Координата Z - Захар Прилепин

посреди Евросоюза переключат однажды внимание мира с украинского вопроса, как переключали уже многократно.

За смешные 20 лет фразу «России этого не простят» я слышал дюжину раз, и столько же – про «военного преступника Путина», которого больше не пустят в приличное общество демократических лидеров.

Мы так горестно удивляемся цинизму и двуличию коллективного Запада.

Не стоит удивляться. Они не только по отношению к нам циничны. Они вообще циничны, по своей природе. В них течёт гордая кровь колонизаторов.

Столь же цинично и бесстрастно они закроют для себя украинский вопрос.

…Последний раз я был в Лондоне году, кажется, в 2015-м. Выступал перед английской аудиторией.

На встречу пришла профессиональная беженка из Чечни. Прервав меня, она произнесла давно отработанный монолог о России, которую презирает всё просвещённое человечество.

Англичане сохраняли бесстрастный вид все эти три минуты и, едва она замолчала, вернулись к прежнему разговору, словно это была шумовая помеха – но сейчас уже всё в порядке, и связь восстановлена.

Будто на лужайку в саду, где джентльмены пили чай, прилетела птица.

Здравствуй, птица. До свидания, птица. «Не знаете, что это была за птица?» – «Нет, не знаю». – «Интересное оперение». – «Да? Не рассмотрел».

Часть третья. Бесстыдство стыдящихся

Их постоянство

Новейшая российская государственность выкармливала свою культуру, вспаивая грудным молоком и сливками, тепло дыша в темя.

И вдруг в одни сутки, с 24 на 25 февраля 2022 года, осознала: почти все эти люди ненавидят эту самую государственность. Одни – вслух, другие – молча. Ну, почти все, кроме отдельных кадров – советской ещё, как правило, выделки.

Впервые это открытие случилось достаточно давно, ещё когда была война чеченская. А потом, когда была война грузинская, – подтвердилось. И, когда Крым случился, закрепилось.

Давно пора было всем нам запомнить это открытие, но мы всё никак не могли взять это на веру – и оттого всякий раз удивлялись. Неизменно удивлялись тому, что происходило в сфере культуры и медиа в эти пресловутые минувшие восемь донбасских лет.

В канун 2014 года я вёл колонки в восьми глянцевых журналах – и был отключён сразу от всех за позицию по Киеву и Донбассу. Но это мелочи, я ещё вышивать умею, выжил.

На Донбасс заехало за все эти годы войны с целью помочь восставшим русским людям считаное количество артистов и музыкантов.

Мы, между тем, приглашали многих. Не буду называть всех, но, например, я лично приглашал группу «Аквариум». Гребенщиков категорически отказался.

Зато сейчас группа всем составом выступила против войны. Но мы за тем же и звали эту группу в Донецк! Чтоб она остановила бомбёжки! Приглашение лично Александр Захарченко согласовал и визировал. Но те бомбёжки были кого надо бомбёжки.

В Донецком художественном театре, помню, не было в 2014 году режиссёра. Руководители попросили меня помочь в поиске дельного постановщика. И я пригласил своего знакомого режиссёра на эту должность. Он, кажется, всерьёз раздумывал и был уже готов согласиться, но его сын, знаменитый российский артист, сказал: «Отец, если ты поедешь туда работать, моя профессиональная карьера здесь, в России, закончится. Мне больше не дадут ни одной роли».

И режиссёр не поехал. Потому что сын его – не обманывал.

Мне не раз и не два говорили молодые российские актёры и актрисы: «Захар, я хотел бы приехать к вам в Донецк, но главреж, худрук и директор моего театра сразу сказали мне: “Пиши заявление об увольнении – и вали”».

В 2015 году я подготовил антологию стихов о донбасской трагедии. Получилась яркая книга – почти все поэты имели всероссийского значения имена, – но странным образом в её публикации отказали все ведущие российские издательства. Неприлично было такие книги выпускать.

Затем мы сделали спектакль донбасской поэзии, но нас не пустили ни в один московский театр.

Этот список нелепых поражений слишком длинен, чтоб его приводить целиком; тем более, покажется, что здесь кто-то сводит счёты.

Нет. Я не свожу счёты. Я хвалюсь.

У меня прекратились переводы на иностранные языки, потому что даже российские агенты не решались работать со мной на мировом рынке.

Я, как и большинство литераторов, поддержавших Донбасс, вылетел изо всех премиальных процессов; а однажды, забравшись зачем-то на сайт «Журнального зала», захохотал в голос – обнаружив, что ни один толстый литературный журнал за минувшие восемь лет не упомянул даже имени моего. А это 20 журнальных редакций!

Я для них умер в 2014 году.

Нет, это прекрасно, подумал я.

Мог бы гордиться этим концентрированным невниманием; но мне, в сущности, всё равно.

Зато мне не всё равно, когда Юнна Мориц, большой русский поэт, говорит, что не может издать свои новые книги. Почему? Потому что она в своей собственной стране, где действует множество издательств, для этих издательств – персона нон грата.

Мне не всё равно, когда великий русский поэт Юрий Кублановский спокойно сообщает, что он с 2014 года загнан либералами – по той же причине – в «патриотическое гетто».

Мне не всё равно, когда на крупнейших музыкальных радиостанциях из года в год гоняют по кругу тех, кому со времён «аннексии» Крыма невыносимо стыдно, а все мои товарищи, что приезжали с концертами на Донбасс, признаю́тся, что в их отношении действуют теневые баны – радийные, сетевые, фестивальные.

Старые песни у старых звёзд, посещавших Донбасс, ещё крутят, но ни одна из многочисленных песен донбасского сопротивления за все пресловутые восемь лет не попала в ротацию ни одного российского радио.

Это исключено! При всём том, что это по-настоящему любимые народом песни.

Разговор всегда короткий: «О, у вас песенка (стишок, спектакль, киношка) про Донбасс?» – и перед вами тут же закрываются двери и ставни приличных салонов, журналов, каналов, порталов.

В первой четверти XXI века только наивные люди думали, что империалистами и милитаристами в России оккупировано всё. На самом деле ими были оккупированы телевизионные студии трёх политических ток-шоу.

Российское культурное пространство занимали совсем другие люди.

В первый же день специальной военной операции мы увидели все эти душеспасительные списки тех, кто «против войны»: артистов, учёных, музыкантов, режиссёров, – но целую неделю нам не показывали даже короткий перечень тех, кто из числа культурных деятелей понял и принял происходящее.

Знаете, почему нам их не показывали?

Да потому что почти все они боялись! Боялись, что свои же съедят, если они голос подадут!

Как едва не съели замечательного поэта Александра Кушнера за цикл стихов о Крыме после «аннексии».

У нас даже гуманитарку на Донбасс самые смелые