Иллюзия безопасности. Пандемия по-американски - Майкл Льюис

Эта книга родилась из адской смеси чувства долга с оппортунизмом. В первой половине президентства Трампа я написал книгу «Пятый риск», где федеральное правительство выведено в образе управляющего портфелем экзистенциальных рисков, к которым относятся природные катаклизмы, ядерное вооружение, финансовые паники, происки внешних врагов, энергетическая и продовольственная безопасность и т. д. и т. п. Там показано, что федеральное правительство — отнюдь не безликая масса из двух миллионов госслужащих. Но нет в нем ничего и от скоординированного глубинного государства, только и помышляющего о том, чтобы всё делалось наперекор воле народа. Федеральное правительство в этой книге предстает коллегией экспертов, среди которых есть и настоящие герои. Однако мы уже не в первом поколении ни в грош его не ставим и поносим почем зря на свой страх и риск. Критическое обострение подобного негативизма как раз и выпало испытать на себе администрации Трампа. В моей же книге ребром был поставлен вопрос: «Что будет, если те, кто отвечает за управление этими рисками, заодно с экспертами, которые в них худо-бедно разбираются, утратят к ним всякий интерес?»

Я тогда понятия не имел, что нас ждет дальше. Но предположил, что нечто непременно случится. До поры до времени, однако, обходилось без потрясений — по крайней мере без крупных. Почти три года администрации Трампа откровенно везло. В конце 2019-го везение закончилось, как только мутировавший в Китае коронавирус добрался до США. Тут-то и началась проверка реальной способности правительства управлять новым риском, о которой я чисто гипотетически рассуждал в «Пятом риске». Как мне было не взяться за описание этого? Но, встрянув в данную историю и познакомившись с дивными персонажами, которые дальше и поведут рассказ о ней «от и до», я понял яснее ясного: подход Трампа к государственному управлению — лишь полбеды, а то и меньше. Выражаясь словами одного из моих героев, «Трамп — всего-навсего сопутствующая патология».

В кажущемся теперь таким далеким октябре 2019-го — на исходе третьего года пребывания у власти администрации Трампа и еще до появления у этих людей каких бы то ни было сведений о новом коронавирусе — была собрана экспертная группа из числа светлейших умов, призванная оценить готовность мира к возможной пандемии. Этот совместный проект НПО Nuclear Threat Initiative, Университета Джонса Хопкинса и аналитического отдела еженедельника The Economist вылился в построение по ранжиру 195 стран мира в духе предсезонного рейтинга университетских футбольных команд. Назвали всё это «Глобальным индексом безопасности здоровья»[1]. Миллионы долларов и труд сотен исследователей ушли на то, чтобы собрать статистику и, дополнив ее авторитетными экспертными заключениями, присудить первое место США (и второе — Великобритании).

Критики на опубликованные рейтинги обрушилось немеряно. Претензии сыпались отовсюду, но по своей сути мало чем отличались от сетований на необъективность предсезонных рейтингов студенческих футбольных команд. Так из года в год команда Longhorns, представляющая в студенческой футбольной лиге Техасский университет с его обширными ресурсами и рычагами влияния на электорат, лидирует в рейтингах на старте сезона и лишь ближе к его завершению опускается на свое законное место где-нибудь в середине турнирной таблицы. По тем же причинам и США оказались в роли техасских «Длиннорогих быков» в общемировом состязании по части готовности к пандемии: богатейшая страна; неограниченный доступ к талантам; особые отношения с экспертами, чьи голоса определяют место в рейтингах.

Но тут раздался свисток к началу большой игры. Все предсезонные рейтинги утратили смысл. Так же, как и любые отмазки и оправдания, перекладывание вины на других и рациональные объяснения собственной неготовности. Легендарный футбольный тренер Билл Парселлс недаром сказал: «О том, что ты собою представляешь, будут судить по результатам». По последним подсчетам, на долю США — при численности населения чуть больше 4 % от общемирового — приходится свыше 20 % смертности от COVID-19. В феврале 2021 года The Lancet опубликовал обстоятельный критический разбор результатов, демонстрируемых США в условиях пандемии. К тому времени от этой болезни умерло 450 000 американцев. The Lancet отметил, что, если бы показатель смертности от COVID в США держался хотя бы на уровне среднестатистического по остальным шести странам «Большой семерки» (G7), 180 000 из этого числа остались бы живы. «Американцы, которых недосчитались» — так их назвали в статье. Но дальше-то почему не пошли? Ведь до начала пандемии экспертный совет по общественному здравоохранению признал США лучше всех в мире, включая прочие страны G7, готовыми к встрече с пандемией. В мировой войне с вирусом от нас ожидали не просто боеготовности на уровне других богатых стран. От нас ждали победы за явным преимуществом.

Мне нравится считать, что моя работа в основном сводится к поиску в имеющемся материале сюжетной канвы для складной повести. И я всегда надеюсь, что сюжет в ней закрутится — и расскажет о много большем, чем я изначально предполагал, — да так, что читателю придется включать свой собственный понятийный аппарат для поиска смыслов, ускользнувших от внимания автора. Но это отнюдь не подразумевает, что у меня не формируется собственного мнения о предмете повествования. И в данном случае, по-моему, я излагаю вполне конкретную историю о месте пытливых умов в обществе и о том, как эти таланты растрачиваются впустую за отсутствием руководства к действию. Также в этой истории речь идет и о том, как возникает разрыв между репутацией общества и его практическими результатами. После катастрофически провального сезона руководство команды всякий раз ломает голову над тем, что именно нужно менять. Если вдруг данная история обратит на себя хоть какое-то внимание того самого руководства, то я надеюсь на верное прочтение главного, о чем в ней говорится: есть вещи, которыми мы можем реально гордиться. Наша проблема — не в игроках. Но о том, что мы собою представляем, так или иначе говорит результат.