Подарок Морены - Санса Чароит

Анабель Ламенс — мама Самийи. Любящая и нежная, дочка явно своей красотой пошла в неё. Вот только красота не принесла счастья Анабель. Их брак с дартом Жеваром — отцом девушки, был договорным. Любви не было, а уважение и забота насквозь фальшивое. Особенно это проявилось, когда стало понятно, что Самийя не сможет оборачиваться.

Жевар винил во всём жену и полностью сосредоточился на воспитании сына, своего первенца, которым он искренне гордился. Анабель была слишком мягкой, чтобы отстаивать свои интересы и предпочитала плыть по течению, но за дочь встала горой. Всю свою нерастраченную любовь обрушила на малышку, нещадно балуя её и не замечая, как постепенно милая девчушка превращается в капризную эгоистку, озлобленную пренебрежением отца и завистью к брату.

Мне было искренне жаль Анабель, мне я такой судьбы точно не хотела. Хорошо, что у меня есть, пусть спорный, но шанс избежать такой участи. Теперь бы ещё отыскать беглеца и посмотреть, что за счастье мне предлагается. Может зря я себя так накрутила?

Палец неожиданно кольнуло чем-то острым, торчащим из раскрытой пасти искусственного дракона. Малюсенькая капелька выступившей крови тут же впиталась в фигурку и раздался щелчок.

Боковая панель дрогнула, один из завитков отъехал в сторону и наружу выскочила скрученная трубочкой бумажка. Послание?

Я угадала. Скреплённая невзрачным колечком записка, оказалась от Анабель. Материнское сердце переживало за непутёвую дочь и даже не расстоянии она пыталась уберечь своё дитя от опасности.

«Девочка моя, надеюсь ты не пожалеешь о своём решении. С тяжёлым сердцем отпустила тебя в Лусфорд. Не знаю, что именно задумал Жевар, но он пойдёт на всё лишь бы получить желаемое. Прошу тебя, будь осторожна. Дарт Наргал не из тех, кто легко прощает, а от его ярости тебя никто не сможет уберечь, даже твой отец будет бессилен. Кольцо, что ты сейчас держишь в руках, не простое. Это разовый портал. Очень давно, его сделал для меня один сильный маг, но я так и не решилась воспользоваться предложенным шансом. Доченька, прошу, не повторяй моих ошибок. Активировать артефакт просто. Достаточно перевернуть кольцо камнем внутрь ладони, сжать кулак и мысленно озвучить место куда ты желаешь попасть. Береги себя, девочка моя и помни, я всегда на твоей стороне.

С любовью твоя мама.»

Я стояла и никак не могла проглотить вставший в горле ком горечи. Буквы расплывались за пеленой проступивших слёз. И даже то что я смогла читать, не радовало. Сердце сжималось давно забытой болью.

Мне, выросшей в детдоме, никогда не знавшей материнской ласки было дико отношение Самийи к Анабель. Да я бы многое отдала чтобы почувствовать любовь той, кто тебя выносила и родила! Сколько раз представляла себе, уткнувшись лицом в подушку чтобы заглушить рвущиеся наружу рыдания, как в один прекрасный день меня найдёт Моя мама. Я упрямо верила, что произошла ошибка, злое стечение обстоятельств, меня выкрали и спрятали в доме где много других злых и несчастных детей.

В своих мечтах я радостно бежала в её раскрытые объятия, отчаянно прижималась к груди и жадно вдыхала сладковатый запах молока и корицы. Почему-то именно этот запах казался мне самым родным и ассоциировался с мамой.

А эта избалованная пигалица сама, своими словами и брезгливыми физианомиями, отталкивала ту, кто любил её всем сердцем, несмотря ни на что. Она даже не посмотрела материнский подарок, иначе письмо и кольцо не попали бы ко мне. Исписанный ровным, красивым подчерком лист, исчез через некоторое время после прочтения. Просто осыпался голубоватыми искрами на пол.

Смогу ли я играть роль избалованной эгоистики? Однозначно нет, не хочу! А как мне смотреть несчастной женщине в глаза? Она обязательно поймёт, что её дочери больше нет, осталась только оболочка.

Я не хочу делать ей больно, я не виновата, что так всё произошло! Кольцо жгло ладонь, а я чувствовала себя воровкой. Словно украла частичку чистейшей любви, предназначенной не мне.

Нет, я так не могу. Кольцо конечно пригодилось бы, но пока решила убрать его обратно в тайник.

Была конечно мысль попробовать вернутся в свой мир, но она быстро пропала. Вспомнились слова Морены что переход закрыт. Рисковать и тратить впустую такую ценность было бы большой глупостью, а дурой я никогда не была.

Мне нужно успокоиться и всё хорошенько обдумать.

Не нравились мне намёки Анабель о причастности к чему то явно нехорошему отца Мии. Не удивлюсь если нападение в лесу его рук дело. Но зачем? Почему-то память упорно молчала. Возможно помогла бы вещь, принадлежавщая отцу. Вот только где её искать? Сомневаюсь что тот писал дочери письма или дарил свои запонки на память.

Как же многое предстоит узнать! Особенно о магии. Эта сторона новой жизни меня откровенно пугала.

Кольцо без труда вошло в небольшое углубление. Я как раз вернула скрывающий тайное местечко декоративный завиток на место, когда в дверь постучали.

Ну что Светик, выше голову! Вперёд, навстречу новому дню!

Возвращаться в кровать не стала. Просто накинула лежащий рядом халат.

— Войдите, — дала добро неизвестному посетителю и с гордо поднятой головой развернулась ко входу.

Дверь плавно отворилась и в образовавшемся проёме сначала появился поднос, а потом и женщина, несущая его. Опрятная, невысокая, пухленькая, с добрыми глазами и тёмно-русыми волосами. Объёмная коса была аккуратно убрана под белый накрахмаленный чепец, такой же белый фартук прикрывал скромное платье спереди.

— Ох, госпожа! Зачем же вы встали? — заволновалась она, торопливо ставя уставленный разными блюдами поднос на небольшой столик.

Невероятно аппетитные запахи горячей еды наполнили комнату. Желудок жалобно булькнул, а организм начал активно вырабатывать слюну.

Пока я голодными глазами смотрела на поднос, женщина заботливым вихрем закружила вокруг меня. За несколько минут она успела представиться, усадить за ловко накрытый столик.

— Вы уж извините госпожа если что не так. Я не долго прислуживала высокородной дари, да и давно это было. Но пока ваши горничные не прибыли я за вами присмотрю. Будьте спокойны у меня большой опыт ухода за хворыми. — с мягкой улыбкой, на вполне симпатичном лице осведомила меня Яниза.

Вот так вот, по-доброму, журя за упрямство, сетуя что уважаемый и самый замечательный Шанфар будет очень недоволен меня быстренько взяли в оборот.

Несмотря на напор, Яниза мне понравилась. Было в ней что-то тёплое, домашнее. Да и житейская мудрость в открытом взгляде вполне отчётливо просматривалась. Она хоть и болтала, но по делу. Ни одного пустого слова или тем более сплетни от неё я не услышала, как и неудобных вопросов.

К приходу лекаря я была накормлена, одета и готова внимать мудрым наказам светоча местной медицины.

— Так, так, так. Замечательно, — довольно бубнил себе под нос Шанфар, проводя осмотр. — Физическое восстановление почти полностью завершилось.