Дикарка. Неизвестный маршрут - Александр Бушков

– Но Тимофей, тем не менее, исчез?

– Boт именно, – сказала Марина. – И в этом естьнекая неправильность. За сутки полета у меня было время многое обдумать... Да,вот кстати! Вы должны были договориться для меня о встрече с ТарасомБородиным...

– Я и договорился. Но вы ведь, наверное, сначала хотитеотдохнуть в гостинице?

– Перебьюсь, – отмахнулась Марина. – Я за этисутки успела вздремнуть там и сям, так что первым делом мы, не заезжая вгостиницу, отправимся к Бородину. Какие у вас с ним отношения?

– Никаких. Он летает гораздо выше, нежели я. Так что этоникак нельзя назвать «отношениями».

– Вы его боитесь?

– С чего вы взяли?

– А у вас в глазах при упоминании о нем мигнуло что-то такоеспецифическое, – сказала Марина.

– Глупости! Мне его незачем опасаться.

– A чего вы вообще боитесь в этой жизни? Это снова прямойвопрос...

– Зачем вам?

– Предпочитаю как можно больше знать о людях, с которымипредстоит работать.

– Н-ну... Случайной, глупой смерти...

– И все?

– Да, пожалуй... А вы?

– Ничего, – сказала Марина с обаятельной улыбкой.

– Это по молодости лет...

– Возможно, возможно... – произнесла она нараспев.

И подумала: врешь, дедуля, врешь... Ты боишься всего. Всего,что может нарушить твое устоявшееся бытие. Это я, существо дерзкое ибеспокойное, расцениваю тебя как лягушку в болоте, а сам ты вполне удовлетворентакой жизнью. Нет особых опасностей, поскольку роль торгового представителяполдюжины заокеанских мелких фирмочек ты выполняешь не ради прикрытия, авсерьез, тебе частенько капает вполне реальный процентик, который ты вовсе необязан отдавать конторе. Ты его перегоняешь домой, копишь на старость. Вот тути таится слабое место агентов вроде тебя – мелочевка, нацеленная надлительное пребывание. Жизнь, в итоге, уютная и размеренная. Поневолепривыкаешь особо не высовываться, избегать резких поворотов, грозящихкомфортному бытию. Вполне возможно, ты подкидываешь кому-то денежку, чтобы тебяи дальше держали здесь в прежней должности до самой пенсии. При известнойловкости такое проходит. И есть еще один нюансик в психологии таких, как ты,который может стать опасным, бывали печальные прецеденты...

Петр сбросил скорость и стал аккуратно притирать машину кобочине, тормозя возле высокого зеленого бронетранспортера на шести колесах, сразвернутой к дороге пушечной башней. На китайскую легковушку уже былодружелюбно нацелено с полдюжины автоматов. На обочине шеренгой стояли высокие,крепкие парни в пятнистом камуфляже, украшенном кучей нарукавных, наплечных инагрудных эмблем – тут вам и разинутые тигриные пасти, и обвитые змеями мечи, ичерепа с цветочками в зубах...

– Обычная проверка, – быстро сказал Петр. – Ведитесебя спокойно.

– Вот спасибо! – усмехнулась Марина. –Предупредили! А то я уж совсем собралась шваркнуть в них гранату!

К ним направился широкоплечий блондин в берете, украшенномеще богаче и экзотичнее, чем у автоматчиков. Он шагал рассчитанно неторопливо,с нарочито медлительными движениями человека, чувствующего себя в полном правеказнить и миловать. Не доходя, чуть поморщился, наклонился и заглянул в машинусо стороны Марины.

– А, это ты, Петр... Значит, зря мы нацелились медалькузаработать... Машину поменял? У тебя ведь другая была...

– Ну да, – торопливо произнес Петр с заискивающиминотками в голосе. – У старой полетел...

– Ясно, ясно... Кого везем?

– Это моя знакомая, из Питера, у нее здесь дела...

– Вот как? – без выражения произнес офицер. Лихо иэлегантно козырнул Марине. – Капитан Ракитин, батальон спецназа «ЗолотойМедведь». Простите глупого солдафона, но нельзя ли взглянуть на ваши документы?Служебные обязанности, увы...

Его взгляд откровенно и не спеша прошелся по фигуре Мариныот туфелек до макушки. Без малейшего намека на служебную бдительность, с чистомужским уверенным интересом. Марина смотрела на него снизу вверх наивно, слюбопытством, как и подобает приличной девушке, впервые попавшей в далекиеэкзотические края. Хорош хищник, подумала она с профессиональной симпатией, какоеживотное! Пожалуй, не с волком следует сравнивать, а с кем-то из кошачьих.

Сохраняя на лице выражение, приличествующее натуральнойблондинке из древних классических анекдотов, давным-давно поставленныхнеоэтикой вне закона, она спросила:

– Мне, наверное, следует выйти из машины и поднять руки?

– Ну что вы, сударыня, – безмятежно сказалкапитан. – У нас не полицейское государство, а свободная, демократическаястрана. Достаточно будет, если вы покажете паспорт... – он с непроницаемымлицом бросил цепкий взгляд на пластиковую карту. – Простите мой интерес...Можете ехать. Всего хорошего, Петр!

Он отдал честь и шагнул на обочину. Лисовский с явнымоблегчением нажал на педаль газа.

– Местный супермен? – спросила Марина.

– Ну да. Из тех мальчиков, что устраивают военныеперевороты. Правда, достаточно умный, чтобы соображать: на любой переворотнужно сначала получить одобрение серьезных людей со стороны.

– А нынешний президент нас пока что вполнеустраивает, – сказала Марина задумчиво. – Бьюсь об заклад, этот егобатальон – добрая половина здешней армии!

– Верно. И наиболее боеспособная ее половина.

– Зачем они тут торчат? Снова зашевелились радикалы?

– Да. Парочка взрывов в городе за последнюю неделю, налет напоезд. В общем, в пределах нормы.

– Понятно, – сказала Марина. – А как насчетслухов, что президент сам и подкармливает в глубокой тайне эту «Народную волю»?Чтобы иметь лишние основания выклянчивать кредиты и прочую помощь – в рамкахнешуточной борьбы с терроризмом?

– Что-то я об этом не слышал.

– Петр, у вас столько знакомств... Вы, как говорится,держите руку на пульсе...

– Не преувеличивайте мои возможности, – торопливосказал Лисовский. – Я невысоко летаю, мелко плаваю. Такие секреты лежаточень уж глубоко.

Ну да, конечно, подумала она. Даже если тебе представитсяслучай сунуть нос в подобные тайны, ты под благовидным предлогом уйдешь нацыпочках, не подсмотрев и не подслушав. Потому что на этом свете уютно толькомелкой рыбке, пока она знает свое место и лишний раз не высовывается из-подкоряги. Вот уж послала судьба напарничка... Почему все-таки сюда не бросилистандартную резкую группу?

– У вас есть оружие, Петр?