Римский Лабиринт - Олег Жиганков

А. С. Пушкин. «Евгений Онегин»

1990, декабрь, Москва

Анне навсегда запомнились предпраздничные, новогодние дни 1990 года, когда новая и странная вещь появилась в их доме — электронная коробка, компьютер Commodore 64. Это была новая, компактного размера машина, разработанная для персонального пользования. Мама сама подсоединила электронный ящик к телевизору, которому с тех пор суждено было забыть о телевещании и навеки принять на себя роль компьютерного монитора.

На первых порах, приобретение, которое мама использовала как печатную машинку, мало тронуло Аню — она находила эту коробку слишком сложной и скучной. Однако, на третий день пребывания компьютера в их доме, её интерес к нему вырос до того, что она отложила в сторонку учебник по математике, которым, к удивлению всех, с недавних пор зачитывалась, и, пока мамы не было дома, включила электронную коробку.

Что подтолкнуло маленькую девочку к компьютеру? Любопытство. На что способна эта штука? И, самое главное, что может эта машина сделать для неё, Ани? Она видела, как мама использовала компьютер, и попыталась сделать то же самое. Девочка стала открывать один файл за другим, смотреть на возникающие на экране цифры, пытаясь понять, почему перед ней появляются именно эти, а не другие комбинации. И что будет, если изменить их? Может, тогда она поймёт их назначение? Может, тогда эти цифры сложатся во что-нибудь интересное? Аня решила попробовать.

В результате она повредила системные файлы, и электронная коробка перестала включаться. Точнее, она гудела, но как-то бессмысленно, и её электронные мозги отказывались ворочаться, а экран телевизора оставался пустым и холодным. Анна проплакала остаток дня, а когда вечером в дверях квартиры показалась мама, маленькая девочка подбежала к ней и рассказала обо всём, что произошло.

— Ты хоть понимаешь, что наделала? — спросила её мама после того, как безуспешно провозилась с компьютером часа два. — Мы не настолько богаты, чтобы позволить себе иметь дорогие вещи, не говоря уже о том, чтобы ломать их. Я собирала деньги на покупку этого компьютера два года… Кроме того, там мои документы. Пусть их пока немного, но я трудилась над ними. Ты понимаешь это?

Аня кивнула. Они действительно жили небогато — мама работала учительницей в школе и получала мизерную зарплату. Но она подрабатывала на стороне, занимаясь переводами, редактурой, переписыванием и написанием дипломных и научных работ. Для этого ей и нужен был компьютер — просто необходим. Анна знала об этом. Знала она и о том, что ей не велено было включать его. Вероятно, нечто подобное чувствовала Ева, когда сорвала и съела запретный плод. Аня помнила, что для Евы это закончилось плохо — изгнанием из рая. А что же будет с ней?

— Подойди сюда, Анна, — позвала её мама, садясь на кровать и поправляя платье. В её правой руке Аня заметила узкий кожаный ремень от юбки. То, что мама назвала её Анной, тоже ничего хорошего не предвещало, и Анины колени почему-то ослабли, а на глаза навернулись слёзы. Она неуверенно шагнула к матери, красивое лицо которой было в этот момент строго, почти торжественно.

— Ложись животом сюда, на мои колени.

Аня подошла, наклонилась и, с трудом сдерживая дрожь, легла животом на мамины ноги в толстых зимних колготках. Прямо перед её глазами красовался незатейливый узор потёртого ковра.

Аня ещё никогда не была битой, но, как оказалось, каким-то образом знала, что надо делать и как лечь. Не знала она только, чего ожидать дальше. Мамины пальцы потянули вниз её колготки, и Аня покрылась мурашками, а лицо её налилось кровью — то ли от стыда и страха, то ли от такой непривычной, вниз головой, позиции.

— Я тебя сейчас накажу, — сказала мама, и голос её дрогнул, — и тебе станет легче. И мне тоже.

Аня хотела выдержать наказание стоически, однако уже от первого удара узкого ремня закричала так, что сама испугалась своего крика. Она кричала и потом, под каждым ударом, но тише, чтобы не слышали соседи. Слёзы лились из её глаз, но, к чести для Ани, она не пыталась бежать и вырываться, и мама только слегка придерживала её спину свободной левой рукой. С каждым ударом боль, как горячая, обжигающая волна, прокатывалась по всему Аниному телу, до самых кончиков пальцев.

— Мама! — кричала Аня. — Ма-а-мо-о-чка-а!

Внезапно удары прекратились. Левой рукой мама погладила Анину голову и поправила её растрепавшиеся волосы. Всё ещё плача, Анна неловко опустилась на пол, у маминых ног.

— Ты знаещь, что я тебя люблю, Аня? — услышала она мамин голос.

Меньше всего на свете она ожидала, что мама задаст ей такой вопрос.

— Д-д-д-а, — продрожала Аня.

Мама опустилась на пол рядом с дочкой и обняла её. Маленькая девочка уткнулась в родное мамино плечо и дала волю слезам. Впрочем, теперь они плакали вдвоём, через слёзы очищаясь от той горечи, которая в них накопилась за годы без отца и мужа, без помощи и опоры. Когда слёзы закончились, у обеих на душе стало вновь светло, как после тёплого летнего дождя.

Тем вечером Аня долго не могла уснуть. Она лежала на кровати и думала о том, что произошло. А ещё она думала, что если бы Бог был таким добрым, как мама, то Он бы просто дал Еве хорошую взбучку и простил бы её. Потом она услышала, как мама с кем-то говорит по телефону. Аня поняла, что речь идёт о поломке компьютера. Аня слышала, как мама просила, чтобы пришёл какой-то Толян и посмотрел, в чём может быть проблема. Когда телефонный разговор закончился, мама повесила трубку и тихо зашла в Анину комнату.

— Ты спишь, Анечка? — прошептала она.

— Нет, мамочка, я не сплю, — отозвалась та.

Мама села на край кровати, склонилась над Аней и поцеловала её.

— Прости меня, — прошептала Аня.

— Давно уже простила, глупенькая, — улыбнулась мама и погладила Аню по голове. — А насчёт компьютера — не знаю, почему я с самого начала об этом не подумала. У одних моих знакомых сын просто помешан на компьютерах. Наверняка ему удастся нам помочь.

— Его зовут Толян? — поинтересовалась Аня.

— Анатолий, — кивнула мама. — Но все зовут его Толяном. Он придёт завтра днём. Парень немножко чудаковатый, но, в общем, хороший мальчик и настоящий компьютерный гуру — по крайней мере, в сравнении с нами.

Ночью Ане приснился странный сон. В этом сне она повсюду искала Толяна, но каждый раз, куда бы она ни шла, она всюду находила одного и того же человека, Анатолия, который был совсем как все и смеялся над тем, что она ищет какого-то Толяна. «Толяна нет!» — закричал он на неё в последнем эпизоде этого кошмара, и Аня проснулась со страшным сердцебиением. Ей хотелось крикнуть: «Толян есть! Толян есть!» Почему-то ей казалось, что это очень важно, чтобы был Толян.

Позднее Анна узнает, что у Толяна было немало причин на то, чтобы быть, как выразилась мама, немного чудаковатым. Его родителями были популярные московские художники, и Анатолий вырастал среди самостийных московских хиппи. Наряду с внешними атрибутами, отмечавшими обычно приверженцев Системы, Толян усвоил от неё непреходящее восхищение перед всем новым и необычным. Именно в эту категорию и попадали в ту пору компьютеры, а потому Толян с головой бросился на освоение импортной техники. Впрочем, хотя родители Толяна и жили полноправной московской богемной жизнью восьмидесятых годов, лишних денег в доме не было, и Толяну приходилось практиковаться на чужих компьютерах…