Разминка перед боем - Александр Харников

Подполковник ФСБ Олег Щукин отложил в сторону фотографии, только что полученные от сотрудников службы Николая Николаевича – так на жаргоне конторы называли службу наружного наблюдения.

На этих фотографиях одна из фигуранток, находящаяся под колпаком и проходящая по этому делу под псевдонимом Модистка, стояла на Невском под ручку с невысоким мужчиной. И хотя Олег готов был поклясться, что ранее он не встречался с кавалером Модистки, лицо показалось подполковнику очень знакомым.

«Так, – подумал Щукин, – кого орлы Шумилина притащили на этот раз из прошлого?»

Олег встал из кресла и взял с книжной полки томик с портретами деятелей науки и искусства, живших и творивших в первой половине XIX века.

– Ага, вот он, – сказал сам себе подполковник. – А что, похож, очень похож. Ну, добро пожаловать в наш мир, Карл Павлович. Интересно, какие портреты и картины вы нарисуете, вернувшись в свое время? И как вам покажется наш век, прекрасный и безобразный одновременно?

На портрете в книге был изображен мужчина с небольшой рыжей бородкой и с пышной, такого же цвета шевелюрой. Похоже, что человек смертельно устал и мечтал лишь об одном – чтобы его все оставили в покое и не мешали думать о бренности бытия. Под этим портретом, точнее автопортретом, было написано: «Карл Брюллов».

Щукин потер ладонями седеющие виски. Потом он поставил книгу на место и задумался. Расскажи ему кто пару месяцев назад, что наружка будет пасти в Питере людей, которые пришли в наш мир из прошлого, он бы рассмеялся и посоветовал тому, кто сказал подобную ерунду, приберечь свои фантазии для очередного автора столь модных сейчас альтернативок.

Но факт остается фактом – в Санкт-Петербург XXI века зачастили гости XIX века. И одним из виновников подобного нашествия предков стал старый знакомый Щукина – Александр Павлович Шумилин.

Встреча путешественников во времени, вернувшихся из будущего, прошла бурно. Император с трудом сдержался, чтобы не броситься навстречу любимой дочери. А цесаревич так просто впал в ступор и, разинув рот, наблюдал за появлением из ниоткуда портала и выходившими оттуда людьми, в числе которых узнал свою младшую сестру Адини. Александр почувствовал даже зависть к ней – ведь она уже побывала там, а он, который с рождения был первым во всем, еще нет.

Николай тепло приветствовал прибывших, обнял дочь, а потом участливо поинтересовался у Шумилина, здоров ли тот и не стоило ли ему еще немного подлечиться. Но Александр Павлович заверил, что готов хоть сию минуту приступить к своим обязанностям.

– Ваше величество, – сказал он императору, – я просто горю желанием побеседовать с мистером Паркером, который сделал меня временно нетрудоспособным. Думаю, он сейчас находится в состоянии, позволяющем задать ему несколько нескромных вопросов.

– Гм, Александр Павлович, – произнес Николай, – я, право слово, не совсем уверен, что вам надо спешить с работой. Отдохните хотя бы денек в Аничковом дворце. Да и Алексей Игоревич, которому я очень благодарен за лечение моей любимой Адини, побудет вместе с вами.

– А он и так побудет со мной, – улыбнулся Шумилин, – без его помощи мне не обойтись при допросе этого британца.

– Александр Павлович, – озабоченно спросил Николай, – надеюсь, что вы не будете полосовать его хирургическими ножами и прочими орудиями пыток.

– Нет, что вы, – вступил в разговор доктор Кузнецов, – все будет гуманно. Просто мистер Паркер внезапно испытает страстное желание облегчить душу. И расскажет нам даже то, что сам давно уже забыл. Впрочем, ваше величество, то, о чем мы сейчас говорим, не для ушей вашей очаровательной дочери. – Алексей кивком указал на Адини, оживленно о чем-то беседующую с цесаревичем.

– Да, пожалуй, вы правы, – сказал Николай, озадаченно потерев подбородок. – Надеюсь, вы покажете мне потом на вашем приборе – как вы его называете, ноутбуке, – что рассказал вам этот британец. Пока же прошу всех пройти к каретам, которые доставят вас в Аничков дворец. А мы с цесаревичем и Адини отправимся в Зимний.

– Папа, – неожиданно спросила Александра, – а нельзя ли взять с собой во дворец Ольгу Валерьевну? Во время моего путешествия в будущее она ухаживала за мной, помогала. Папа, я хочу, чтобы Ольга Валерьевна и дальше была рядом со мной… – и Адини капризно надула губки.

Николай укоризненно посмотрел на дочь.

– Адини, а ты спросила у мадам Ольги, хочет ли она этого? Ведь она человек свободный, и ей самой решать – где быть и с кем.

– Ваше величество, – вступила в разговор Ольга, – я буду рада быть рядом с вашей очаровательной дочерью. Она замечательная девушка, и общение с ней доставляет мне удовольствие. Тем более что мое присутствие будет необходимо для того, чтобы лечение Александры Николаевны шло успешно.

– Если это так, то я не возражаю и буду рад видеть вас, Ольга Валерьевна, гостьей в моем дворце! – воскликнул император. – Прошу вас пройти в мою карету.

Немного переведя дух в Аничковом дворце, Шумилин и Кузнецов собрались и в сопровождении Дениса и ротмистра Соколова на карете отправились в Шлиссельбург. У них было письмо к коменданту «Русской Бастилии» с разрешением допросить британского шпиона.

В Шлиссельбурге они оказались лишь вечером. Солнце уже подошло к горизонту, когда лодка причалила к пирсу у ворот крепости. Комендант, внимательно прочитав разрешение, подписанное лично императором, подозрительно покосился на пеструю компанию, но ничего не сказал и вместе с ними отправился в Секретный дом, где содержался мистер Паркер.

Заскрежетал ключ в замке, со скрипом открылась дверь. В камере на жестком деревянном топчане в сером арестантском халате сидел арестант, успевший уже зарасти рыжей щетиной. Он с ненавистью посмотрел на пришедших и, не говоря ни слова, отвернулся от них, уставившись в стенку.

– Хау а ю, мистер Паркер, – поздоровался с ним Шумилин. – Как вам наша тюрьма? С Ньюгейтской каталажкой ее, конечно, не сравнить – слишком она чистая и сухая. Да и крыс с насекомыми здесь нет.

– Кто вы такой, и что вы от меня хотите? – произнес, наконец, британец. – И на каком основании меня здесь держат?

– А вы не знаете? – вопросом на вопрос ответил Шумилин. – За подобную попытку нападения на человека с целью его похищения в вашей старой доброй Англии можно угодить как минимум на каторгу. А то и прямиком в петлю.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – попытался включить дурку англичанин, – я ни в чем не виноват и не понимаю, в чем меня обвиняют.

– Мистер Паркер, – миролюбиво сказал Шумилин, – не будем терять время. У нас его мало. Я предлагаю добровольно ответить на наши вопросы, после чего взять лист и перо и написать покаянное письмо русскому императору с просьбой прощения и помилования. Лишь в этом случае у вас появится шанс когда-нибудь снова увидеть берега родной Британии. Вы согласны с таким вариантом?