Хэлло, дорогая - Мишин

дверь… и не только… своим большим и красивым…

— Стейси-Энн!

— …ключом, — она смолкла, слушая, как Оливия и Констанс помирают со смеху в пассажирских креслах, — вот тогда ты позвонишь этой дамочке в Кромберри и скажешь. Кхм-кхм. Знаете, мисс, у нас уже есть свой спонсор бесплатного Хэллоуина, хэлло!

Они очень быстро приехали к нужному месту. Как и помнила Констанс, дом был действительно последним в районе. Дальше была только дорога через поля. С другой стороны от соседей дом отсекали высокие каштаны, выросшие в небо со дня смерти хозяйки — уж она-то нанимала рабочих, чтобы те укорачивали их, спиливали и подрезали. Дом выглядел немного заброшенным. Неухоженные клумбы в саду давно повяли. Живая изгородь, некогда стриженая прямоугольниками вдоль забора, предательски вымахала и торчала вверх, как взъерошенные патлы хулигана. Дом смотрел на Констанс своими пустыми окнами, а Констанс смотрела на них в ответ. Дядин Плимут уже завернул во двор, подмяв колёсами пару кустов. Стейси последовала его примеру.

— Осторожно! — смутилась Конни. — Это бабулины цветы.

— Это уже хлам, — сказала Стейси и вышла первой, морщась хмурому небу и черепичной крыше старого дома. — Но в целом, место не такое отстойное, как можно подумать.

— Хороший дом, — заметила Оливия и, выйдя, сразу ответила на звонок. — Рич? Да, мы на месте. Тут… хорошо. Но было бы лучше, если бы ты приехал.

Констанс прошлась по заросшей высокой травой дорожке. Она задумчиво сунула в карманы джинсовки руки. Дядя Хэл тоже вышел из Плимута и скопировал её позу, лениво подойдя ближе к дому и встав напротив входа.

— Какой славный, — тихо сказал он, — Очень красивый. Вроде ничего особенного, да? А что-то в нём есть.

Конни не решалась взглянуть в его сторону. Он стоял сбоку от неё, и можно было почти коснуться его плеча своим. Она не решилась бы. Да и зачем?

— Но долго пустовал. — Подытожил Хэл. — Не удивлюсь, если внутри завелись крысы или тараканы.

— Это Хэллоуин, — весело сказала Стейси, пройдя мимо. — Нас они не напугают. А что это тут, вход в подвал? — и она поспешила к старой двери в подпол под одним из окон.

Хэл усмехнулся, неодобрительно покачал головой.

— Вечный двигатель и тихоня, — сказал он и посмотрел сверху вниз на Конни. И губы его улыбались так, что в уголке была резкая складка. — Ну, а какая же ты, Констанс?

— В каком смысле?

Она сложила на груди руки и тут же машинально вспомнила лекцию по психологии. Сложенные руки — закрытая поза! Чёрт! Она медленно опустила их вдоль тела, разгладила на бёдрах джинсы — надеясь, что дядя ничего не заметил.

А даже если заметил, какая разница?

— Двор весь в дерьме каком-то, — сказал он, качая головой. — И в крыше брешь. Там, над водостоком. Ты в курсе, что завтра и послезавтра будет лить весь день?

— Мы подставим ведро, — успокоила Констанс. — Или пригласим мастера.

— Знаете, кого звать? И думаете, он вам всё так быстро сделает?

Констанс запнулась. Она не знала, потому что всеми такими делами обычно занимался отец, а до него — мама. Дядя вдруг положил ей на плечо руку. Тяжёлую, прохладную. Приятно большую.

Почему-то Конни вспомнилась передача о гигантских австралийских пауках-птицеедах. Они вполне могут обхватить своими лапами лицо взрослого человека, как лицехваты из «Чужого». Природе не нужно выдумывать ужастики. Она их создаёт.

— К нам приедут парни, — сказала Конни неуверенно.

У Хэла на челюстях выделились желваки. Дрогнули. Кажется, он на миг поджал губы, но сразу совладал с собой.

— Вряд ли раньше кто-то из них чинил крышу, — заметил он. — Сколько им лет? Как тебе, тыковка?

Тыковка?! Что?

Конни смутилась. Она переступила с ноги на ногу и отвернулась, чувствуя, что дядя почти ласково усмехнулся.

— Я всё сделаю, так и быть.

— Не стоит! — запротестовала она.

Дядя покачал головой.

— И думать забудь. Я твой родственник. Я, выходит, дал тебе ключ, пустил в дом…

Начинается, — страдальчески подумала Констанс.

— Я и отвечаю за твою безопасность. Подлатаю крышу, постригу газон, только и всего. Это пара часов. Ну, может, накормишь меня обедом, — он закатил глаза. — Или я просто закажу пиццу. Без проблем. Я не смогу смотреть в глаза твоему отцу, потому что оставил тебя в этаком гадючнике.

Слова об отце заставили Констанс встрепенуться. Дядя Хэл прищурился.

— Э, папе лучше бы не знать… — она поморщилась. — Ну, насчёт всего этого.

— Ладно, — медленно сказал он. — Надеюсь, ты не сбежала из дома или типа того?

— Нет, конечно! Просто, кхм, не уверена, что эту затею с домом… одобрит его жена. То есть, моя мачеха.

— Я понял, — кивнул он и сунул руку в карман замшевой куртки. — Что ж, Констанс, пойдём тогда открывать твой дворец. Надеюсь, замок на парадной двери после кончины бабушки Терезы не сменили.

Конни вспыхнула, когда он сказал бабушкино имя. Он действительно знаком с её семьёй. Ей стало на йоту спокойнее.

— Терраса тоже заросла, — чтобы не молчать, сказала она, поднимаясь по скрипучим ступеням.

— Да. Осторожно, тут доска прогнила, — предупредил Хэл и взял Конни за предплечье, притянув к себе и обведя мимо той доски, похожей на щербатый зуб в ровном ряду.

У Конни вспотели ладошки и яростно застучало сердце.

У него была уверенная и жёсткая прохладная рука.

Он отпустил её у самой двери. Открыл одним старым заржавленный ключом белую, первую. Затем — вторую, под витражным стеклом.

Он провернул ручку и толкнул дверь от себя. Конни в лицо пахнуло духотой и затхлостью дома, в котором никого не было несколько лет.

— Добро пожаловать домой, — сказал дядя Хэл.

========== Основанные на лжи социальные взаимоотношения ==========

Комментарий к Основанные на лжи социальные взаимоотношения

Многие насильники вовсе не являются больными людьми. Это личности, которые верят, что могут безнаказанно навязать свою волю другим.

Тед Банди.

Я всеми силами пытался установить с ними тесные взаимоотношения. И когда убивал, знал: они теперь ничьи и только мои.

Эдмунд Кемпер

— Ну? — и Стейси подёргала Констанс за рукав куртки. — Что-нибудь чувствуешь?

— А что должна?

— Ностальгию? Тоску по дому?

— Дом как дом, — ответила Констанс. — Ничего такого.

Она посмотрела на большую гостиную, на лестницу, которая вела из коридора на второй этаж, и на то, как из двери в подвал вышел дядя Хэл. На его коричневом замшевом плече белёсо повис след от паутины.

— Там столько тенёт, — сообщил он. — И темно, как в склепе. К слову, я уже полностью удовлетворил свою потребность в атмосфере Хэллоуина. Никто не хочет взглянуть на подвал?

— Я воздержусь, — сказала Оливия. — На минутку выйду, позвоню Ричи…

И она