Горячая поклонница - Эмили Маккей

Меньше всего Ане Родригез сейчас нужна была очередная спесивая, самовлюбленная звезда. Она ушла со своей прежней работы костюмера именно из-за таких людей, с радостью приняв предложение своей подруги Эммы Уорт возглавить благотворительный фонд. Это было именно то, что нужно, — отдых от Голливуда с его знаменитостями, презрительно смотревшими на нее, если она не потакала их прихотям.

Приехав в Виста-дель-Мар, Ана обнаружила, что ей придется работать с мировой знаменитостью, музыкантом Уордом Миллером. По собственному опыту она знала, что чем громче гремит имя, тем больше у его носителя эго. Теперь, вместо того чтобы просто одевать звезд, ей придется ловить каждое слово, выполнять каждое желание и постоянно поддерживать в нем уверенность, что быть лицом благотворительного мероприятия «Надежды Ханны» очень увлекательно.

Она окинула критическим взглядом скромный фасад офисного здания. Целью мероприятия было помочь тем, кого обделила жизнь, проще говоря — беднякам. Ане не очень нравилось, когда для обозначения простых вещей использовались вычурные слова.

— Ты нервничаешь, — сказала Кристи Кокс, ее помощница.

— Вовсе нет, просто размышляю.

На самом деле она действительно нервничала. Ана подергала себя за сережку. Обстановка в их новом здании была очень скромной, деловой. Конференц-залы, кабинеты и кухни в задней части здания были еще менее заметными. Ана послала третьего работника фонда, Омара, в магазин за кофе, но сомневалась, что даже самый лучший сорт произведет впечатление на Миллера.

Свой кабинет она обставила так хорошо, как смогла, максимально приблизив образ комнаты к своему дому. Светильники и подушечки выражали ее эклектичный вкус и добавляли комнате уюта и комфорта, но не элегантности. В общих чертах соотношение функций здания отвечало целям фонда: пятьдесят процентов помещений было отведено под переговорные, еще пятьдесят — под классные комнаты, ни одного роскошного пристанища для капризной знаменитости. Ану мучил страх, что Миллер, едва войдя и осмотревшись, презрительно фыркнет и уйдет, но еще сильнее был ужас от того, что он, поговорив с ней, может найти ее выскочкой, которая слишком много на себя берет и у которой никогда не получится сделать фонд жизнеспособным. Если кто-то мог увидеть ее насквозь, так это Миллер. Помимо выдающихся музыкальных достижений, он был широко известен своими благотворительными делами, особенно фондом, открытым после смерти его жены Кары. Он поучаствовал в таком количестве мероприятий, что Ане становилось страшно, когда она думала об этом.

По правде говоря, этой работой Ана была обязана Эмме, с которой они дружили с детства и которая входила в совет директоров фонда. На нее надеялся весь город, она просто не имела права подвести их, когда они так нуждались в ее помощи. Эта работа нужна была ей самой, и не только потому, что она ушла со старого места и вложила все сбережения в маленький домик в не самом престижном районе. Просто после нескольких лет шитья костюмов и одевания красивых людей в красивую одежду ей хотелось сделать что-то по-настоящему полезное.

Если бы только у нее было чуть больше времени подготовиться к встрече с Миллером! Ну почему именно она, так плохо знающая все тонкости будущего предприятия, должна именно сейчас встречаться с Миллером? Организатор мероприятия, Рейф Кэмерон, местный хулиган, выбившийся в магнаты, очень редко посещал заседания совета директоров, занимался тем, что пытался подчинить себе «Уорт индастриз» — компанию, на которой держалась городская экономика. Он затеял эти дела с благотворительностью, чтобы разрядить напряженную обстановку среди рабочих фабрики Уорта, и Ана подозревала, что это был просто ловкий ход для отвода глаз. Эмма была полностью на ее стороне, но Миллер был темной лошадкой. Вступит ли он в их ряды и совершит ли чудо, которое сотворил для Фонда Кары Миллер? Или он всего лишь ищейка Рейфа, посланная сюда следить за Аной?

Кроме того, что Миллер был музыкальной легендой и благотворительным гигантом, он был еще и дьявольски привлекателен. Всего этого было более чем достаточно, чтобы трепетная, чувствительная Ана рассыпалась в пыль от одного недовольного взгляда. Она даже надеялась, что он окажется полным придурком. Она была его поклонницей с ранней юности, и ей было бы проще удерживать дистанцию, если бы он оказался похож, например, на Ридли Синклера, якобы счастливо женатого актера, из-за приставаний которого она и ушла с прежней работы. Ей даже не нужно было так много, просто пусть образ, который она нарисовала себе в мечтах, будет далек от реальности, с которой она вот-вот столкнется.

Кристи подошла поближе. Они стояли у дверей их офиса, пытаясь представить, какое впечатление может произвести комната.

— Она недостаточно хороша, недостаточно элегантна. Надо было назначить встречу в теннисном клубе, как я хотела с самого начала.

— Его ассистент сказал, что он не ждет никакого особого отношения, — напомнила Кристи.

Ана недоверчиво фыркнула:

— Я работала с кучей знаменитостей. Они все ждут особого отношения.

В конце концов их вздорный характер выводил ее из себя и она срывалась. Это все из-за ее горячей латинской крови, говорили друзья, а она ненавидела, когда на нее вешали этот ярлык.

— Им всегда нужна особая вода особой температуры, — продолжила она, — или закуски всех оттенков синего. Или они сидят на специальной диете, требующей, чтобы пять раз в день они нюхали бурые водоросли.

— Я думаю, что запомнила бы, если бы его ассистент потребовал что-то подобное, — усмехнулась Кристи.

— А чего он потребовал на самом деле? — с любопытством спросила Ана. — Хотя не говори, мне все равно.

Она была не из тех поклонниц, которые стремятся узнать, какие конфеты любят их кумиры. Это был просто профессиональный интерес, но ее все равно раздосадовало собственное любопытство, хотя она не думала, что есть хоть одна женщина ее возраста и склада характера, которой не было бы это интересно. Наверняка не было никого, кто не танцевал в прокуренном баре под «Ударившись оземь» или не подпевал «Ты моя», сидя в пробке. Для ее поколения он был как Боно, Пол Маккартни и Джонни Кэш, вместе взятые, — плохой парень с платиновым сердцем, пишущий песни, от которых что-то рвалось в душе. Он не давал концертов и не выпускал новых альбомов с тех пор, как три года назад от рака умерла его жена. Это только добавило ему шарма в глазах поклонников, все еще требовавших новых песен. Ане тоже очень хотелось встретиться с ним, даже больше, чем было нужно, поэтому ей оставалось только надеяться, что удастся спрятать это желание под профессионализмом.

Она бросила взгляд на часы:

— Он опаздывает. Очень опаздывает.

— Надеюсь, не слишком, — раздалось у нее за спиной.

Этот голос она узнала бы из тысячи.

Она медленно повернулась и увидела его — Уорда Миллера.