Кто такие русские - Сергей Кара-Мурза

Мы начинаем упорядочивать разговор о России. Он идет непрерывно, но беспорядочно, с большой страстью. Попробуем усилить в нем рациональную струю, усилием воли умерим чувства.

Это — разговор со своими и для своих, поэтому разговор самый трудный. Тут нам не нужны ни похвалы, ни порицания, мы хотим разобраться в самих себе. Что такое мы из себя представляем — русские и все те, кто вместе с русскими строит и защищает, как может, Россию? И что такое из себя представляет сама эта Россия, без которой мы, похоже, жить не можем?

Тут всплывают и мрачные тени этих же вопросов: почему с такой страстью множество великих и малых мира сего век за веком стараются стереть эту нашу Россию с лица земли? А если не стереть, то хотя бы изменить ее так, чтобы она утратила наши черты? И почему к этим старателям век за веком тянется часть самих русских, почему от нас отщепляются бескорыстные клеветники и ненавистники России? Что за червь нас грызет и многих соблазняет?

Вопросы эти опасные, всуе болтать на эти темы нельзя. Много в этих вопросах невысказанного и, может быть, даже невыражаемого. Кто дал нам право высказывать и выражать? Не повредим ли мы какой-то невидимый нерв? Разве можно говорить вслух о сокровенных тайнах матери? Не разрушим ли мы те тонкие связи, что скрепляют людей в большую семью народа? Ведь мы так мало знаем о природе этих связей.

Эти опасения и удерживали нас от такого разговора и наверняка удерживают очень многих. И все же приходится решаться. Мы опять втянулись в большую Смуту — или сорвались в ту же Смуту, что началась в России с начала XX века. Понадеялись, что кровь Гражданской войны, подвижничество индустриализации и общее самопожертвование в Великой Отечественной настолько укрепили нас, что путь наш стал нам ясен, а бес раздора из России изгнан навсегда. Ошиблись, советский порядок лишь подморозил и на время отодвинул сомнения, но потом бесы вырвались на свободу с удвоенной яростью.

Есть предчувствие, что эта новая Смута (или новый виток старой) подвела нас к опасной черте. Кое-где распад подбирается к жизненно важному, и этого никакими нефтедолларами не замаскировать. А главное, сам по себе этот процесс не останавливается, какие-то защитные механизмы всего организма России повреждены. Сверкают витрины супермаркетов, громко звучат скрипки «Виртуозов Москвы», торжественно скачут гусары кремлевского полка, а тревога все сильнее. Вот-вот упустим что-то важное, не услышим тихого крика о помощи — и потеряем главное.

Поэтому данная нам сейчас передышка и должна быть использована, чтобы понять это главное и договориться о нем. Сразу все не договорятся, но хотя бы небольшая часть должна собраться в виртуальное духовное ополчение — перестать толкаться друг с другом в бессмысленных раздорах по вопросам, которые сегодня ничего не решают, начать движение по пути, выводящем нас хотя бы из той трясины, где мы завязли здесь и сейчас. Как только это движение начнется, наше ополчение начнет прирастать людьми, идеями, силами.

Ошибки, которые мы сделаем на первых шагах, будут искуплены и исправлены новым пополнением. Главное сейчас — собрать ядро, центр кристаллизации сил. Это видно уже потому, как тщательно и неустанно трудятся «творцы Смуты» над тем, чтобы разрушить, растворить возникающие зародыши таких ядер и центров. Но их успехи нас уже не могут остановить. Время жизни этих ростков с каждым днем удлиняется, наработанный ими материал не пропадает, а питает следующие проекты, паутина взаимодействия уже стала неразрушаемой. Близится скачок на новый уровень, на котором зародится лавина русского возрождения.

Эта книжка составлена из маленьких главок. В каждой из них рассмотрен какой-то один частный вопрос обозначенной в заглавии темы, и рассмотрен предельно просто — в силу краткости. Простота, конечно, таит в себе опасность — нет места для рассуждений и уточнений. Значит, неизбежно огрубление, можно скатиться и в недопустимое упрощение. Но все же краткие утверждения полезны, для нас сегодня важнее ухватить суть, чем разобраться в тонкостях. Нам надо вспомнить азбучные истины и вернуться от идеологических привидений к языку жестких земных понятий.

Эта книжка — не научный трактат и не учебное пособие. В ней — попытка небольшим числом небольших «мазков» обозначить контуры нынешних размышлений о русских и России. Каждый увидит в этой картине множество изъянов и упущений, будет недоволен беспорядком россыпи поставленных вопросов. Но приходится начинать с малого. Смута, в которую мы погрузились, поставила множество вопросов, на которые пока что нет хорошего ответа. Но эта книжка, надеемся, даст хотя бы грубую канву для раздумий над ответами.

Когда заходит разговор о русских, сразу встает вопрос: «А кто такие русские? По каким признакам мы отличаем их от иных, нерусских?» И сразу начинается спор, мы забредаем в лабиринт, из которого трудно выбраться. Нужна общая нить рассуждений и добрая воля собеседников — желание найти общий язык, а не победить в споре.

Вообще, вопрос о том, что такое этничность (в нашем случае русскость), очень сложен. Здесь нет жестких границ и определений, здесь очень много уровней, так что надо почаще пояснять, в каком смысле мы применяем это слово.

В обыденном сознании мы относим людей к тому или иному народу по родству («по крови»). Родился от русских родителей — значит, русский. В большинстве случаев верно, потому что с первого дня жизни ребенок омывается волнами русского мира — слышит русский язык и манеру речи, мать напевает ему русскую колыбельную, с кухни доносятся запахи русской еды. Он начинает подрастать и сам уверен что «родился русским». Труднее в этом разобраться, если отец и мать из разных народов, тут уж приходится выбирать, по общему согласию (и в зависимости от обстановки).

Другое дело, когда народ переживает кризис, а то и бедствие. Здесь к обыденному сознанию полезно добавить хоть немного научного, разобраться в вопросе пожестче. Тут оказывается, что ничего такого ни в крови, ни в генах нет. Помести новорожденного в семью другого народа, и он примет его «душу». Даже если он другой расы. Это установлено досконально. Предок Пушкина ребенком попал к Петру I и вырос русским человеком, ничего эфиопского, кроме темной кожи, у него не осталось. Так что объективно русские это те, кто воспитан в русской культуре. Их «сделали» русскими усилия всего русского народа, всеми его предыдущими поколениями — языком и музыкой, сказками и преданиями, попами и царями, Разиным и Менделеевым, Сталиным и Горбачевым, всей бурлящей и противоречивой жизнью русских и влезающих в эту жизнь «чужих», и друзей, и врагов. Все они лепили и закаляли (или растлевали) нашу русскость.

Ее воспитывало и наше пространство, освоенное и созданное русскими и братскими нам народами. Ведь наша земля — это давно уже творение нашей культуры, она покрыта городами и селами, дорогами и линиями электропередач, полями культурных растений и космодромами. Все это несет в себе наш взгляд на мир, наше знание и ошибки, нашу точность и безалаберность. Как дом любой семьи и земля любого народа. Во все это мы непрерывно вглядываемся, обдумываем, переживаем и питаем свою русскость.