Я потерялась, Дикий - Виктория Вишневская

— Какая премия, Клим?! — сжимаю телефон и кричу на всё улицу. — Вот ты сейчас вообще не вовремя!

Я под дождём, ёмаё! В руках букет цветов, который с каждой секундой превращается в нечто ужасное. Бумага мокнет. Упаковка вся превратилась в… Месиво! А тонкие лепестки тянутся к низу и мнутся под огромными каплями дождя.

Вот чего Ирка розы не любит, а фиговы ромашки обожает?

— Всё, ничего не знаю, — обрубаю недовольно. Свидание мне портит. — Я в отпуске. Пошли все к чёрту.

Не дожидаясь ответа, выключаюсь и убираю смартфон в карман джинсов. Спешу к своему джипу, чтобы закинуть веник на заднее сидение, запрыгнуть в салон и поехать на приятный вечер к женщине.

Отпуск должен начаться красиво!

Могу ж я себе позволить, в конце концов, недельку отдыха от этих дармоедов?

Вот и шагаю по лужам к машине, пытаясь вспомнить, где её оставил.

Не замечаю ничего вокруг. Наступаю в очередную лужу, но останавливаюсь, когда слышу тихий надрывный всхлип.

Не понял. Мне сейчас показалось, или?..

Над ухом что-то жужжит?

Неосознанно опускаю взгляд вниз.

Какого чёрта?

Ребёнок. Нет. Девчонка лет шестнадцати. Сидит на лавочке в ливень, обхватывает себя одной рукой, а второй вытирает слёзы.

Да чего их вытирать-то?? Дождь следом всё смывает!

А чего ревёт-то? Потерялась?

— Эй, мелкая, — окликаю её. Может, родителей потеряла? Да вроде уже взросленькая, чтобы из виду упустить. Случилось чего?

Блин, Дикий, да пройди ты мимо! Тебя Ирка ждёт!

Да как же так-то?

Девчушка. Молоденькая, миленькая. В округе — никого. Ливень уже как час идёт. Лето выдалось, конечно, адское. Обрадовало одним днём таким подарком от душной жары. Вот сейчас все и сидят дома, даже не сходив на пляж. Отдыхают.

А тут…

Комок тёмный. Как котёнок сидит и плачет. И как щенок скулит.

Ну не могу я мимо пройти.

Помочь хочу. А меня игнорируют. Так открыто. Всё слезы вытирает, да всхлипывает.

Заношу ладонь, выставляю несколько пальцев вперёд, и делаю ей слабый щелбан в лоб.

Работает безотказно!

Вот уже и ни сопли, ни слёзы не волнуют. Хватается ладошками за лоб и поднимает на меня напуганные глаза. Два голубых камушка. Офигенные. Такие чистые, яркие. Как два лазурита. Смотришь в них — и своё отражение видишь.

Впервые такие вижу.

Или это от того, что слёзы в них плещутся?

Залипаю и не сразу вспоминаю, зачем вообще остановился.

— Ребёнок, ты потерялся? — спрашиваю, а сам неосознанно скольжу внимательным взглядом по её миниатюрному телу. Волосы сосульками. Макушка вся мокрая. Одежда промокла почти что насквозь. Через белое хлопковое платье розовый лиф виден.

Ёмаё…

Совсем глупая что ли?

— П-почтии, — всхлипывает. Говорит неуверенно.

— Может, помочь чем? — наседаю. — Где живёшь? Чего родным не позвонишь? Может, подвести?

Отрицательно машет головой. Быстро так. Слезами давится.

Да что такое?

— Нет, так не пойдёт, — бурчу себе под нос. — Вставай. Дождь шпарит. Чего сидишь?

— Не пойду я с вами никуда, — упрямо отвечает. Да в смысле? Я помочь хочу так-то.

— Ну, под дождём сидеть, а потом ещё и воспаление лёгких подхватить — вот это я понимаю! Мечта! — сарказм из меня так и прёт. Ребёнок глупый. — Вставай. Сам за шкирку сейчас потащу.

— А вдруг вы насильник, — проговаривает неуверенно.

Блин, Дикий, а может она это… Аферистка? Ну, видом своим несчастным мужиков завлекает, а потом обдирает их до нитки? Схема такая? А ты тут стоишь, сострадание показываешь. Помочь пытаешься.

Плюнь, да и иди!

Ага, говорю себе именно эти слова, но вместо того, чтобы идти дальше и скрыться в тёплом салоне автомобиля…

Цепляюсь за шкирку этого бездомного, промокшего до нитки котёнка, и одним движением поднимаю с лавки.

Ей-богу ребёнок. Макушкой до груди достаёт.

— Пошли. В кафешку, на люди. Расскажешь всё, — настаиваю. Уже с нажимом говорю. Добрый тон отключаю. Хотя, мне кажется, я и без него начал. Вот она и идти отказывается. — Помогу, чем смогу. Как раз поплачешься.

Вот надо было тебе это?

Весь вечер коту под хвост.

Сегодня, Яр, ты остаёшься неудовлетворённым. Потому что вместо того, чтобы ехать к Ирке и впиваться в её длинные светлые волосы пальцами… Выкидываю испорченный букет в урну, хватаю девчонку за миниатюрную ладошку, чтобы не убежала, и веду за собой.

Забегаю в уютное и тёплое кафе и отряхиваю волосы от воды. Да я ж ведро! А я ведь всего пару минут под дождём находился.

А вот мелкая явно там не полчаса просидела. Больше. Судя по тому, как с её волос вода капает.

Вот где её родители гуляют? Совсем свихнулись? По башке бы им настучать.

А если бы я её не заметил? Она ж маленькая.

С лавочкой белой сливается. Кожа такая же белая-белая. Прозрачная. Фарфоровая. Белое платье на таком оттенке вообще не заметно.

И только чёрные, цвета вороного крыла волосы и такие же тёмные длинные ресницы, помогают её найти на такой же светлой стенке, с которой она сливается.

Так ладно.

— Здаров, — обращаюсь к баристе. — Нам два глинтвейна. Безалкогольных.

Смотрю — градусов в нём нет. Отлично.

— И полотенце нам. Или плед. Есть чего? Выкуплю, — спрашиваю, а сам продолжаю дрожащий комок за руку держать.

Убежать же может.

— Плед… Подарочный есть, — трусит его что-то. — Если надо…

— Давай, — поторапливаю. Нам какая разница вообще?

Бариста кивает, судорожно бежит до стенда.

— Вам какой? Есть с чашечками кофе, есть с котиком…

— Да давай уже любой, ну! — гаркаю.

У меня ребёнок за спиной мёрзнет! Ещё и вздрагивает, когда кричу.

Выбесил!

И всё равно что кто-то увидеть мог.

Неосознанно осматриваюсь по сторонам. Никого. Сегодня среда, кто-то на работе, а кто-то спрятался в недрах квартиры от ливня, что и загнал нас в это кафе. Но так и лучше.

Может, девчушка стесняться меньше будет.