Тайна Марии Стюарт - Маргарет Джордж

– Ну вот, – сказала она и взяла королеву за руку. – По крайней мере, теперь мы знаем, что они в безопасности.

Несмотря на яркое солнце, Мария де Гиз продолжала вздрагивать.

– Бедная маленькая Мэри Битон – ведь они убили кардинала, ее родственника! Как же мне сказать ей? Но если я этого не сделаю, она узнает от других. О, Джанет! – Королева-мать повернулась к леди Флеминг. – Они казнили его, подвесили как дикого зверя, и теперь я боюсь! – Ее речь стала почти бессвязной. – В следующий раз они придут за нами!

– Нет, нет, – поспешила успокоить ее леди Флеминг. – Они не смогут. Стирлинг самая надежная крепость в Шотландии. Именно поэтому вы выбрали ее.

– Но замок Сент-Эндрюс тоже считался безопасным. Кардинал укреплял его: рабочие днем и ночью надстраивали стены. И все же… все-таки они прорвались внутрь!

Она передернула плечами. Леди Флеминг гордо вскинула голову:

– Да, но он укреплял замок от англичан. Он не рассчитывал на предательство соотечественников. Они переоделись работниками и смешались с остальными. Кем они были?

– Это протестанты, еретики, мстившие за сожжение своего вожака Джорджа Уишарта.

– Ах, этот! – Леди Флеминг махнула рукой.

– Я боюсь, Джанет, боюсь. Кто бы мог подумать, что они сотворят такое?

– Тогда обратитесь к помощи извне. Призовите ваших могущественных родственников из Франции. Ваш брат герцог Франсуа опытный воин и может убедить короля прислать корабли и войска.

Мария нервно улыбнулась:

– Нет, не совсем так. Король Франции очень болен, и сейчас он думает лишь об избавлении от недуга. До него нелегко достучаться.

Вместе женщины вышли на бастион и посмотрели на долину, расстилавшуюся перед ними. Впереди они могли видеть гряду холмов, поднимавшуюся к Хайленду, где все лето дуют прохладные ветра. Река лежала в своем русле, словно серебряная цепочка в бархатной коробке. Не было заметно движения войск, не было вообще ничего угрожающего. Но с другой стороны, эти фанатики не притворялись солдатами.

Стоя на продуваемом бастионе, Мария внезапно и глубоко осознала, насколько она одинока. Ее советник и союзник ушел навеки. Не осталось никого, кто мог бы направлять ее политику или защищать ее. Она старалась отогнать мысленный образ кардинала, подвешенного на простыне на стене замка, или не представлять его в том состоянии, в котором, по их словам, он находился сейчас – засоленным, словно кусок мяса, и лежавшим в бочке в темнице замка.

Они отпустили Мэрион Огилви после того, как заставили ее смотреть на убийство и надругательство над телом. Они не позабавились с ней – были слишком благочестивыми для таких вещей, эти лэрды-реформисты из Файфа, пробравшиеся в замок на телеге ранним утром, переодевшись простыми работниками.

– Кто эти лэрды? – громко спросила Джанет.

– По сообщениям, убийц было около шестнадцати человек, – сказала Мария, расспросившая гонца более подробно, чем потрясенная гувернантка. – Но другие готовятся присоединиться к ним. Они хотят удерживать замок.

– Что? Для чего?

– Они называют себя кастильцами[5]и собираются послать в Англию за подмогой.

– Ах, вот оно что, теперь все прояснилось. Значит, это часть английских нападок на Шотландию, которые никогда не прекращались. Они собираются поглотить нас! С тех пор как шотландцы отвергли брачный контракт, англичане пытаются навязать нам новый, угрожая вторжением.

«Это значит, что они никогда не остановятся, – едва подавляя тошноту, подумала Мария. – И Шотландия бессильна противостоять им, если они так решительно настроены».

Той ночью, когда Мария де Гиз готовилась ко сну (хотя знала, что сон не придет), она позволила камеристке расчесать ей волосы, которые уже стали очень длинными.

Раз, два… Ритм был успокаивающим и проходил от макушки до шеи, оставляя приятное покалывание на коже головы. Огонь в камине и пламя свечей отбрасывали на стену длинные пляшущие тени, перекрывавшие чудесные цветные образы богов и богинь, рыцарей и дам на гобеленах, привезенных из какого-нибудь спокойного и добропорядочного места вроде Фландрии.

«Точно так же тьма и тени в Шотландии нарушают любое постоянство, – подумала, отпустив на волю свои мысли вместе с ритмичными движениями щетки для волос. – Вся Шотландия похожа на этот замок Стирлинг – древняя и запятнанная кровью, с блеклой мишурой статуй, украшений и развлечений, таких, как белые павлины, расхаживавшие по дворцовым угодьям среди искусственных водоемов. Они ничего не значат; они просто отвлекают взгляд от туманных гор вдалеке или от врагов, подкрадывающихся в долине Форта.

Половина местных дворян занимается колдовством, – лениво размышляла она. – Говорят, что леди Дуглас, мать лорда Джеймса, стала ведьмой и пользовалась заклинаниями, чтобы привязать к себе короля, а Патрик, третий лорд Рутвен и один из членов личной стражи королевы Марии, назначенных парламентом, тоже слывет колдуном. Темные силы здесь всегда находятся где-то поблизости».

– Достаточно, Мэг, – сказала она вслух. Кожу головы начало саднить от расчесывания. – Теперь я буду отдыхать.

– Как пожелаете, мадам. – Мэг принесла кружевной чепец, который всегда носила королева-мать. Мария де Гиз завязала ленты и откинула на кровати покрывало.

«Но и во Франции есть колдовство, – продолжила размышлять она, уже лежа в постели. – Эта итальянка Екатерина Медичи… Братья говорят, что она советуется с магами и некромантами, с любыми людьми, которые могут избавить ее от бесплодия. Она готова пойти на сделку с самим сатаной, а может быть, уже сделала это, если наконец-то после десяти лет брака родила Генриху маленького Франциска. Он появился на свет через год после моей Марии при самых неблагоприятных обстоятельствах, во время солнечного затмения. Всем известно, что это дурной знак, худший из возможных. Что может предвещать затмение солнца при рождении, кроме затмения человеческой души? Но они попытались замаскировать это, придумав для ребенка геральдический знак с символами солнца, луны и смелым девизом: «Между ними я был рожден». С тех пор у итальянки родилась дочь Елизавета, и она снова беременна. Дьявол держит свое слово. По-своему он честен; во всяком случае, так говорят те, кто имел с ним дело».

Мария повернулась на бок и устроилась поудобнее. Теперь она согрелась и откинула тяжелое одеяло.

«Говорят, маленький Франциск был очень болезненным ребенком, но постепенно становится крепче. Возможно, он испытал «затмение» в самом начале, и это было все, что предвещало знамение. Может быть, он будет жить ради моей Марии… О, если бы кардинал мог помочь мне! О Дэвид!»

В своей спальне, где никто не мог ее услышать, она оплакивала своего единственного друга и советника.

Не прошло и полугода, как скончался Генрих VIII и на трон Англии вступил девятилетний Эдуард, но на самом деле государством управлял его дядя и лорд-протектор Сомерсет. Смерть Генриха VIII никак не ослабила «грубое ухаживание», как шотландцы язвительно называли попытки англичан силой навязать брак между маленькой Марией и нынешним королем Эдуардом, занимаясь поджогами, убийствами и грабежами в сельской местности Шотландии.