Эфиопская цивилизация - Геннадий Потапов

Гравюра 1886 года

Сначала император Зэра-Яыкоб пытался разобщить союзников и заполучить для себя с помощью дипломатии приверженцев в мусульманском лагере. С этой целью он сам вступил в брак с сестрой Махико – гэрада области Хадья. Сверх того, Зэра-Яыкоб сделал её своей первой женой, в результате чего она стала императрицей. Но гэрад Махико всё равно отказался платить дань императору и вошёл в союз с другими мусульманскими правителями.

Несмотря на дипломатические усилия Зэра-Яыкоба, война снова стала неизбежной. Эфиопская империя и мусульманские султанаты собирали войска и готовились к генеральному сражению. Армии противников встретились в 1445 году в местности Ыгубба. В продолжавшейся несколько часов битве долго не происходило перелома в чью-либо сторону. Наконец гибель в сражении командующего мусульманских войск султана Ахмеда-Бэдлая, называвшегося в эфиопских источниках Арыуе-Бэдлай («Бэдлай-Чудовище»), решила исход битвы в пользу армии императора. Преследуемый императорскими войсками брат Бэдлая Хаыр-ад-Дин также погиб у реки Аваш. В 1445 году завершилась длившаяся почти сто лет война. Султанат Йифат перестал существовать. Местный исламский центр переместился в Адал. С этого времени там располагалась главная резиденция султанов династии Уоласма.

Император Зэра-Яыкоб, таким образом, отметил военный и политический успех битвы при Ыгуббе. День победы, 29 число каждого месяца, он повелел отмечать как всеобщий праздник для увековечивания победы христианской империи над её мусульманскими противниками. Тело убитого Бэдлая император Зэра-Яыкоб приказал четвертовать и части разослать правителям различных провинций в качестве знака предостережения.

Большую помощь в проведении политики унификации оказывала императору Зэра-Яыкобу группа церковных сановников во главе с акабэ сэатом Амха-Ийесусом. Интересы организованных групп духовенства совпадали с императорскими не только в имущественном отношении. Император Зэра-Яыкоб стремился к объединению эфиопской церкви и при этом хотел искоренить все местные культы и верования. Поэтому влиятельные монахи имели в то время неограниченные возможности для расправы с неугодными им людьми. Кровавые расправы вершила церковная инквизиция под руководством ычэге Ындрыяса и акабэ сэата Амха-Ийесуса.

Никто не был застрахован от интриг и доносов монахов. Донос влёк за собой или публичное наказание розгами обвинённого в ереси, или ссылку, или жестокие пытки, в результате которых жертва доноса зачастую лишалась носа и языка. Император калёным железом выжигал любой культ и любую другую не им установленную форму веры. На севере Эфиопии были кровавым образом уничтожены секты стефанитов (ыстифанос) и микаэлитов.

Почитатели богов Десака и Денно под угрозой конфискации имущества и публичного сечения розгами вынуждены были прекратить отправление своих старинных культов. Прощения не было никому. Никто не проверял, соответствует ли донос действительности, поэтому погибали все подряд: мужчины и женщины, дети, монахи и сами доносчики, ставшие жертвой доноса. Три известных доносчика тех времён – Зэра-Цыйон, Тэаука-Бырхан и Гэбрэ-Крыстос – никем не проверявшимися обвинениями погубили много монахов, чиновников и представителей знати, прежде чем сами были казнены. Возможно, что с помощью доносчиков церковные группы творили расправу над теми, кто стоял на их пути. При помощи системы доносов монахи держали народ, знать и остальное духовенство в постоянном страхе и создавали обстановку перманентного террора.

Чтобы сосредоточить власть в своих руках и ввести единую систему управления округами, Зэра-Яыкобу нужно было преодолеть сопротивление местных сановников и балаббатов, проживавших на местах и господствовавших в своих владениях практически независимо. Знатные роды из местного населения, разумеется, были связаны с обычаями, культами и традициями своих народностей и поэтому пользовались там властью и обладали авторитетом.

Такая независимость округов была причиной многочисленных заговоров и интриг против императора. Один из таких заговоров возглавлял зять Зэра-Яыкоба Амдэ-Мэскэль, занимавший пост битуоддэда, который делал его приближённым к императору лицом. По утверждению хроники, Амдэ-Мэскэль был инициатором «вероломных проектов, замыслов, о которых лучше не говорить вслух, достойных дьявольской, а не человеческой души». В заговоре участвовали монах Амха-Ийесус, ныбурэ ыд Ноб из монастыря Дэбрэ-Дамо, а также предшественник Амдэ-Мэскэля на посту битуоддэда Исаяс.

Обвинение Амдэ-Мэскэля в супружеской неверности было предлогом для начала процесса и осуждения заговорщиков. Только император точно знал место в провинции Амхара, куда был сослан его зять, которого на процессе против заговорщиков переименовали: вместо Амдэ-Мэскэль – «Столп Креста» – его стали называть позорным именем Амдэ-Сэйтан – «Столп Сатаны». Монах Амха-Ийесус и ныбурэ ыд Ноб, которому сменили имя на Кэбэро-Сэйтан – «Тамбурин Сатаны», – были сосланы в Гошыаро. Бывший битуоддэд Исаяс был отправлен к месту ссылки с надетым на шею большим железным ошейником.

Этот процесс стал началом реорганизации управления Эфиопской империей. Зэра-Яыкобом был проведён большой шум шыр («разжалован, назначен»), то есть перестановки сановников на придворных и провинциальных должностях. Император использовал представившийся ему случай, чтобы сразу по всей Эфиопии лишить власти и влияния неугодных ему местных балаббатов, шумов, мэсафынтов и мэкуаннынтов («князей»), то есть наиболее влиятельных представителей феодальной знати. Желая обеспечить везде строгий контроль, Зэра-Яыкоб важнейшие посты раздал своим детям, и прежде всего дочерям, опасаясь наследников-мужчин, которым он доверил менее ответственные должности.

Никогда в Эфиопской империи, ни до, ни после правления Зэра-Яыкоба, женщины не занимали так много государственных и придворных постов. Дочь императора Бырхан-Зэмэда, жена осуждённого битуоддэда Амдэ-Мэскэля (Амдэ-Сэйтана), была назначена на пост гыра битуоддэда, другая дочь Зэра-Яыкоба, Мэдхын-Зэмэда, получила должность кэнь битуоддэда. Во главе всех важнейших провинций империи вместо прежних правителей из местной родовой знати были назначены также дочери императора. В провинции Амхара управляла Амэтэ-Мэших, в Тигре – Дыль-Сэмра, в Годжаме – Ацнаф-Сэмра, в Шоа – Ром-Гэнэйела, в Бэгемдыре – Цэбэле-Марьям, в Йифате – Амэтэ-Гийоргис, в Анготе – Бахыр-Мэнгыса, в Гыддыме – Софья, в Гень – Ацнаф-Сзгзду, племянница императора. Другие должности получили сыновья Зэра-Яыкоба.

Однако этот необычный шум шыр не дал императору ожидавшегося укрепления его власти. В своём стремлении к единовластию принцы и принцессы не отличались от местных крупных феодалов. Поэтому вскоре был проведён следующий шум шыр, гораздо более жестокий и кровавый. Его проведению поспособствовали монахи толка тоуахдо.

Знаменитые эфиопские доносчики того времени – Зэра-Цыйон, Тэаука-Бырхан и Гэбрэ-Крыстос – обвинили принцев и принцесс в переходе в языческую веру и поддержке местных, искоренявшихся императором культов, особенно в почитании богов Десака и Денно. Доносчики предъявляли также «много других обвинений, которые были известны только царю; но открыто только то, что они поклонялись Десаку».