Право имею - Вячеслав Базов

Вячеслав Базов

(Uzumaki_Kid)

Право имею

Глава 1

Из тьмы ночной

Выходили звери

(с) Ольга Волоцкая

На белых обоях, лишённых рисунка, насыщенно алела клякса. Кровь с неё стекла в лужу, у плинтуса. От неё тянулся прерывистый красный след — тело тащили.

— Я ей башку размозжил. Пока эти двое наверху были, она тут замешкалась что-то… у окна. У неё винтовка была, наверняка отстреливала тех, кто побежит.

— Она мертва?

— Слушай, начальник, — здоровенный охранник устало прикрыл глаза ладонью. Один у него заплывал, переносица была сломана и теперь из-под перевязки светила насыщенно фиолетовым. — Там мозги её на стене. Видишь? И осколки черепушки. Это даже я понять могу.

В том, что этот детина понять может, капитан и не сомневался. Такие убивали пачками и не задумывались. Иногда таким вот выстрелом в голову, иногда сложнее и изощрённее.

— Уверен, что женщина?

— Да, поклясться мог бы.

— Куда пропал труп?

— Они же и унесли.

Капитан пальцем подковырнул кровавую кляксу, местами ещё свежую. Мимо них по лестнице протащили ещё одно тело в мешке.

— Это точно были они? «Черти»?

— По всем описаниям они. Трое, маски на половину лица. Знаешь, такие… навороченные. Сука, он когда улыбался, у него и эта маска сраная улыбалась. Я уверен, я смог завалить одного из «чертей».

— А они сколько ваших завалили? — досадливо спросил капитан, и охранник перестал раздуваться, поник снова.

— Шестерых… Пятерых и хозяина.

— Чем «Хозяин» занимался? — спросил полицейский. — Я имею ввиду реально чем. Не под протокол. Ты же знаешь, «Черти» просто так никого не вырезают. Полгода назад старичка зарезали, безобидный такой. Ага, а в холодильнике мясо человеческое. Так что, проверить холодильник твоего «хозяина»?

Охранник молчал, рассматривал кляксу. Капитан решил, что всё равно докопаются, задал другой вопрос:

— Сам как жив остался?

— Да я её когда грохнул… понял, что всё, хана мне. Если они просто так людей мочат, то меня за своего тем более на куски порежут. И… ну, знаете… между нами короче, про них же всякое говорят. Я вот слышал, что бабу у них уже с год что ли назад мочканули, а она вот… и что мужиков их тоже убивали. И трупы они с собой забирают, а потом проходит время — и снова этот сучий чёрт здоровый, и снова убивает, падла… Они же лет пятнадцать уже как есть… а всё молодые.

— Испугался, в общем, — кивнул полицейский. — А раз баба мертва, то и убегающих отстреливать некому… Тебя свои же не замочат за предательство?

— Свои не страшно, — хмыкнул охранник. — А вот «Черти» — это страшно. Машины не подъезжало никакой. Даже дверь не открывалась. Просто Димыч спустился, а они уже в гостиной стояли. Его первого и вальнули… только предупредить успел.

След тянулся по лестнице вниз, потом на улицу, в нескольких метрах от дома он обрывался, и не было рядом следов шин. Как испарились.

Да, «Черти» существовали чуть больше четырнадцати лет, и все эти годы капитан Калинин их искал. За это время у него осталось только три трупа и примерно шесть людей, которые божились, что одного из «Чертей» убили у него на глазах, но тех по-прежнему оставалось трое. Будто и правда бессмертные.

* * *

Еве казалось, что она — гусеница, гниющая в коконе собственного тела. Мутило. Руки и ноги ещё шевелились, но слабо. Голова казалась настолько тяжёлой, что казалось эту машину проще поднять, чем её сейчас. Она могла бы только ползти. Когда её предупредили, чтобы не блевала на дорогую кожу заднего сидения, она расслабилась, дав себе волю, и теперь под щекой была собственная рвота, а ребро ныло, как сломанное. Всё это было не важно, её внутренние часы отсчитывали последние минуты в этом мире. Всё, что она хотела, она уже закончила, и было по сути всё равно. Даже если она понимала, что так просто её не убьют, что ад начинается тут и сейчас, на заднем сидении дорогой машины.

Один сидел за рулём, другой на пассажирском месте, стекло у обоих было опущено — запах в машине был кислый, отвратительный. Чего-то они ждали, и разговор доносился до неё как через вату, забившую уши.

— Застрял, тварь. Никому блин ключи от своего гаража не доверяет. Боится, без него начнут… А сам не торопится.

— Да ладно, куда она теперь денется. Её ещё часов пять крутить будет, потом отпускать начнёт, и то не сразу. Но я сегодня надолго не задержусь, завтра на работу.

— Что, надоело уже? Как же месть?

— Да какая нахер месть?.. Я тут просто развлечься. Вы позвали, я подумал — а фигли бы и нет?

— Сука. Если она в процессе не сдохнет, я ей тоже башку молотком разобью. Без спешки. Так, чтобы она ещё живая была, пока черепушка в кашу превращается. Он мне другом был, меня он спас как-то… нарик какой-то мне чуть нож в спину не воткнул, он ему руку сломал. И я его спасал потом… а эта сука…

— Сколько народу будет?

— Пятеро ещё.

— Все надёжные? Ни одна гнида не сдаст? На телефоны свои сраные снимать не будут?

— В первый раз будто…

Звуки на фоне были громче разговоров. Был кто-то третий, там, за пределами машины. Сначала покряхтывал, покашливал, потом послышалось, как что-то полилось. С заднего сидения ей никого не было видно.

— Пля, бомжара какой-то… Че ему тут надо?

— А что, не видно что ли, ссыт дедок. Может, его тоже пристрелить?

— Вот сразу видно, ты впервые. Не, никого ещё стрелять не будем. Сюда идёт, зассанец…

— А если он её увидит? Пристрелить?

— Не дрейфь, не увидит, — хлопнула дверца машины и пассажирское место опустело.

— Что, дед, прихватило? Че сюда прёшься?

— Мелочи бы…

— Мелочи… на дед, тебе хва…

В этом киселе, что её окружал, раздался вдруг выстрел, такой оглушительный, что показалось — лопнули барабанные перепонки. В открытое окно влетело что-то, и, словно этой тошноты мало, салон начал наполняться едким газом. Он разъедал глаза, стальной стружкой оседал в лёгких, горле и носоглотке. Когда её снова вырвало, у неё над головой сломалась дверь. Что-то, лохматое, словно снежный человек, вытащило её из машины. Двери были открыты, водитель лежал тут же, лицом в землю. Она ещё успела заметить — кто-то стоял чуть поодаль, и в темноте нижняя половина его лица светилась слабым неоновым