Хэлло, дорогая - Мишин

свои тачки вдоль дороги, а Карл Кромви и вовсе заехал на газон, подмяв куст разросшихся и почти отцветших багровых гортензий передними колёсами.

Конни хорошо помнила, как их любила бабушка, и неодобрительно посмотрела на Карла. Тот, конечно, ничего не заметил: он взял из машины ящик с пивом и бодро зашагал к дому.

— У меня хорошее предчувствие! — выкрикнул он и, поравнявшись с Конни, весело подколол. — Классный сарай.

— Классный драндулет, — огрызнулась Конни. — Отгони его с газона?

— С чего бы это?

— Ты смял цветы.

Его джип вызывающе поблёскивал новыми фарами, хромированными рамой и ручками. Карл поморщился.

— Да брось. Это уже только в помойку, где ты там цветы нашла…

Он прошёл мимо и дружески хлопнул по плечу Ричи, парня Оливии. Тот был выше Карла и худее. В руках он держал картонную коробку со снэками, а на террасе его уже встречала сама Оливия.

Констанс обернулась и проводила ребят тяжёлым взглядом. Она скрестила на груди руки, чертовски недовольная, как всё обернулось.

В конце концов, это её дом. Её газон. Её старый хренов куст.

Стейси и Ливи помогали парням с их поклажей. Из другой машины, красного форда, вышли две незнакомые Констанс девушки в коротких шортиках и неторопливо побрели по газону в дом, даже не собираясь здороваться с ней. Они ёжились от прохладного ветра и посматривали на хмурящееся небо.

Кажется, дядя Хэл сказал, что завтра будет дождь?

Конни вспомнила о нём и перевела взгляд на него. Он вывел из гаража старую бензиновую газонокосилку и старательно срезал траву, где она разрослась особенно буйно. Он снял свою куртку и остался только в майке. Судя по тому, как блестели от пота его шея и руки, работёнка была нелёгкой и шла споро.

Девушки, приехавшие на вечеринку, поднялись на террасу, провожая Хэла любопытными взглядами, и весело засвистели ему. А когда он повернулся, с хохотом убежали в дом.

Хуже детей, серьёзно.

Констанс скривилась и пошла к серебристому джипу, где за рулём был единственный парень, которого она, по правде, была ужасно рада здесь видеть. Чед был её хорошим другом, учился на факультете актёрского мастерства и жил в соседнем кампусе. Они частенько встречались после пар с ним и его друзьями-киношниками, пили кофе или занимались вместе на лужайке, разложив книжки и лекции. Никто из её подруг не воспринимал Чеда всерьёз. Он был из категории вечных друзей — из тех ребят на скамейке запасных, кого не жалко дёрнуть по своим делам или попросить о чём-нибудь, потому что знаешь: он никогда тебе не откажет. Но вот сейчас он вышел из машины, и Конни удивилась, как за две недели разлуки соскучилась по нему.

— А вот и я! — сказал он, встрепал тёмные кудри и нервно осмотрелся. — Слушай, ты уверена, что здесь по соседству не живёт какой-нибудь Майкл Майерс доморощенный?

— И я рада тебя видеть, — честно сказала Конни и крепко обняла его за талию. — Кто эти шлюхи?

— Сондра и Милли Кэрриганы, — он скривился. — И они не шлюхи, Конни. Они на курс старше меня.

— Хорошие девчонки?

— Да нормальные, — он пожал плечами и улыбнулся, — и с чего ты вдруг такая нервная?

— Просто.

Она хлопнула его по спине и отлипла, вздохнув:

— Ну, командуй, что отнести в дом?

— Эм-м-м, — Чед почесал шею. — Может, это? Вроде не тяжёлое.

— Сносно. — Конни взяла коробку с продуктами и взвесила её в руках. — Кстати. Надеюсь, твой братец не приедет.

— Как же, — скривился Чед. — Тейлор обязательно хотел побывать на вечеринке.

— С чего бы?

— Ты здесь.

Констанс зашагала по газону, буркнув:

— Это многое объясняет.

Чед и Тейлор Роурки были родными братьями. Чед — младшим, Тейлор — старше него на два года, и ему сразу приглянулась симпатичная Конни с её холодным взглядом, красивыми руками и прямой, как у балерины, спиной. Она была бы для него неплохой партией, как он был уверен. Во всяком случае, в его студенческом братстве Омега Бета Кси таких девчонок, как она, высоко ценили.

Он знал, что Констанс училась достаточно хорошо, в школе встречалась с игроком в американский футбол, и что её почти выбрали королевой выпускного бала. Это были три пункта, на которых зиждилось его представление о её благополучии.

Ещё бывший парень Конни — он учился на первом курсе, но жил вместе с другом в кампусе Тейлора — говорил, что она делает восхитительный минет, и Роурку не терпелось проверить и это, и в принципе — чем Констанс Мун так хороша.

К несчастью, она в нём была, кажется, не заинтересована. Избегала знаков внимания, фыркала или закатывала глаза на все ухаживания. Тейлор прекрасно знал, что в отношениях важнее любви — настойчивость, и продолжал продавливать свою линию. По его задумке, на этой вечеринке Конни должна пасть ему в объятия.

Констанс хорошо знала таких, как Тейлор, потому что уже встречалась с похожим парнем, и больше повторять этой ошибки не хотела. Без вопросов, сильный мускулистый ухажёр — плюс сто очков к внутреннему эстету, но в конце концов все они ухаживают схожим образом, и дело не во внешности.

Эти парни привыкли делать так, а не иначе. Говорить это, а не то. Всё, что ждало Конни с Тейлором, она пережила уже — с бывшим, и знала, ни к чему хорошему это не приведёт.

Нет. Ни один из них не был героем её романа. Тем более заводить каких угодно героев сейчас она не хотела. У неё в жизни были проблемы посложнее: отец, например, снесёт на следующей неделе все её вещи в подвал. А Бруно так и не нашли.

Она вошла в коридор и мысленно подсчитала число гостей. Она, Стейси, Оливия, Ричи, Карл, Чед, Сондра и Милли, и наконец — Тейлор. Девять человек в трёх спальнях. Насколько реально разместить всех в этом доме до Хэллоуина?

Карл показался из двери в подсобку, и Конни решительно вручила ему коробку с продуктами.

— Что это?!

— Еда. Отнеси на кухню.

Она отряхнула руки. За спиной возмущённо бурчал что-то Карл, но она не слушала. К чёрту его! Теперь дело за малым. Нужно внимательно осмотреть второй этаж, по-умному распределить комнаты — и наконец начать подготовку к Хэллоуину.

3

Чед не соврал. Сондра с тёмными волосами и Милли с мелированием, пусть свистели дядюшке Конни и выглядели весьма откровенно, но оказались добрыми и в целом приятными девушками. Когда Конни спросила, согласны ли они занять маленькую спальню, только воскликнули:

— Разумеется!

— Какой разговор!

И даже сами снесли свои вещи наверх. Констанс сказала