Хищники - Алексей Макеев

В густых вечерних сумерках старший оперуполномоченный главка угрозыска полковник Гуров неспешной походкой направлялся к своему подъезду, обдумывая планы на завтрашний день. Неожиданно краем глаза он уловил смутный женский силуэт, торопливо двинувшийся к нему со стороны лавочки под тополем, где обычно заседало местное «политбюро» пенсионерок. Интуитивно он сразу же догадался – это по его душу. И, скорее всего, с какой-нибудь просьбой. Что за просьба может быть? Надо думать, все то же, что было слышано им не единожды. Кто-то чего-то напортачил, а его близкие родственники, будучи не в силах поверить в виновность «такого хорошего мальчика», всевозможными способами пытаются изыскать возможности, как бы избавить его от ответственности. Как же это все напрягает!..

Приблизившись к нему и взволнованно дыша, незнакомка, которой на вид было лет двадцать шесть – двадцать семь, прерывающимся голосом поздоровалась и заговорила, прижимая руки к груди:

– …Лев Иванович! Вы – моя последняя надежда на справедливость. Я прошла все семь кругов ада – и следственный комитет, и прокуратуру, и адвокатуру, и суд… И все напрасно! Поэтому решила побеспокоить вас. Мне о вас рассказала знакомая, как о человеке глубоко порядочном и справедливом. Вы не могли бы уделить мне пять-десять минут? Я понимаю, что заявилась не вовремя, но…

Мысленно отметив: «Ну, ешкин кот, опять все то же, что и всегда: я – «последняя надежда», я – «глубоко порядочный», «справедливый»… И все ради того, чтобы кто-то из ее родственников не оказался на нарах. Хм-м-м… Ладно, никуда не денешься, придется вникать. Вдруг и в самом деле под раздачу попал невиновный?..» – Гуров остановился и, взглянув на часы, коротко кивнул:

– Слушаю вас…

Шмыгнув носом и смахнув слезы с длинных пушистых ресниц, незнакомка представилась как жительница Подмосковья Вологодцева Ирина Александровна, работающая учителем русского языка и литературы в одной из тамошних школ. Поминутно вздыхая, девушка несколько скомканно начала свое повествование:

– Лев Иванович, три дня назад по ложному обвинению, по грязному навету, под стражу взяли моего старшего брата, будто он… Ой, господи, даже говорить – язык не поворачивается! – Она всхлипнула и торопливо перекрестилась. – Будто он покушался на свою падчерицу. А он не мог этого сделать! Понимаете? Он хороший, добрый, порядочный человек, он любит ее как родную дочь…

Слушая свою собеседницу, Гуров задумчиво нахмурил лоб. «Приплыли! – мысленно резюмировал он. – И тут – «ложное обвинение», «грязный навет»… Прямо как будто все по одной шпаргалке готовятся. Хотя, что тут удивительного? Для таких самодеятельных «адвокатов» их родственник – типаж всегда и во всем, безусловно, положительный, не способный кому-либо причинить зла. Тогда как на самом деле «белый и пушистый» иной раз такое сотворит!.. Да-а-а! Попробуй пойми этих ходатаев – они сами заблуждаются или пытаются ввести в заблуждение других?..»

– Я так понимаю, о покушении на ребенка заявила жена вашего брата? Его, кстати, как зовут? Где он проживает? – В голосе Льва сквозила усталость и даже сдержанный холодок.

Однажды он уже сталкивался с подобным случаем. Несколько лет назад на этом же самом месте мать подозреваемого в ограблении и убийстве инвалида умоляла его разобраться с делом ее «лапулечки», который, по мнению охваченной горем женщины, являл собой без малого ангела во плоти, не способного даже помыслить о чем-то низменном. На следующий день, потратив пару часов личного времени, Гуров выяснил, что ангелоподобный лапулечка на самом деле – законченный подонок, ранее совершивший целую серию нападений на молодых женщин, которых он не только грабил, но еще и зверски избивал и насиловал. К тому моменту, как к Гурову пришла мать задержанного, его уже опознали потерпевшие, часть из которых все еще находилась в больнице. Вот и теперь – не такого ли «лапулечку» пытается «отмазать» его сестра?

Но та, как видно, ощутив не самое позитивное настроение полковника, немедленно взяла себя в руки и, отбросив слезливую жалостливость в интонациях голоса, произнесла уже достаточно твердо и решительно:

– Лев Иванович, вы, наверное, уже не раз сталкивались с ситуациями, когда родственники пытались выгородить настоящих преступников, даже зная о том, что они натворили на самом деле. Заверяю вас – это не тот случай. Я могу назвать не менее десятка достойных людей, которые хорошо знают моего брата и подтвердят, что он и в самом деле невиновен. Его зовут Вологодцев Борис. Он работает старшим научным сотрудником НИИ геологоразведки и недропользования. Можете созвониться с его коллегами, и они расскажут, что он за человек.

Словно обретя второе дыхание, Ирина заговорила в чем-то даже напористо, особо подчеркивая, что Борис ранее к ответственности не привлекался и судим никогда не был. По ее словам, брату недавно исполнилось тридцать два года, но он уже «без пяти минут» доктор наук. Со своей семьей Борис проживает в Мневниках. Обзавелся он ею пять лет назад, вопреки желанию сестры и других родственников. Тягостно вздыхая, Ирина рассказала, что она «костьми ложилась», возражая против этого скоропалительного брака, но Борис все равно женился на молодой разведенке, которую зовут Свербицкая Стефания.

У его избранницы есть ребенок от первого брака – дочь Наташа. В ту пору девочке было пять лет, сейчас уже десять. К Наташе, отметила Ирина, лично она относится очень хорошо – падчерица Бориса и умница, и аккуратистка, чего нельзя сказать о Стефании. По своей натуре эта дамочка – законченный трутень, каких поискать. Свербицкая нигде не работает, зато постоянно мотается по каким-то «мутным тусовкам», путаясь там со всякими «актуалами» – непонятного рода «современными художниками» и подозрительного вида «рок-бардами». Тогда как дома – не варено, не стирано, не убрано.

Издав нейтральное «угу» (собственно говоря, что еще можно было услышать от золовки о нелюбимой снохе?), Лев поинтересовался:

– А что же он с ней не разведется? Или он ничего не знает о ее похождениях?

Коротко рассмеявшись с оттенком горечи, Ирина пояснила, что Борис все распрекрасно знает о проделках своей благоверной, но продолжает жить с ней лишь из-за Наташи. Девочка обожает своего, как она называет, «папу Борю». Да и он душой успел прикипеть к ребенку. Борис уже несколько раз предпринимал попытки порвать со Стефанией, но в последний момент менял свое решение. И только из-за Наташи. В те дни, когда он уезжал в командировки, девочка становилась сама не своя – ничему не была рада, часто плакала… Стоило ему вернуться – она тут же оживала, от своего «папы Бори» не отходила ни на шаг. У Стефании это частенько вызывало настоящую ревность.

– …«Наташа, что это ты к нему прицепилась?» – Ирина изобразила жену брата. – Иногда возникает такое ощущение, что это не он отчим Наташи, а Стефания – ее мачеха.

– А откуда у нее такое не совсем обычное имя – Стефания? – с некоторым недоумением хмыкнул Гуров.

– Это ее папочка дал ей такое заковыристое имечко! – пренебрежительно махнула рукой девушка. – Вечно эта Стешка – я ее так зову – корчит из себя что-то невероятное. Ну, так это и понятно – она ведь из семьи не простой, а из особо интеллигентной. Ее отец преподает философию то ли во Львове, то ли еще где, в какой-то там униатской академии. Кстати, он один из авторов теории существования «укров», что и египетские пирамиды построили, и лопатами вырыли Черное море… Думаю, у его доченьки мозги и свихнулись на этой почве.