанию на ближайший год. Однако меня ожидал сюрприз. К моему величайшему изумлению, под именем Эмири Броссар передо мной предстал мужчина. Ворожей. За все время обучения в школе ни разу не слышала, чтобы на факультете ворожбы учился хоть один парень, потому потрясение оказалось серьезным. И все же в его профессионализме сомневаться не приходилось. В наставнике невероятным образом сошлись несколько талантов: сильного колдуна, высококлассного целителя и ворожея. С таким феноменом сталкивалась впервые.

Наше знакомство состоялось при необычных обстоятельствах и не прошло гладко, поэтому в самом начале нам пришлось о многом договариваться, чтобы как-то существовать под одной крышей небольшого дома на берегу озера.

За полгода, что провела под патронажем наставника, много событий произошло. Одно из них до сих пор лежит печалью на моем сердце. Смерть Кристофа Гротта. Молодого южанина, спасшего ценой собственной жизни мою. Я любила Кристофа, и после его гибели не представляла, как буду жить дальше. Если бы не помощь и поддержка мэтра Броссара, то до сих пор предавалась бы черной меланхолии.

Ворожей не выражал мне сочувствия. Наоборот, он загрузил меня занятиями, изучением древних фолиантов, не оставляя свободной минуты на печаль и горе. Он не позволял замыкаться в себе, изводя пробежками вокруг озера, другими физическими нагрузками и, конечно, не забывал отпускать язвительные замечания в мой адрес. И все равно я чувствовала его заботу и беспокойство, поэтому в душе с каждым днем росло чувство благодарности к нему.

– Станция! – донесся снаружи хриплый голос кучера.

Пассажиры, сбросив сонное оцепенение, так же, как и я, оживились, стараясь взбодриться. Потопала ногами в меховых сапогах, чувствуя, что за время дремоты стопы немного застыли, и посмотрела на наставника. Броссар выглядел так, словно и не слышал о том, что впереди нас ждет отдых и возможность размяться на свежем воздухе.

За окном пейзаж не изменился. Все та же унылая степь с пучками высохшей травы да кое-где полоски грязноватого снега, приютившегося у корней растений.

Постоялый двор стоял на пересечении дорог. Здесь можно было изменить направление, пересев в другой дилижанс, остаться переночевать и в любом случае сытно перекусить. Едва распахнулась входная дверь, как оттуда потянуло густым мясным духом копченостей. От голода желудок заурчал, напоминая, что настало время подкрепиться.

– Ты куда собралась? – грозно и весьма недовольно спросил Броссар, ухватив меня обеими руками за плечи.

– Внутрь, поесть чего-нибудь, – ответила ему, немного недоумевая от этого вопроса.

– Мы выезжаем немедленно, – сухо бросил Броссар и увлек меня за собой.

– Как это? – удивилась я. – Ведь лошадей должны сменить, да и отдохнуть хотелось.

– Нас ждет экипаж, – бросил он на ходу и свернул за угол станции.

Резкий порыв ветра чуть не сорвал с моей головы капюшон, разметав в стороны полы плаща. Вмиг стало холодно, и я цепко схватилась за одежду, стараясь закутаться вновь. Хорошо, меховой берет остался на месте.

– Сюда, – мужские руки толкнули меня в каком-то направлении.

Справившись с ветром, увидела перед собой карету. На ее дверцах красовался герб, а лошади всхрапывали и били копытами в нетерпении, словно выказывая недовольство пассажирам, не торопящимся отправиться в путь.

– Сюда? – переспросила я.

– Клер, не стой на ветру, – выказал неудовольствие наставник задержкой, пока я рассматривала новое средство передвижения.

Собственно, больше меня ни о чем не спрашивали и не просили. Броссар открыл дверцу, помог взобраться на ступеньки, и сам быстро оказался внутри, плотно захлопнув дверь. Лошади сразу же пошли шагом. Затем услышала окрик кучера, щелканье хлыста, и едва успела присесть на скамью, как карета понеслась прочь от постоялого двора. Копыта четырех лошадей дробно застучали по мерзлой земле, будто торопясь не меньше самого наставника оказаться в столице как можно скорее.