Наследница долины Туманов - Мария Лунёва

Его слова вопреки логике меня успокоили. Он не сказал, что убьёт. Накажет, только и всего. В моей душе тихонько шевельнулась надежда.

– Я не ставлю условий, гер Каил. всего лишь прошу, – примирительно шепнула я.

Этот мужчина вёл себя странно. Как-то по-дурацки, что ли? Нелепо, неадекватно, не по княжески.

Вроде и видно, что не простой смертный, но настроение его менялось мгновенно.

Никакой выдержки, маски хладнокровия и вселенской скуки.

Вроде и жёсток, но в то же время мягок. Ведь не убивают, не насилуют они нас. Не выбивают ответы кнутом.

Строг, но хохочет со своими воинами.

Странный, неоднозначный, пугающе раздражающий тип.

– Ммм, меня просит безногая княжна, – словно прочитав мои мысли, он расплылся в озорной улыбке. – Это, наверное, дорогого стоит?!

Я ощетинилась, и оскорбление просто так спустить уже не смогла.

– Вам нравится унижать женщин, гер Каил? – вырвались у меня необдуманные слова.

Няня дёрнула меня за плечо, но поздно. Сказанного не воротишь.

– Не совсем, княжна Амэлла, мне нравится ставить людей в неловкое положение, в некомфортную для них ситуацию и смотреть, как они будут себя вести. К слову, вы держитесь молодцом. Восхитительная выдержка.

Я прикусила язык в буквальном смысле: если это был комплемент, то весьма странным. В голове у меня царило такое смятение. И постоянно всплывал только один вопрос, который я решилась озвучить.

– Вы меня убьёте? – слова легко сорвались с моих губ.

Мужчина, казалось, слегка удивился и нахмурился.

– Не знаю, – он улыбнулся и подмигнул в издевательской манере, – ещё не решил.

Может, убью, или в темнице запру, а, возможно, заберу ваше кресло и заставлю ползать. Вы верите, что я способен на такое?

– Вы себе не противны? – вспылила я.

– Амэлла, – шепнула няня.

– Вы прекрасны, княжна. Столько эмоций: живых, неподдельных. Можно даже и забыть, что калека. Умертвием вас поспешили назвать. Может, и правда, проверим, насколько вы действительно ущербны.

Тяжело вздохнув, я пыталась сдержаться. Всю жизнь молчала, а тут словно что-то прорвало во мне.

– Амэлла, тихо, – шепнула нянечка.

Но мне было всё равно: раз решили убить, так пусть, но зачем же пинать и издеваться. Сжав зубы, я окатила этого северянина таким презрительным взглядом, который ни мой отец, ни супруг не видывали.

– Осторожно, княжна, – шикнул на меня гер Каил, – я могу и оскорбиться. А это очень плохо отразится на вас и ваших слугах.

Он подобрал верные слова, дёрнув за ту струну в душе, которая ранила больше всего. Я не желала, чтобы кто-то из жителей замка умирал, тем более из-за моей несдержанности. Северянин снова уселся в княжеское кресло и задумчиво глянул на своих солдат.

– Поесть бы, – протянул он. – Риган, а кто у нас тут кухарка?

Из-за наших спин вышел странный донельзя мужчина. Вид у него был внушительно нелепый. Воин и определено очень сильный, и фигура мощная и клинками обвешан, но его лицо смешно. Рыжие волосы, словно морковка, и белесые глаза.

Заметя моё внимание, воин моргнул и глянул на меня уже синими яркими очами.

Я на мгновение смутилась в недоумении. Хлопнула ресницами и снова посмотрела в лицо этого Ригана – зелёные глаза! Как так-то! Видимо, чтобы добить окончательно, волосы мужчины вдруг потемнели: вот прямо от корней и до кончиков. Рыжины как не бывало.

При этом воин явно веселился, глядя на наши растерянные лица.

– Ну, онгер, какая из них сейчас побежит собирать мне на стол? – поинтересовался гер Каил.

– Вот эта, – уже черноволосый воин указал пальцем на кухарку Рою.

Женщина, поняв, что речь идёт о ней, вцепилась за свою внучку мёртвой хваткой. Я молчала, глядя, как развиваются события; отчего-то казалось, что попроси я сейчас за эту женщину и её девочку, мужчина из вредности разлучит их. Поэтому отвернувшись, я сделала вид, что меня интересует картина, висящая над камином за спиной вредного северянина.

– Иди на кухню, и чтобы через пару минут передо мной стоял поднос с едой. – приказал гер и глянул на меня.

Я не шевелилась.

– Позвольте мне взять с собой внучку. – пролепетала Роя.

Я никогда не слышала, чтобы эта довольно рослая и упитанная женщина так умоляюще шептала.

– Нет, – гер ухмыльнулся, не сводя с меня взгляда, – девочка останется с нами.

Воята тихо заплакала и вцепилась в подол бабушки. Это оказалось выше моих сил.

– Довольно, гер Каил! – рявкнула я и почувствовала, как по щеке скатывается слеза.

– Вам освободили замок, сдали земли, бросили для развлечения меня. Что вам ещё нужно? Что вы над ребёнком издеваетесь! Зачем? Что вы за зверь такой?!

– Амэлла, – взмолилась няня, но меня понесло, нервы сдали. Слёзы градом покатились из глаз. Да и всё равно уже.

– Что, Амэлла? – я скинула руку няни с плеча и, ухватившись за ободы на колёсах, направила инвалидное кресло к наглому жестокому северянину – Хотите развлечься, так устройте мою публичную казнь. Но что вы за тварь такая, что ребёнка до слёз доводите!

– Молчать! – рявкнул мужчина и нагнулся вперёд. – Я пробовал по-хорошему. сказала бы то, что я хочу знать, всё уже закончилось.

– Да с чего мне тебе, наглая твоя рожа, что-то говорить?! – зашипела я. – С чего я должна сдавать любимого человека тебе на милость?

– Твой муженёк… – начал было гер, но я засмеялась, обрывая его на полуслове.

– Да, пусть того муженька вздёрнут на первой крепкой ветке на дороге. Я ведь попросила за свою мачеху. За женщину, что зла никому не делала, – я уже просто рычала, срываясь на рыдания.

– Убери эту сырость со своего лица, – в приказном тоне заявил он.

– Да, катись ты в туманную бездну, – чётко выговорила я и умолкла.

В комнате снова стало тихо.

Гер Кайл смотрел на меня в упор, не мигая. В его светлых ореховых таких необычных очах разгорался яркий жёлтый огонёк, увеличиваясь в размере. И привидеться мне это не могло.

Чем дольше продолжались наши гляделки, тем серьёзнее становилось выражение лица северянина. Пропала пакостная ухмылка, он стал выглядеть старше и суровее. Вот теперь я видела перед собой завоевателя: грозного, сильного, умного.

Моргнув, я вдруг поняла, что не могу отвести от него взгляда. Этот огонёк пульсировал и вводил меня в транс, подчиняя и отчего-то обещая некую безопасность.

Такие нелепые чувства.

Но мой страх вдруг исчез. Мысли о скорой смерти стали смехотворными.