Кофе по-венски - Валентина Дмитриевна Гутчина

из Лондона по имени Мох. Я прислушался: спор у них шел о наилучших, на взгляд каждого, сортах кофе.

Почти тут же в кадре появился новый, не совсем обычный персонаж: хрупкая миниатюрная женщина в стиле хиппи: тертые джинсы, футболка, грива седых волос ниже талии и тройка громадных псов на поводках. Неожиданно появившись откуда-то со стороны Цветочной площади, она прямиком направилась к Моху и, похлопав по плечу, с веселым смехом его обняла.

– Привет, хитрюга Мох! Рада тебя видеть.

– О, боже мой, дорогая Нина, ты меня напугала! Рад встрече, – Мох в ответ расцеловал ее, крепко обняв. – Между прочим, сегодня я встретил твоего сына – бог мой, Питер совсем взрослый!..

Порадовавшись за знакомца, я от души зевнул, постепенно начиная настраивать себя на мирный отход ко сну. И тут из отеля появилась великая персона фестиваля, о которой вздыхала сегодня Моника Левоно – Макс Лебуа, как всегда, безупречный и элегантный, энергичной походкой вышел из центральных дверей, небрежно кивнув спорившим парням.

Ощущая чужое восторженное внимание, «кофейник»-олигарх небрежно взглянул на часы марки Омега на своем запястье и махнул рукой стоявшему неподалеку такси, которое немедленно подкатило. Мсье Лебуа уселся, и такси, пару секунд спустя, медленно отъехало от отеля. Я не поленился выглянуть из окна, чтобы отследить этот отъезд: так же медленно такси завернуло за каштановую аллею, остановившись там, где его не могли видеть толпившиеся у входа, оставаясь при том в поле моего зрения.

На какое-то мгновение вся моя сонливость бесследно прошла, и я с любопытством уставился на центральный вход, откуда в ближайшие минуты должен был появиться некто, чтобы присоединиться к Максу в его такси. Разумеется, этим «некто» должна была быть все та же Моника Левоно, упоминавшая сегодня о вечернем «интервью» с Максом. И вот, девушка нисколько не соврала: ровно через семнадцать секунд мимо восторженно охнувших парней она продефилировала из отеля в очередном мини-костюмчике, пересекла аллею, повернула направо и, как я и думал, плюхнулась на заднее сидение такси, наверняка попав прямиком в объятия Макса Лебуа. Такси немедленно тронулось с места.

На этом все события дня благополучно завершились: поболтав еще немного, парни разошлись, а Мох, в очередной раз обняв сестру, немного проводил ее до конца аллеи. Я зевнул и от души потянулся, настраивая себя на мирный сон. Лично мне в тот момент не хотелось отправляться никуда дальше своей кровати.

Вновь прыгнув под одеяло, еще пару минут я сладко поворочался, в конце концов, благополучно шагнув в измерение сна, где все волнующие события яркого дня перемешались в пестрый клубок – череда лиц, фраз и отдельных слов под кружащие мелодии вальсов Штрауса.

Глава 7. Повод для шантажа

Наверное, как и девяносто девять процентов беспечной молодежи, в годы юности я был убежденной совой, ложась спать, как правило, только под утро. Увы, юность всегда проходит невероятно быстро; сегодня я хоть все еще вполне бодр и молод, но являюсь настоящим тружеником, посвятившим всю свою жизнь на благо «Садов Семирамиды», а потому стал убежденным жаворонком.

Второй день кофейного фестиваля начался для меня по привычке рано: уже в семь с копейками я проснулся, полный сил и энергии, а в восемь ноль-ноль вышел из отеля, направившись, куда глаза глядят – до первого кофе, где можно было бы замечательно позавтракать после мини-променада по старой Вене.

Каждый город, на мой взгляд, имеет свой характер и душу, по-своему встречая гостей, оставляя о себе неповторимые впечатления. Что касается моего первого визита в столицу Австрии, то можно было заранее поспорить, что я полюблю этот город – ведь я ехал к доброму приятелю да на кофейный фестиваль! Шел последний месяц лета, и августовская Вена встречала меня бархатным теплом, щедро замешанным на аромате кофе. Разве мог я не полюбить этот город?

С первых же шагов по славным улочкам древней Вены мои мысли вернулись к Стефану Лукеру и его мини-лекции о родном городе в первые часы нашего знакомства.

«Милый Ален, вы не представляете, как я люблю мой родной город! В холодном камне ее молчаливых домов запечатлена живая история. Когда я иду по улице, где некогда жил и творил великий Моцарт, я, кажется, слышу его веселый смех и голос, и нежные струны его скрипки рождают очередную гениальную мелодию… Прислушайтесь сердцем, когда отправитель на прогулку по улочкам старой Вены, Ален! Уверяю вас, вы услышите много интересного…»

Голос Стефана еще звучал во мне, когда он сам наяву вдруг появился передо мной: аккуратно причесанный и одетый во все светлое, парень сидел за стеклянной витриной кафе в компании некой дамы, взволнованно что-то ей объясняя. На мгновение замерев перед неожиданно открывшей для меня картинкой, я тут же поспешил пройти мимо, дабы не смущать славного человека, успев заметить лишь то, что на даме, которая сидела ко мне спиной, было красное платье, а из-под аккуратной шляпки выглядывали светлые завитки волос.

Невольно ускорив шаг, я шел дальше по улице, размышляя над этой «немой» картинкой: тонкий затылок дамы в красном, взволнованное и немного трагическое выражение лица Стефана, который еще вчера вечером, на торжественном открытии фестиваля, казалось, был абсолютно счастлив. Что же произошло?

Я зашел в первое попавшееся по пути кафе, устроившись за столиком на террасе и сделав классический заказ: омлет с ветчиной и кофе с круассаном. Принявшись за свой завтрак, я припомнил, как вчера две юные труженицы нашего Венского салона – Гретхен Мюффер и Милли Клаймер – весело вальсировали с парнями, что оформляли домик мамы и Томаса, практически одновременно исчезнув. Оценив этот флирт снисходительной усмешкой, я все-таки решил, что к девяти утра обе девицы должны быть в нашем домике на площади, а мне следует это проверить, заодно на месте повторив свой утренний прием кофе. Время как раз приближалось к девяти.

Я неторопливо проглотил чудесный омлет, выпил первую крошечную чашку капуччино и прогулочным шагом направился в сторону Цветочной площади, чтобы проверить порядок по части «Садов», а заодно продолжить знакомство с бесчисленными домиками и кофейными компаниями.

Догадайтесь с трех раз, кого я встретил, сделав первые шаги по площади? В первом заднем ряду, у домика, оформленного в ярком латиноамериканском стиле, мы нос к носу столкнулись все с той же Моникой Левоно.

– Доброе утро. Не думал, что вы так рано встаете.

Красавица выглядела на удивление молчаливой и словно бы погруженной в некие свои злокозненные мысли. «Злокозненные» – потому что, убейте меня кофейником по голове, но я почему-то на