Друг моего отца - Айрин Лакс

Марианна

— Ты ещё не одета?!

От визгливых интонаций в голосе мачехи я подпрыгиваю на месте и прячу телефон в карман домашнего халата.

— Кулагин Дмитрий Петрович уже в гостиной, а ты, мерзавка общипанная, так и сидишь не одетой! Даже патлы косматые не причесала!

Мачеха собирается продать меня подороже похотливому старику — Кулагину Дмитрию Петровичу, крупному бизнесмену, баллотирующемуся в депутаты.

— Ирина! — вопит мачеха, призывая прислугу.

Крик такой громкий, что у меня в ушах начинает звенеть.

В комнату вбегает Ирина — раньше она была простой горничной, но сейчас она выполняет и другие поручения.

Семья Устиновых после смерти моего отца переживает не самые лучшие времена, и даже оставшаяся при доме прислуга выполняет тысячу и одно поручение каждый час.

— Ирина, милая моя, сделай с этой… кикиморой что-нибудь!

Мачеха больно дёргает меня за волнистую прядь и шипит в лицо:

— Дмитрий Петрович — наша единственная надежда на лучшую жизнь. Он уже дожидается тебя внизу. Так что поторопись и постарайся не испортить финальное впечатление о себе. Поговори с ним на одном из иностранных языков, покажи, что ты хорошо воспитана и покладиста. Будь отзывчивой и не отказывайся принимать знаки его внимания…

Могла бы просто сказать — позволь старикану облапать себя!

Ирина жёстко и быстро начинает продирать мои густые, волнистые волосы.

Мачеха уходит, швырнув на кровать алое, как у куртизанки, платье.

Отмахнувшись от цепких пальцев Ирины, я выбираюсь в коридор, на цыпочках добегаю до угла и выглядываю, осматривая гостиную.

Тучный Кулагин сидит на кресле и постукивает тростью по паркету, вытирая пот со лба.

Рядом с ним сидит сын мачехи — Леонид, мой старший сводный брат.

Словно почувствовав, что я смотрю на него, сводный брат бросает быстрый молчаливый взгляд в мою сторону и отдёргивает его поспешно.

Леонид и дальше слушает пафосную болтовню Кулагина, согласно кивая.

Мне становится тошно.

И Лёня меня предал! Продал!

Ведь Кулагин пообещал ему место в управлении одной из своих многочисленных фирм.

Мачехе щедро пообещал расплатиться по долгу за дом.

Взамен мерзкий старикан хочет получить всего один пустяк — меня.

— Марианна, вернись! — шепчет за спиной Ирина. — Или придётся доложить Светлане Петровне.

— Не надо, — вздыхаю и захожу в комнату, обречённо опускаясь в кресло. — Давай, причёсывай!

Через минут двадцать я спускаюсь в гостиную.

Услышав стук каблуков, старикан, покряхтывая, поднимается с дивана и идёт в мою сторону, облапывая, раздевая липким, похотливым взглядом.

Мерзкие слюнявые губищи оставляют влажный, сочный чмок на моей ладони.

А я, глядя на тушу, склонившуюся над моей рукой, думаю лишь о том, чтобы этого старпёра сковало радикулитом и никогда не разогнуло из позы рака.

Мачеха посылает мне убийственный взгляд, которым можно глотку перерезать на расстоянии.

Поэтому я приветствую Кулагина на французском, мило воркуя.

Хотя вижу, что гораздо больше похотливого старика волнует не французский язык, а мои губы и область глубокого декольте.

Приходится сесть рядом с этим уродом на диване, и его рука мгновенно прокрадывается на спинку дивана за моей спиной и оттуда совершает прикосновения — к шее и к открытым плечам.

Хочется уйти и как можно скорее помыться.

Мачеха нахваливает меня, Леонид сидит рядом с невозмутимым видом.

Его гордый, греческий профиль служит мне ещё одним напоминанием, что верить нельзя никому — даже тому, кто шептал ласковые словечки и целовал в тёмном углу украдкой, чтобы Светлана Петровна нас не засекла.

Слёзы закипают на моих глазах.

— У меня… кхм…. кхр… — Кулагин едва не хрюкает и говорит с тяжёлой одышкой. — У меня есть подарок для светлейшей Марианны. Но можно мне для начала стакан водички?

Светлана Петровна издаёт в мою сторону царственный кивок, разрешая прислужить престарелому извращенцу, охочему до юных тел.

Подаю старику стакан воды.

Перед тем, как приложиться к стакану, он забрасывает в рот таблетку, которую достал из коробочки без всяких надписей.

«Надеюсь, это не виагра…» — думаю с ужасом.

— Вот, прими подарок, Марианна, — передаёт мне коробку с алым бантом. — Там платье. И я хотел бы, чтобы ты примерила его… как можно скорее! — хлопает меня по коленке.

— Ох, какая щедрость. Марианна, ты только взгляни на бренд… Позвольте мне помочь доченьке с переодеванием, — улыбается мачеха и тащит меня за собой.

Оказавшись в моей комнате, она мгновенно вспарывает коробку с подарочным бантом и достаёт платье.

Оно полупрозрачное, сверкает от огромного количества нашитых пайеток и переливается в руках мачехи.

Ультракороткое и вообще не подразумевает белья!

— Я тебе помогу! — командует мачеха. — Ткань тонкая, пайетки просто шик. Не дай бог ты испортишь своими корявыми ручонками такую красотень!

Не успела я стянуть с себя алый кусок ткани, как в комнату просунула голову Ирина.

— С-с-с-светлана Петровна. У нас снова гости!

— Какие гости?! У нас в гостях — Дмитрий Петрович! Я же сказала, что никого другого не принимать!

— Приехал Бекетов, — говорит шёпотом Ирина. — Он очень зол.

— Бекетов? — бледнеет мама. — Мой бог, что нужно этому жестокому головорезу?!

Марианна

— Очевидно, он приехал за долгом папы, — подаю голос, озвучивая то, что нам и так всем известно.

Бекетов считается другом моего отца.

Но как известно, когда вопрос касается денежных долгов, слово «дружба» становится лишь пустым звуком.

— Бекетов сказал, ему нужны деньги, и он их получит. Любой ценой.

— Помолчи, будь добра!

— Я всего лишь передала то, что он сказал! — оправдывается прислуга. — Слово в слово!

Мачеха нервно вытирает пот со лба и начинает ходить по комнате.

— Скажи Бекетову, что мы заняты.

— Уже сказала, — отвечает Ирина.

— И?

— Он ответил, что если вы не станете с ним разговаривать, он войдёт в этот дом. По головам. И заберёт самое ценное.