Ешь, чтобы жить! "Живое " питание - путь к обновлению - Линда Ларсен

Книгу невозможно написать в полном одиночестве — нужна поддержка родных и друзей, коллег и просто знакомых людей, которые иногда в самой необычной ситуации могут подарить интересную идею или поделиться хорошим рецептом. Я хочу сказать большое спасибо всем, кто своим участием, советами и помощью превратил для меня работу над этой книгой в радостный и счастливый процесс. Моя огромная благодарность Лизе и Майклу, Йохану, Торстену, Анне-Кристине, Виктории Боун-Валли. Но больше всего я признательна своей семье — любимому мужу Джеймсу, дочерям Сигрид и Кирстен, и моим родителям, Кристиану и Маргот. За их терпение и веру в мои силы, за здоровый скепсис без едкого сарказма в начале пути, и за то, что позднее они присоединились ко мне на пути к здоровью и счастью, полному радостных минут и наслаждения «живой» пищей.

Я благодарю вас, дорогие читатели, за то, что вы выбрали эту книгу, и надеюсь, она поможет вам самим узнать удовольствие от нового образа жизни и расстаться с недугами, которые появились во многом из-за питания, навязанного нам современной цивилизацией.

Эта глава может показаться очень длинной, особенно для начала книги. Вы можете ее пропустить, и если позже устанете от теории или чисто практических советов, всегда можете к ней вернуться. Мне просто хочется рассказать о своем пути и личным примером показать, как «живое» питание помогло мне, и почему у меня возникло желание написать эту книгу.

Мне 52 года, из которых уже 26 лет я являюсь вегетарианкой и 15 лет питаюсь сырой пищей. Не могу сказать, что я абсолютная сыроедка — поскольку вообще не люблю понятие «100 %». Для меня еда — это образ жизни, средство достижения здоровья, познания себя, а не самоцель. Да, у меня бывает потребность съесть что-то, выходящее за рамки полного веганского сыроедения — например, перепелиное яйцо, чашку домашнего сыра или запеченный картофель. Я люблю кисломолочные продукты и пью травяные чаи, если мне надо согреться в морозный день. И это будет звучать как ересь для многих ортодоксальных сыроедов, с некоторыми из которых мне приходилось встречаться, но я не испытываю после этого никаких угрызений совести и не называю это «срывом». За многие годы я научилась прислушиваться к своему телу, чувствовать его вибрации, и если оно просит меня о чем-то (а оно теперь никогда без надобности не тревожит меня «пустыми» просьбами), я даю ему это. Поддаваться искушениям плохо, отвечать на реальные потребности своего организма — разумно.

Мой супруг, с которым мы вместе уже 28 лет, является для меня опорой и самым верным соратником — мне повезло: и к вегетарианству, а затем и к сыроедению мы пришли вместе и всегда поддерживали друг друга. Можно даже сказать, что он и стал инициатором перехода к здоровой пище — будучи американцем, он знал намного больше меня о сыроедении. Для европейцев это может прозвучать смешно, но в США, знаменитых обилием людей с избыточным весом и ассоциирующихся у нас с фаст-фудом и обжорством, в то же время очень многие люди изучают и пропагандируют правильное питание.

Проводя большую часть года на родине мужа, могу сказать — ни в одной из стран, где мне приходилось бывать, нет таких условий для сыроеда, как в Америке. Да, это бизнес — специализированные магазины, кафе и рестораны, экофермы, семинары и школы здорового питания. Но, согласитесь, это очень помогает следовать выбранному пути. Сейчас и в Европе, в том числе в моей родной Норвегии, житель большого города может обеспечить себя всеми необходимыми продуктами и легко встречаться с единомышленниками. Конечно, быть сыроедом можно всегда и везде, но для того, чтобы чувствовать себя при этом комфортно, а не посвящать все свободное время поиску пищи, нужна определенная инфраструктура.

Почему мы стали вегетарианцами, а затем перешли на «живое» питание? И я, и Джеймс выросли в городах — только я в небольшом рыбацком городке на Северном море, а Джеймс — в окружении небоскребов Чикаго. В моем питании было больше свежей рыбы и молочных продуктов, которыми так славится Норвегия, а семья Джеймса отдавала предпочтение хорошему стейку. Конечно, в наших семьях были и овощи, по большей части отварные, и фрукты, но почетного места они не занимали. Норвегия с открытием месторождений нефти и газа начала богатеть, в магазинах появлялось все больше экзотических плодов, которые можно было купить круглый год, но основными продуктами питания все равно оставались рыба, мясо и картофель. Учась в университете, я иногда заглядывала в студенческую столовую, но основная еда студентов — бутерброды с сыром и мясом и кофе, много кофе. Затем была стажировка в Америке, где я открыла для себя «притягательный» мир ресторанов быстрого питания и полюбившийся мне барбекю. Там я и познакомилась с будущим супругом, и помню, как в первый в моей жизни «День благодарения» с восхищением смотрела на огромный стол, где красовались блюда с запеченной индейкой, картофельным пюре и гигантским тыквенным пирогом. Я научилась готовить «по-американски» — сытно и обильно, и в нашей небольшой квартирке, которую мы сняли с Джеймсом, каждую субботу устраивала настоящие пиры. Наверное, я достигла каких-то кулинарных высот, поскольку друзья чуть ли не в очередь вставали, чтобы попробовать мои запеканки, пироги и всевозможные вариации макарон с сыром.

Поженившись, мы решили какое-то время пожить на моей родине, благо мужу предложили работу преподавателя английского в моей альма-матер. Здесь я продолжала развивать свою страсть к готовке, соединяя американскую кухню с традиционной скандинавской. В нашей семье еда стала настоящим культом. Мы оба ей поклонялись и ее боготворили. Я и раньше никогда не была очень стройной, и при моем росте в эпоху викингов могла бы вполне нацепить на себя шлем и пугать бедных жителей прибрежных стран одним своим мощным видом, но теперь стала превращаться просто в толстого монстра. Джеймс тоже располнел и на норвежском пиве отрастил себе живот.

Нас это не особенно смущало, но как-то незаметно стали возникать проблемы со здоровьем, что, учитывая наш молодой возраст, было совсем безрадостно. У обоих обнаружили гипертонию (в 25 лет!), повышенный уровень холестерина в крови. У Джеймса была нарушена работа почек и печени, у меня врачи подозревали холецистит. Плюс от курения (в то время борьба с курением еще не стала модной тенденцией, и в нашем кругу курили почти все) мы страдали от постоянных бронхитов и простуд. Согласитесь, неприятный букет. Но сейчас мы благодарны богу, что все эти проблемы начались у нас в таком раннем возрасте — да, именно так! Большинство людей начинает чувствовать явное ухудшение здоровья, связанное с образом жизни, уже ближе к сорока годам, когда изменить свои привычки и справиться с болезнями намного труднее.

Контракт с университетом у мужа закончился, и мы переехали в Нью-Йорк. У этого города сумасшедшая энергетика и темп жизни, и мы поняли: для того, чтобы быть конкурентоспособными и не работать только на лекарства (а медицина в Америке безумно дорогая), нам нужно кардинально изменить свой образ жизни. Не буду утомлять вас долгим рассказом — даже будучи молодыми, мы не смогли сделать это быстро. Но у нас были друзья, которые помогали нам и давали советы, и было желание стать успешными людьми — в то время о долгосрочной перспективе «быть здоровыми и жить долго» мы не думали. Бросили курить, стали ответственнее относиться к своему питанию. Через несколько месяцев мы увлеклись идеями вегетарианства, особенно после поездки на ферму родственников мужа, где впервые в жизни оба стали свидетелями убийства бычка. После этого мы не могли смотреть на мясо, перейдя на растительную пишу, молочные продукты, изредка включая в рацион яйца и рыбу. Помимо этого мы просто стали меньше есть, что уже принесло отличные результаты — мы не только привели в норму свой вес, но и значительно улучшили свое здоровье.