Кофе по-венски - Валентина Дмитриевна Гутчина

тем мини-презентация магнатов мира кофе благополучно завершилась, и на первый план вышла классическая мелодия Штрауса – оркестр, как по волшебству, вдруг проявился на помосте не без помощи синеватой мерцающей подсветки, а все остальные исчезли – луч, освещавший выступавших снизу, потух. Считаные секунды – и на площади уже царствовала мелодия вальса, в которой центральную партию на скрипке исполнял сам Стефан Лукер, вызвав восторженные аплодисменты всей площади.

– Какой Стефан молодец, – мама в сотый раз принималась хлопотать над новой порцией кофе для всех. – Так замечательно все придумал. Предлагаю всем дружно выпить за кофе по чашечке славного капучино!

– За кофе и за нас – кофейников! – лукаво подмигнул подоспевший к нашему домику Мох Альмасли. – Мы все – кофейники чудесного фестиваля кофе «Кофемания». Чин-чин!

– Чин-чин, кофейники!

Мы выпили очередную порцию, оценив волнующее ощущение радости открытия кофейного праздника; эта радость исходила от всего населения площади – великих поклонников кофе, которые, как и мы, улыбались, бесконечно заваривая новые порции волшебного напитка.

Поистине то был вечер знакомств; мы только успевали пожимать новым знакомцами руки, представляться и узнавать о местожительстве новых и новых «кофейников»: Латинская Америка и США, Франция и Греция, Австралия и Мадагаскар, Швейцария и Буркина-Фасо.

– Чувствую, сегодня я не усну – меня просто переполняют впечатления, – кружась со мной в венском вальсе на импровизированной танцевальной площадке перед нашими домиками, проговорила мама. – Чудесный фестиваль! Прекрасная презентация кофейных фирм, но самое главное – это удивительное сочетание музыки, новых знакомств, атмосферы дружбы и аромата кофе…

Мама – лучший человек на белом свете, самый мудрый и щедрый, чудесный и прекрасный. Я любовался ее раскрасневшимся лицом и согласно кивал всем ее словам, априори поддерживая все, сказанное Марго Петрухиной.

– Мама, я так рад, что мы встретились! Я так тебя люблю…

– И я тебя, мой дорогой!

– А ведь…

И вновь наш взволнованный диалог в самый неожиданный момент прервал все тот же нахальный голос.

– Специально привела к вам парня, чтобы познакомить. Знакомьтесь: Тадеуш Калачински, дальний-дальний потомок Георга Кульчицкого, легендарного открывателя в Вене самой первой кофейни. Прошу любить и жаловать!

Пришлось досрочно завершить наше кружение, чтобы пожать руку новому персонажу. Славный поляк, может, и был неплохим парнем, но он появился в нашем кругу под руку с набившей всем оскомину Моникой Левоно, потому никому особо не хотелось поддерживать с ним беседу.

Бедняга Томас первым не слишком натурально зевнул и звенящим от испуга голосом произнес, что чувствует жуткую усталость и желание немедленно отправиться на боковую; мама поспешила энергично добавить, что всем нам давно пора отправляться в отель.

В итоге первый день кофейного фестиваля завершился для нас в «детское» время: сразу же после десяти вечера, когда вся Цветочная площадь еще гудела и пела, мы поспешили закрыть оба своих домика и отправились в «Лотос» – спать и набираться сил перед следующим днем.

Глава 6. Венская бессонница

Я безуспешно пытался уснуть в течение пары часов, едва ли не до полуночи ворочаясь в воздушных одеялах и подушках. В абсолютной тишине номера моя голова разрывалась от переполнявшего ее гула и праздничного шума Цветочной площади – я вновь и вновь переживал все сегодняшние знакомства и эмоции и, кажется, до сих пор ощущал аромат кофе, которым пропиталась каждая клеточка моего тела.

С почти блаженной улыбкой пялясь в белоснежный потолок, я вновь и вновь переживал события прошедшего дня: приезд мамы, бурные эмоции радостной встречи, совместный обед в дружеской компании Стефана и…

И явление Моники! Разумеется, эта дамочка и в моих мыслях появилась без приглашения, бесцеремонно отодвинув все остальные мысли в сторону. Я хмыкнул. Как ни крути, а следует признать, что эта Моника Левоно – настоящая красавица, пусть и начисто лишенная минимального такта и обаяния. Глаза в пол-лица, чувственный рот, роскошная грива блестящих волос, роскошные формы…

Жаль, что русская мама в нежном возрасте не рассказала дочке, что в мире полно других людей, которые ничуть не хуже ее и к которым надо проявлять хотя бы минимальное уважение. Увы – красивая девушка ведет себя, как армейский танк, не замечая никого вокруг.

«Мой дорогой Ален, знаешь, что бы я сейчас сделала с величайшим удовольствием? Придушила бы эту итальянку обеими руками…»

Эта мамина фраза внезапно прозвучала в моем сознании, невольно заставив поежиться. Елки-палки, Моника Левоно легко и непринужденно наживает себе лютых врагов. Как смотрела на нее черная подруга Курта Кеннела! А моя по жизни спокойная и доброжелательная мама немедленно захотела ее придушить.

А Стефан?! Я вновь перенесся за столик ресторана «Маргарита»: в момент появления Моники бедняга едва не лишился чувств. Такое впечатление, что перед ним вдруг не просто появилась нагловатая девица, но материализовался некий жутковатый призрак из прошлого. По его собственным словам, он и не думал приглашать журналистку на свой фестиваль, она явилась сама, по своей привычке не спросив разрешения, и просто-таки наслаждалась произведенным эффектом. Впрочем, я мог бы поспорить на что угодно: Моника Левоно постоянно наслаждалась самой собой.

Передо мной тут же в красках всплыл последний эпизод сегодняшнего вечера: множество наших соседей – танцующих, веселящихся от души – и Моника с поляком под руку. Любопытный факт: на хохочущих латинов она не обратила и минимального внимания, целиком сконцентрировавшись на своем Тедди, на мамином Томасе, а за пару часов до того воспевая хоралы в адрес Макса Лебуа.

Что ж, с ней все ясно: все свои прелести девушка готова дарить только небедным особам. В таком случае мсье Лебуа для нее – предел мечтаний: элита кофейного мира, самый натуральный миллионер, в отличие от мексиканских-бразильских-венесуэльских владельцев магазинчиков, у каждого из которых кроме не столь великих доходов имеется своя грудастая женушка и десяток вопящих деток.

Поворочавшись с боку на бок, в конце концов, я решил: раз не спится, значит, надо бодрствовать. Поднявшись, я сунул ноги в тапочки и прошлепал к распахнутому окну, облокотившись на подоконник и уставившись на вход отеля прямо подо мной – ярко освещенный, оживленный, бессонный.

Удивительно, как различается жизнь людей: кто-то в этот час давно видит десятый сон, а кто-то лопается от избытка энергии, не ложась до самого утра, ощущая волшебную легкость бытия.

Под фонарями у входа в отель я без труда узнал многих участников сегодняшнего открытия фестиваля: чуть в стороне о чем-то заинтересованно беседовали бразильский «кофейник» Карлос Эскивель и его коллега из Италии Никола Валуччи; у самых дверей шумно обсуждали презентацию на площади «кофейники» помельче калибром, в том числе и симпатичный парень