Зимнее лето весны - Дарья Донцова

– Ага, понятно, вещи забрала. Оченьглупо, так и попасться можно! Ни к чему рисковать. Неужели твои шмоткиподписаны? Маловероятно. Кстати, я тебя не выдала! Милиция мне допрос учинила,но я ни словечка не обронила, только сказала: «Да, ходила к нему женщина, ноимени ее не знаю. Мы не общались, просто здоровались». О тебе ни-ни, потому чтопонимаю: ты его случайно ударила, он довел тебя до исступления. Сукин кот!Мерзавец! Негодяй! Лена, очнись, тебе надо спешно уезжать!

– Я не Лена!

– Со мной-то не надо притворяться, –засмеялась старушка. – Сколько раз я тебя видела!

– Меня?

– Ну конечно.

– А вы кто?

– Я? Право, ты перегибаешь палку! АннаМихайловна Викторова, соседка Игоря, – представилась старуха и поправилакокетливо повязанный платочек на волосах.

– Вы что-то путаете, я впервые приехала впоселок, – прошептала я.

Викторова изогнула бровь.

– Да?

– Поверьте, это правда.

– Хорошо, – ухмыльнулась АннаМихайловна. – Но с какой целью ты сюда заявилась?

– Случайно, – ответила я, пытаясьпобороть головокружение.

– Мимо ехала? – прищурилась АннаМихайловна.

– В некотором роде.

Она склонила голову набок.

– Лена, ты выбрала глупую тактику. Я жене милиция и не прокуратура. Раскинь мозгами! Я слышала все, стены в нашем домекак из бумаги, а вы с Игорем скандалили с такой силой, что, наверное, вопли дошоссе долетали. Я в ту ночь мирно спала, разбудил меня резкий звук. Встала,выглянула в окно, вижу, вы вдвоем идете от машины. Вернее, Гаврилин тебя чутьне на себе тянет, а ты пьяней вина, ноги не слушаются, голова мотается. Затем вдом вошли, и началось – гав-гав-гав… Потом бух-бух-бух… И тишина. Дверь – хлоп!Я снова к окошку. Ты к машине бежишь, и отчего-то в свитере без юбки. За рульсела – и фью, унеслась. Никогда как ведьма на метле не летала, а тут –настоящая чума! Так вот, если б хотела я тебя выдать, уже давно бы следователювнешность твою описала и в деталях про вашу «любовь» рассказала. Но я молчу,понимаю ситуацию.

– А что за ситуация? – еле слышноспросила я.

Анна Михайловна скрестила руки на груди, на еелице появилось озабоченное выражение.

– Лена! Ты всерьез или прикидываешься?

– Я ничего не помню!

– Ну и ну! Тебе надо сходить к врачу.

– Непременно так и сделаю. Пожалуйста,расскажите, что вы знаете.

Викторова отступила на пару шагов назад.

– Вы с Гаврилиным любовь крутили. Вернее,это у тебя были чувства, а у него ерунда хренова. Игорь до баб жадный, всякихсюда приводил, а ты ревновала. Неужели ты все забыла?

– Ага, – закивала я и с силойущипнула себя за руку. Говорят, подобным образом можно проверить, не снится литебе дурной сон. Руке стало больно, но я не проснулась, так как, к сожалению,не спала, а все происходило наяву.

– А как мы с тобой познакомились, тожезабыла? – спросила Анна Михайловна.

– Да.

– Иду я вечером домой, – началаповествование Викторова, – в мае дело произошло, тепло уже стало, и вонтот куст распустился. Видишь его? У моего подъезда.

– Да.

– Приближаюсь к двери, тащу сумку спродуктами, вдруг слышу – в кустарнике шорох. Сначала я подумала – кошкабродячая притаилась, ну и позвала: «Кис-кис». А потом пригляделась – матерьбожья! Дама! В платье красном, очень среди зелени приметном! Хотела закричать,а тут ты вылезаешь. На плечах накидка меховая, элегантная. И плачешь!

Я вросла ногами в землю, слушая АннуМихайловну.

Сидевшая в кустах дама назвалась ЛенойПетровой и рассказала дивную историю: она влюблена в Игоря Гаврилина, а тот ееобманывает, врет про командировки, сам же остается в Москве и приводит к себеразных баб. Петрова решила удостовериться в неверности кавалера и устроилазасаду.

– Немного странно отправляться на охоту вкрасном вечернем платье и меховой накидке, – отметила я.

Анна Михайловна закивала.

– Верно. Но ты же семейная! Сказаласупругу, будто едешь на день рождения к близкой подруге, которую он терпеть неможет, а сама сюда прикатила. Хорошо все рассчитала! Понимала, что муж с тобойна праздник не пойдет, придумает причину, лишь бы с противной бабенкой невстречаться. Но он мог что-то заподозрить. Ну кто пойдет в ресторан не припараде? Потому ты и нарядилась.

– Это я рассказала?

– Конечно!

– А дальше что было?

– Я тебя к себе пригласила, чаем напоила,попыталась успокоить. Сказала: «Мужики как трамваи, один ушел, следующийпридет. Не унижайся!»

– А я как поступила?

– Сначала плакала, потом уехала. Новстречаться с Игорем не перестала. И в конце концов убила его.

– Круто.

– Глупо! – дернула плечом АннаМихайловна. – Лучше бы тебе сюда никогда не приезжать! Прощай, Леночка.

– Скажите, не помните число?

– Ты о чем?

– Ну, когда я сидела в кусте?

– Одиннадцатого мая.

– Какая у вас замечательная память!

Анна Михайловна поправила рукой косынку наголове.

– Наоборот, совершенно никудышная.Склероз одолевает.

– Но ту дату в уме держите!

– День рождения у меня одиннадцатого мая,вот и врезалось в память.

– Спасибо, – кивнула я.

– Давай, Леночка, простимся, –торжественно заявила Анна Михайловна. – Можешь не сомневаться, мой рот назамке!

Выпалив последнюю фразу, тетка резкоповернулась и шмыгнула в дом. А я, подхватив мешок с барахлом, поплелась кмашине. Засунула поклажу в багажник, села за руль и услышала треньканье телефона.

– Все ок? – поинтересовался мерзкийголос.

Я кивнула.

– Ау, отзовись! – гневно завопилмистер Икс.

– Слушаю.

– Езжай по шоссе до указателя «Коськово».

– Хорошо.