Гарри Поттер и современная магия. Том третий - Аня Творцова

— Ну что, готов? — спросил ребёнка задумчиво изучающий открывающийся с места их нахождения вид Тацуя.

— Да, сенсей, — немного неуверенно сообщил озирающийся по сторонам ребёнок и чуть помолчав решился: — А это очень больно?

— Не знаю, ограничители сниму, энергии у меня грубые, у тебя в разы мягче будут. Мне же исцеление и вовсе совсем недоступно. Так что будем банально выдавливать. Скорее всего будет больно. Но да точно не больнее, чем если эта хрень тебе мозги живьём в гнилушку обратит. А примерно это скорее всего и случится, если и далее тебя ослаблять и ничему толковому не учить. С семпаем, с его слов, именно так и было. Ни объяснений, ни помощи. К пятнадцати оно ему уже всю защиту прогрызло и неплохо так на мозги капало. Точнее, на мозги капал её хозяин.

— Уберите эту хрень, сенсей, очень прошу. Я даже плакать не буду, слово даю! — взмолился за счёт, сдерживающей пакость защиты уже неплохо так понявший, что оно такое и как ему от её присутствия тяжело, Гарри. Всю неделю хрень мерещилась.

— Ну тогда устраивайся поудобнее, глаза закрывай и постарайся ничего не бояться.

Едва лишь мальчик всё выполнил, Тацуя коснулся браслетов. Тихий, едва различимый шёпот и вот по телу протекла приятная, словно бы сбросившая сонливую истому волна, а его рука уже расположилась над лбом, устроившегося на расстеленной прямо у озера пенке, подопечного. На то, чтобы сосредоточиться потребовалось около минуты. Чай, не железка какая. Человек живой. Мальчишка морщился и даже пару раз прерывисто всхлипнул, но спустя чуть более получаса от дряни таки избавился. Не выдержала и медленно, но верно вытесняемая из детского тела, она нашла выход. По сути, один единственный, вытекла, да тут же вместе с тем, во что собралась и почила в бозе. Черный рыцарь это тебе не это. Ему василиск для цели подобной совсем без надобности. Тацуя об этом, правда, не думал. Сделал то, что должно было. После чего нацепил на подопечного амулет брата и пошептав на тот поддержи мол мальца в заранее поставленную палатку устроил.

* Гарри его уже не слышал попросту отключился. (всего Дурсля хватило минуты на четыре)

**Голяш или же голыш — галтованный, не равномерно обтёсанный, скруглённый камешек, по сути галька, просто из как в данном случае хрусталя. *** ГРОТ — Я. Приеду. Без Повода (Все права и музыка принадлежат правообладателю)

Глава 4

Три года спустя

Дни летели, складывались в недели, месяцы, годы. Девять, десять, ознаменовавшиеся вполне себе официальной сдачей экзамена на четвёртый кю, зелёный пояс, то есть. И наконец без месяца одиннадцать. Учитель уже обещал, что в августе они на третий пойдут, а так как он учится индивидуально, то возможно что и на второй. О коричневом поясе можно было и вовсе только мечтать. А тем временем отгремел день рождения Дадли. Тихо прошёл, так как в террариуме Гарри не задержался. Постоял, посмотрел.

О том, что может заговорить со змеёй мальчик знал. Ещё два года назад как проверили. Учитель ужика у себя для него завёл. А тем временем день икс был всё ближе. Со слов сэнсэя о магии ему сообщат аккурат в его одиннадцать.

Ждать оставалось всего ничего и тем удивительнее было то, что среди почты обнаружилось письмо. То самое, из того самого Хогвартса. Мистеру Г. Поттеру г. Литтл-Уингинг, ул. Тисовая, д. четыре, чулан под лестницей. Упоминание о чулане корябнуло, но вот его окрикнул ожидающий свою утреннюю газету дядя и наспех затолкавший собственное письмо за пазуху Гарри привычно применил лёгкий отвод глаз. Первое из того, чему его научил сенсей. Урока с недельной голодовкой и поркой Гарри не позабыл и с Дадли более попросту не пересекался. Вот только что тут был и бац уже нету. Поди отыщи, и пока злющий по началу, а затем и вовсе на это забивший, кузен школу обыскивает, по-тихому на Парковую к учителю уроки делать. Шиба сенсей никогда не против, а иногда ещё и подскажет. Но это если совсем туго. А как с домашкой покончено, так сразу в додзё. Так и пролетело время. Тихо-мирно, коты разве что доставали, но Дадли на них охоту открыл. Они тётины розы как-то раз поломали, так тётя Петуния так орала. Сирена полицейская позавидует. Старушка Фигг, так долго извинялась. Ну а лишённый любимого занятия кузен отдушиной обзавёлся. Именно так полгода спустя Мистер Лапка глаза лишился. камешком, из рогатки.

А затем случились письма. Одно, три, двенадцать, в субботу они оказались замаскированными под яйца. Все двадцать четыре, а в воскресенье попросту вылетели из камина. Штук около шестидесяти и это если честно напугало и как следствие действия дяди ни капельки не удивили.

Доведённый до ручки, напуганный, он посадил всех в машину и долго, долго петлял. Ехал, разворачивался, вновь ехал. На север, на восток, на юг и наконец по новой на север. Едва попытались передохнуть, как выяснилось, что и в гостинице их тоже нашли. Разве что адрес на конвертах изменился, и если ранее он гласил “чулан под лестницей”, а на субботних значилось уже что-то про спальню. Ту самую, куда Дурсли его переселили, тем самым попытавшись скрыть факт того, что мальчика они поселили в чулане. Теперь же на конвертах значился уже адрес гостиницы. После чего они и оказались в хижине на скале посреди моря. Все были напуганы, даже Дадли и тот не канючил, за мать прятался. Дядя же, дядя откровенно пугал, а перед отплытием выяснилось, что он разжился двустволкой.

Дальнейшие события были и вовсе не передаваемыми. Гроза, великан, загнутое в узел ружье и обзаведшийся поросячьим хвостиком Дадли. Как оказался в Лондоне мальчик и вовсе не понял. Вот он всё ещё в хижине, а вот уже семенит за прокладывающим себе сквозь людской поток путь словно ледокол Хагридом. Дырявый котёл, очередное сумасшествие, вырваться из