Армагедец - Харик Бу

Не помню, кто сказал «если вы найдете что-нибудь, с чем все согласны, значит, дело обстоит наоборот». Я нашел. Вот только вопль «эврика!», мною изданный, привел к весьма плачевным результатам. Чем я занят последние три года? Рутина. Одно утешение: читаю на работе Верлена, флиртую с коллегой и ненавижу начальника за то, что у него потрясающая секретарша.

Я сидел в лаборатории, которую мечтал назвать своей, и корпел над отчетом, в очередной раз тупо сверяя исходные данные и полученные результаты. Что-то было явно не так. Я чувствовал это подспудно, всем нутром, а в рапортах — все в полном порядке. Выходило так, что очередной инцидент на ферме пищевой биомассы, — обычная техногенная авария. Всего лишь несколько странных отказов техники, нелепейших ошибок персонала— ничего больше, никакой системы.

Последовательность событий, которая привела к очередной аварии, по рапортам независимых экспертов, была следующей:

операторы случайно выключили насос, который перекачивал клеточную массу из емкостей для размножения в герметичные камеры подготовки к переработке (ошибка человека);

автоматически должен был включиться запасный насос, но его вентили оказались закрытыми. Вследствие подъема давления, камеры, которые должны быть герметично закрытыми, разгерметизировались: открылся предохранительный клапан для стравливания давления (ошибка человека);

когда давление выровнялось, клапан не закрылся (техническая неисправность);

индикатор на пульте показывал, что клапан закрыт (техническая неисправность);

в течение двух часов происходила утечка биомассы из регенеративной зоны (ошибка человека).

Авария была небольшая: в окружающую среду попало несколько кубометров жидкости, содержащей микроорганизмы, которые служат основой для создания белковой пищи. Система контроля стоков на сей раз воспрепятствовала обширному «загрязнению» окружающей среды.

На моем столе в полнейшем творческом беспорядке лежало уже как минимум полтора десятка подобных отчетов — Китай, Австралия, Россия, Голландия, Бразилия, Канада, — хоть географию изучай. Единственное, что объединяло их, — абсолютная нелепость и непредсказуемость каждой последующей аварии, или «инцидента», как всегда исправлял шеф.

В комитете, где всего несколько месяцев тому назад меня встречали едва ли не с оркестром, сегодня смирились с отсутствием быстрого спасительного решения. На мое участие в расследовании каждого события теперь смотрели как на необходимость, которая способна лишь усложнить и без того нудный процесс составления огромного количества отчетов и справок, жизненно важных для функционирования инертной европейской бюрократической машины.

В очередной раз убедившись в том, что никакой закономерности в цепи более или менее однотипных аварий нет, я собрался было перекинуться парой слов с милой коллегой, которая сидела в соседнем кабинете (благо, дело шло к перерыву), когда раздался зуммер вызова к руководству. Вызов прошел и по внутренней связи, а это, как красный флажок, — скверный знак, ничего хорошего ожидать не приходится. Срочность, в моем понимании, синоним неприятностей. Поверьте, весть о повышении, новом назначении, заманчивом предложении будет идти к вам со всевозможными проволочками и задержками, а то и вовсе окажется неудачной шуткой.

Всегда ненавидел длинные коридоры. Теперь я шел одним из таких: унылые в аттической безукоризненности светильники, ненавязчивые тона звукопоглощающего покрытия, единообразные двери чиновничьих кабинетов, проштемпелеванные номерами… Ужас! Добравшись до нужного крыла, я неохотно постучал, не ожидая ответа, повернул ручку двери и вошел в приемную. Все как прежде. Меня встретили дежурной улыбкой, словно фосфоресцирующими (наверное, от избытка эндорфинов), со вкусом подкрашенными глазами, безукоризненной чистоты блузкой и юбкой строго установленной длины и фасона, хотя все вместе так вызывающе женственно, так сексуально, что… взгляд отвести невозможно. По-моему, я покраснел: никогда не мог ничего скрывать.

— Вы, как всегда, великолепны, — только и сказал на ходу. Белозубая восхитительная улыбка или гримаска в ответ. Приоткрываясь, дверь кабинета мягко щелкает. Профессионально безразличное обращение, никак не могу понять: она что, меня вовсе не замечает?

— А-а, мой дорогой! — Это уже шеф, а жаль. — Заходите, заходите немедленно, дело не требует отлагательства. Ах, как я вам завидую. Скинуть эдак лет двадцать пять, и я с удовольствием отправился бы в эту экспедицию, навстречу приключениям, свободе, всякий там ветер перемен, брызги соленой воды в лицо, загорелые красотки, романтические вечера, но… — Он сделал артистическую паузу, — повезло вам.

Лицо шефа просто дышало искренностью, и мне не оставалось ничего иного, как заподозрить невероятную гадость. Действительность превзошла всякие ожидания.

— Вам несказанно повезло, повторю еще раз. Предстоит расследовать инцидент на ферме биомассы, аналогичный тем, которыми вы у нас занимаетесь, однако на сей раз на Венере…

— Как это?! — от неожиданности я прервал начальника, однако это вполне простительно, если учесть бес-прецедентность сообщения. — Я ни разу не летал ни на чем быстрее дирижабля местных авиалиний.

— Вот-вот! — искренне обрадовался шеф. — Представляете, как путешествие расширит ваш кругозор? Руководство одобрило вашу кандидатуру, ведь дело, повторюсь, крайне неприятное. Ну, ладно, — примирительным тоном продолжил он, — не делайте вид, что мое предложение оставило вас равнодушным. Во-первых, это однозначное признание ваших возможностей и опыта. Во-вторых, это шанс обратить на себя внимание очень и очень важных людей. Втретьих, весь мир с замиранием сердца следит за событиями на станции, и ваше появление там в ранге ни много ни мало спасителя — это шанс выигрышный, потрясающий, сказочный. В-четвертых, вы просто не представляете, насколько обворожительны девушки в скафандрах…

— Ну да, — неохотно выдавил я и, будучи отпетым пессимистом, добавил: — Скафандр как лучший способ контрацепции.

— Это вы о чем? — осведомился шеф, а затем уточнил, пытаясь исправить негативное впечатление. — Ну-у, они ведь не все время в скафандрах.

Минут пять я приходил в себя, а шеф уже торопливо вводил меня в курс дела, снабжая информацией как в традиционном виде, так и на архаичных бумажных носителях с грифом «ДСП». Наконец-то дар речи вернулся ко мне в полном объеме, я прекратил бессмысленное подтверждающее мычание и задал первый членораздельный вопрос:

— Несколько дней хоть у меня есть? Когда нужно вылетать?

— Еще вчера, мой дорогой, еще вчера! Вот билет на «Супер Джет», на месте вас будет ждать геликоптер ВВС США, далее — мыс Канаверал и челноком на Луну…

Вот тут я и «развалился на части» окончательно, все поплыло перед глазами: цветные блики, круги на воде, утренний туман… сказочное ощущение. Рекомендую попробовать шлепнуться в обморок в «начальственном» кабинете.