Сверкающая надежда - София Лилли

с ним самим, как самым большим засранцем.

Я несколько раз звонила в дверь, стучала и даже написала ему сообщение, потому что Камилла дала мне его номер на случай, если что-то случилось.

Я поклялась себе никогда не вынимать из кармана бумажку с номером его мобильного телефона, но это было очень срочно.

ЛУНА

Ты можешь открыть мне дверь?

УЭСТОН

Извини, но мой папа всегда говорит не открывать дверь незнакомцам.

Посмотрим, как вы справитесь.

ЛУНА

Ты что, блядь, серьезно сейчас?

УЭСТОН

Конечно.

ЛУНА

Я тебя ненавижу.

УЭСТОН

Нет, не ненавидишь.

Я не могла пройти и через сад, потому что он тоже был закрыт воротами.

Единственное место, где у меня была хоть какая-то надежда, — это терраса перед нашей с Уэстоном комнатой. На нее можно было попасть по лестнице.

Поднявшись по лестнице, я приостановила свой план мести и посмотрела, не открыты ли окна.

Мои окна были заперты, что меня бы удивило, если бы я жила в своей комнате с открытыми окнами в конце октября.

Я продолжала идти и остановилась перед комнатой Уэстона, дверь которой была не заперта.

Осторожно толкнув дверь, я перешагнула через порог и вошла в холодную комнату Уэстона.

Здесь было холодно, как на катке.

В нос ударил запах крепкого мужского парфюма, смешанный с прохладным воздухом. Несмотря на несколько слоев одежды, по коже побежали мурашки.

Низкая температура в комнате как нельзя лучше отражала ледяной характер Уэстона.

Я не включала свет в его комнате, так как в свете фонарей, расположенных вокруг перил террасы, было достаточно хорошо видно.

Две стены его комнаты были выкрашены в темно-синий цвет, а темно-коричневая сосновая мебель украшала каждый уголок комнаты. Небольшой уголок служил гостиной: кожаный диван и такое же кресло украшали пространство перед телевизором, висевшим на белой стене.

По всей комнате пол украшала скомканная или только что сложенная одежда.

На тумбочке, возле телевизора или на подоконнике над обогревателем в горшках беспорядочно стояли полузасохшие растения.

Его комната была деревенской и неухоженной.

Мое любопытство росло, чем дольше я находилась в его комнате, и мне почему-то нравилось знать, что Уэстон совершенно не подозревает о том, что я осматриваю его комнату. На самом деле, я не думала, что ему это интересно, но в глубине души я надеялась, что это его беспокоит.

Я вышла из комнаты Уэстона и прошла через ванную, соединявшую две наши комнаты, чтобы попасть в комнату для гостей.

Громкие, глубокие мужские голоса становились все громче, пока я бежала вниз по лестнице на кухню.

— Привет, Луна. — Поприветствовал меня Генри, стоя за кухонной стойкой и открывая две бутылки пива.

У нас с Картером были совместные занятия, поэтому видеть друзей Уэстона в гостиной было удобнее.

Хотя Генри тоже учится в моем семестре, я знала его только через Арию, потому что теперь у них были эти чертовы отношения друг с другом.

Я улыбнулась парням, сидящим на диване, и побежала в прихожую, где стояла вешалка, чтобы снять обувь и куртку.

Я заметила, что диван в гостиной был таким же, как и в комнате Уэстона. Единственное отличие заключалось в том, что диван в гостиной выглядел немного новее и свежее, чем у Уэстона.

Я убрала ботинки в обувной шкаф и повесила куртку на один из крючков.

Я могла бы сделать это более двадцати минут назад, если бы Уэстон и его друзья не сочли забавным не впустить меня в дом.

— Наконец-то ты здесь. — Сказал Уэстон с такой иронией, что я подумала, что она вытекает из его пор.

— Побереги свои грёбаные слова, придурок.

Внутри меня кипела злость, потому что после всего этого ненужного дерьма, особенно от него, я просто хотела, чтобы меня оставили в покое.

— Может, мне спросить, как ты сюда попал?

— Не всегда оставляй дверь во внутренний дворик открытой, Уэстон.

Я прошла мимо него, через гостиную, где сидели его друзья, ища деньги, которые они оставили нам здесь для похода по магазинам.

Тридцать долларов от мамы и столько же от Камиллы и мистера Синклера.

Но сегодня мне не хотелось ходить по магазинам, и я решила заказать что-нибудь в азиатском ресторане на те тридцать долларов, которые мне оставила мама.

Я ничего не нашла, зато обнаружила на кухне рядом с раковиной связку ключей и поняла, что не за тем потянулась, когда шла сегодня в кафе.

Этот день не мог закончиться хуже.

Не оставалось ничего, что могло бы превзойти все это.

Мой желудок кричал о спринг-роллах и пирожном «Лава», поэтому я перестала искать деньги и написала маме, куда она положила деньги, после чего позвонила в азиатский ресторан и отправилась в душ.

После того как я вышла из душа, мама ответила мне и сказала, что шестьдесят долларов лежат в маленькой мисочке на комоде.

В тот момент, когда я уже собиралась спуститься вниз, чтобы взять часть денег, раздался звонок в дверь.

Друзья Уэстона, за исключением Картера, к тому времени, когда я вышла из душа, уже разошлись по домам. Картер теперь занимал ванную комнату и шел в душ после того, как я заканчивала.

Уэстон убирал за собой весь накопившийся за это время мусор.

Удивительно, но шестьдесят долларов оказались не там, где мама сказала.

— Где шестьдесят долларов?

— Потрачены. — Ответил он на мой вопрос, убирая бутылки из-под пива со стола в столовой.

— Ты что, издеваешься?

— Разве я похож на шута? Потрачено — значит потрачено, Луна. Смирись с этим.

Смирись.

Я думала, что мое плохое настроение не может стать еще хуже, но Уэстон был живым доказательством того, что это сработало. Я извинилась перед джентльменом, который стоял за дверью и слишком долго ждал с маленьким бумажным пакетом. Я помчалась наверх в свою комнату и стала искать мелочь, что было непросто, поскольку я обычно всегда расплачивалась дебетовой картой.

Когда я нашла достаточно денег и уже собиралась вернуться к входной двери, мой заказ уже лежал на кухонном острове, а курьер уже ушел.

Уэстон положил бумажник в карман и продолжил наводить порядок.

Мне показалось, что я что-то не так вижу. На мгновение я замерла и несколько секунд рассматривала происходящее невооруженным глазом.

Была ли моя мысль о том, что Уэстон заплатит за мой обед, реальностью, или я просто представляла, как это будет, если он будет добрым?

— Спасибо. — Пробормотала я, взяла на кухне тарелку и столовое серебро и направилась вверх по лестнице.

8. Уэстон

На