Побочная Судьба - Валиса Рома

с двумя билетами на восемь миллиардов льесов. Что–то внутри возмущалось, крича отложить эти билеты и отказать, но другой голос, перекрикивая этот, вопил: давай! Разве у тебя будет ещё шанс сходить в Орфей с самим Крушителем Небес под руку?! И, надо признать, этот голос всё же выиграл.

Глава 2. Опера за миллиард. 1

Порт Торговцев расположился по бокам от выплюнувшего нас «Пристанища». Это был даже не порт, а громадный город, парящий в невесомости, с едва заметным переливающимся куполом над ровными, в основном белыми, домами. Порт был разделён надвое «Пристанищем»: с одной стороны выстроилась очередь кораблей, желающих отправиться на другой конец Содружество, из другой же вылетали только что прибывшие корабли, идя сразу на посадку к пристаням. Сказать честно, такого количества кораблей, собранных сразу в одном месте, я ещё не видела. Цербер бы точно слюну пустил, увидь это… вот только пират, чьё имя произносили с восторгом и трепетом, чья «слава» до сих пор слышна во Вселенной, мёртв. И причина тому я.

Куда бы я ни пошла, где бы не появилась, почему–то постоянно страдают люди вокруг. Может, это закон подлости, а может, просто сама смерть ходит за моей спиной, принося разочарование и страх.

Корабль Оникса плавно пошёл на посадку, пройдя через невидимый купол. Нас тряхнуло от внезапной гравитации, однако это не помешало приземлиться на свободный прямоугольник, заключённый в причалы по обе стороны. Оттуда тут же вытянулись металлические щупальца, закрепившись на корабле и удерживая его даже тогда, когда выключились двигатели.

Из своих вещей у меня был только браслет на запястье, и всё. Даже одолженная одежда, точнее, серовато–алая форма, принадлежала Ониксу – другой на корабле просто не было. Пойти в этом на Оперу было бы… странно, учитывая, что там соберутся все сливки Вселенной, и на их фоне я буду больше напоминать охранника Герцога. Впрочем, вряд ли бы кто–то удивился, учитывая, что творится в последнее время.

Сойдя с трапа на причал, я вдохнула сухой, пахнувший смазками и газом, воздух. Роботы, низкие, цвета золота и меди, с двумя забавными ножками, носились от корабля к короблю, чиня незаметные для обычного глаза поломки, доставляя детали или сообщения.

– Найди лекаря и приведи себя в порядок, – услышала я голос Оникса, обращающегося к Мару с перевязанным бедром, – и отдохни. Дальше я сам.

Мар сморщился, но послушно кивнул, одарив меня предупреждающим взглядом. Неужели думает, что я вижу выгоду в смерти Оникса? Я в политические игры с тремя сверхдержавами не играю. Ориас играл, да, и за это поплатится убийством Матери Аай, я уже убивать никого не собираюсь. По крайне мере, очень на это надеюсь.

– Куда мы? – поинтересовалась я, стоило Ониксу подойти ко мне.

– Для начала в квартал тканей. Думаю, нам обоим не помешает сменная одежда.

Я только сейчас заметила, что Оникс так и не переоделся: его серая рубашка кое–где была заляпана чёрными пятнышками крови, а пахло от него сладковатым дымом и духами, от которых хотелось чихать. Впрочем, я пару раз и чихнула, правда, не знаю точно из–за чего: то ли из–за этих запахов, то ли из–за того, что мы вышли к рынку с едой.

– Сколько тут запахов, – поморщилась я, смотря на аккуратные ровные ряды цветных палаток. Тут никто не теснился и не толкался, идя свободно и даже умудряясь вести тележки и никого не давить. Споров и криков не было, лишь негромкий гам, приятный ушам. Но от изобилия запахов меня тошнило.

– Правда? – растерянно произнёс Оникс, вдохнув полной грудью. – Не чувствую… у меня плохо развито обоняние. Там, где я вырос, не было ничего пахнущего, так что запахи для меня сложно ощутимы.

– Завидую, – вздохнула я. – Я всё слишком чутко чувству… может, из–за особенностей своей расы, а может из–за мутации…

Я резко прикусила язык, но вернуть слова уже было сложно. Звёзды, ну вот кто меня тянул ляпнуть про свою «особенность»?! Как–то больно легко с Ониксом говорить, того и гляди выболтаю ещё что–то лишнее, потом и не отверчусь.

– Мутации? – чуть приподнял брови Герцог, едва обращая внимания на так и манящие взглядом товары на лавках, от которых уже рябило в глазах.

– Она не очень большая… третьей руки или запасного глаза у меня нет, – успокоила я, даже невольно усмехнувшись и запрокинув голову.

Порт Торговцев освещался мощными белыми фонарями, отталкивающими черноту космоса над головой с бледными точками звёзд. Казалось, тут даже нет теней, да и спрятаться, если уж на то пошло, крайне трудно.

– Когда меня приютила Мать Орика, мы с ней часто уезжали из города в пустыню… для рикилей ничего не будет, да и для других существ, побывавших там один раз, тоже… я была там много раз, и, может, это из–за паров, поднимающихся с глубин, а может, из–за радиации, но я слегла почти на трилун. Всё тело было покрыто ожогами, да и внутри было не лучше… меня смогли вылечить, но волосы и язык восстановить было трудно. Сказали, что я могу и вовсе лишиться последнего, если в ближайшее время ситуация не улучшится. Что ж, она улучшилась, и язык начал восстанавливаться, но не так, как надо. Мне вживили искусственные луковицы волос, не везде, правда. В итоге я стала лучше чувствовать запахи, вкусы, и стараюсь обходить стороной различные рынки.

Я даже улыбнулась, прежде чем взглянуть на Оникса и показать ему свой чёрный раздвоенный язык. Я ожидала увидеть что–то сродни изумлению и отвращению, но брови Герцога лишь ненамного приподнялись вверх.

– Чёрный из–за воды Орика, а раздвоенный… не самая приятная история.

– Ты не такой уж и мутант, какой себя называешь, – негромко произнёс Оникс. – Я видел мутантов, чьи глаза растут не там, где положено для их вида. Или внутренние мутации… они ещё кошмарнее.

– Ну надо же, рада знать, что я ещё так легко отделалась, – усмехнулась я. – А то ходила бы с чёрной, вечно сползающей с плоти, кожей. Вот так зрелище было бы.

Видимо, Герцог представил всё это в голове, невольно поморщившись.

Пройдя насквозь рынок, мы зашагали по одной из просторных улиц. Запах еды, масел и специй сменился на слабо ощутимый аромат краски, и вскоре показались первые магазины с одеждами. Народу тут было не так много, а платья за витринами поражали своей разнообразностью.

– Оникс, а кто такой этот Мар? –