Хост пожарче - Мария Назарова

– Катя, так нельзя, она моя подруга, – оставшись наедине с моделью и мысленно проклиная тот вечер нашего знакомства в клубе. сказал я.

– А я твоя девушка, и я тебя хочу. Ну, что, поехали или так и будем тут сидеть?! – не поднимая лямки возразила моя «любовь».

– Макс… Макс! – тенью мелькали проносящиеся мимо воспринимаемой мною волны звуков тихие женские крики. – Уф, ну, наконец-то!! Догнала тебя! Куда ты так вчесал то? – словно пламенная роза на дикий айсберг, опустилась на моё плечо Машина ручка.

– Honey? Что ты тут делаешь? – искренне удивился я, разглядывая в полумраке силуэты лавандового платья.

– Не поверишь! Из Prada вышла, или куда там сейчас модно посылать? А если серьезно, то выполняю обычную миссию любознательного туриста культурного итальянского городка – посещаю Duomo di Milano, я так понимаю, ты тоже?

– Да… Я так рад встрече с тобой… Знаешь, даже не удивляет тот факт, что пути наших вечерних прогулок-размышлений сомкнулись именно здесь, ведь этот собор – это как Эйфелева башня во Франции, как Эрмитаж в Санкт-Петербурге, как Кремль в Москве – место, приковывающее к себе туристов своей историчностью натуры.

– Ты прав, – с этими словами Маша прижалась очень близко ко мне.

Я обнял ее и понял, что она дрожит, я тут же снял с себя пиджак.

– Макс, а дай закурить?

– Что??? – резко округлил глаза я. – Honey, ты же не куришь? Это же вредит голосу, приводит к осиплости… – я начал было перечислять Машины же ответы на вопросы о курении.

– Макс, не порти этот вечер… окончательно… – на последней фразе ее голос резко изменился.

– Сильно злишься?

– Ну, а ты как думаешь? Причем ты прав! Я злюсь! Я даже не расстроена потерей контракта, я просто пребываю в бешенстве от столь хамского отношения этой малолетки! – Ладно… Уже прошло… Тебе хоть понравилось… в отеле?

– Да это бы…

– Т-с! – девушка прижала тонкий пальчик к моим разгоряченным губам. – Не продолжай. Я просто не хочу слышать подробностей… Банально противно…

– Ты такая теплая… – растерялся я.

– Правда? – моя изящная спутница залилась звонким смехом, – очень смешно это слышать, учитывая, что я вся продрогла. Ладно, – Маша вырвала у меня сигарету, – не хочешь давать, я сама возьму.

– Ты обдерешь меня до нитки… – отдался в чары ночной колдуньи я.

– Полетели отсюда? Как-то уж слишком недоброжелателен Милан ко мне сегодня…

– Хорошо, только ткни пальцем на карту, и мы тут же отправимся туда… – будто одурманенный какими-то чарами, высказал предложение я.

– А мне даже «тыкать» не надо. Я лечу к Сержу, ты к Свете.

– Ты сейчас так сказала, как будто меня с ней связывает что-то большее, чем бумажный контракт.

– Ну, контракт бывает и брачный…

– Что? Маш, ты сейчас о чём?

– А ты никогда не думал о ней как о женщине? – втягивая дым сигареты, удивила меня королева ночи.

– Что? – я поперхнулся. – О Свете? Ты ее вообще давно видела?

– Она так о тебе заботится, переживает.

– Она переживает за то, чтобы мои книжки были вовремя отданы в печать, и заботится о том, чтобы я их к этому времени успел дописать.

– Да, прости, сболтнула глупость… Просто мне ее так жаль, она всегда одна, а ведь она всего на два года отличается от нас… Только я не помню, старше она или младше?

– Я знаю, что мне двадцать шесть, тебе двадцать четыре, а её возраст меня мало интересует. Восемнадцать уже есть, тридцати еще нет. Все. Мне хватает.

– Ох, Максим-Максим, ладно, нам пора домой.

– Кому нам? Маш, мне и здесь хорошо. С тобой…

– И мне здесь хорошо, – Маша снова прижалась ко мне. – Знаешь, я так рада, что судьба свела нас, и тогда детстве, и на презентации твоей книги. Ты такой хороший друг.

– Ты тоже хорошая… Только не подруга… Ты просто хорошая.

– Это как? Максим, я не понимаю твоей писательской литературной игры слов.

– И не поймешь, если будешь пытаться разбивать ее на хиазмы и пролепсы… будь проще, учись слушать сердцем…

Утро. Какой-то особенно тихий, патриотичный ветерок купает творческие музы, парящие над ореолом моей кровати. Одиночество и творческий настрой, и кажется, это идеальная обстановка для написания не только красочного романа, но и вовсе воздушного шедевра. Вот только в голову как назло ничего не лезет… Кроме ее силуэта и этого пленящего танца лавандовых цветов, олицетворяющихся в каждом движении ее платья, в каждом изгибе ее тела… Но какой, к черту, изгиб?! Она же уехала, а он остался! По логике вещей, следующая страница должна повествовать о гениальной дрессировке ее предпринимательского дара, выливающегося в крайне успешном показе… А может, его чувства описать? Да ну… Кто это читать будет? Хм, я же читаю… причем ежедневно… причем в своем же блоге… нет, ну а кому это еще читать, если я закрыл доступ к своему профайлу… Что я делаю? Я пишу в блог о том, как я пишу в блог?! Нет, уже, кажется, совсем утонул в этой кипучей смеси Светиных жужжаний об этом дурацком поджимающем сроке!

– О, Максим, – поперхнулась кофе моя PR-менеджер. – А ты уже закончил? Так быстро?

– Свет, ты первая женщина, которая задает мне такой вопрос.

– Яров, – на минутку покраснев, смущается девушка, но тут же взяв себя в руки, резко добавляет – Это не смешно, иди пиши!

– Вот тебе только указки не хватает, а так вылитая училка! И вообще, какого лешего ты делаешь утром в моей квартире на моей кухне?

– Контролирую.

– Свет, ты пост ГИБДД, что ли? Ты как сюда попала вообще?

– А этот вопрос, я думаю, тебе нередко приходится задавать девушкам по утртечку…

– Свет, вот несмешно, а!

– Да успокойся, мне дубликат ключей твой отец выдал, он, в отличие от тебя, заботится о твоей работе.

– Прекрасно… Ладно, черт с этими ключами, помоги лучше, – я опустошенно опустился на стул.

– Конечно, Максик, а что такое?

– Суффикс лишний приплюсовала.

– Извини…

– Да написать ничего не мог, в голове одна…

– Королёва?

На ближайшие пять минут комната опустилась в неприкосновенное молчание.

– Ты ее любишь? – продолжила моя смотрительница.

– Света, что за бред? Она мой друг! – быстро выскочив из-за стола и разбив локтем чашку свежезаваренного кофе, я метнутся к окну, жадно уставившись в панораму улиц.

– Так разве этим не сложнее? Макс, но ты ведь понимаешь, что это невозможно…

– Да, прости, – собрав все силы, взял себя за шкирку я. – Напишу об этом.