Наследство - Ева Ми

шубе искрился снег. Животное остановилось, когда Никита поднял на нее голову, с любопытством посмотрела на него. Она его не боялась, скорее была удивлена, что в этом заброшенном доме опять живет человек. Она сделал пару шагов навстречу Никите, тот сидел неподвижно, боясь спугнуть. Лиса была такая красивая, такая грациозная. Он никогда не видел диких животных, если не считать дворовых котов, которые жили в подвале их дома в Москве. А тут настоящая лиса, да еще так близко! Никита залюбовался ее движениями. Прошло несколько минут, пока эти двое изучающе глядели друг на друга ночью, посреди глухой сибирской тайги, но вдруг Никита ощутил зверский голод и ярость. Он готов был наброситься на животное, и перед его внутренним взором уже лежала выпотрошенная туша лисы. Он собрал в кулак все свои остатки человечности и бросил в зверя перчаткой, чтобы спугнуть ее. Та поняла, что связываться с этим человеком не стоит, и убежала обратно в лес.

Никита с досадой кусал кулак. В его голове метались совершенно противоположные мысли. «Ты только что сам спугнул свой ужин». «Но как можно было напасть на живое существо?». «Зайца-то слопал и не поморщился…». «Он была уже мертвый, а эта живая». «Значит, она еще вкуснее». «Но это же дикость!». «А сам-то ты – не дикость?». «Нет, я – человек». «А ты в этом уверен?».

Парню казалось, что внутри его черепной коробки идет настоящая война добра со злом. В отчаянии он запрокинул голову наверх и увидел над собой на звезды. В Москве никогда не видно звезд, слишком много искусственного света. Тут же они представляли собой невероятное зрелище, даже немного сюрреалистичное. Тот, кто придумал разбросать по черному шелку небесного свода столько маленьких сияющих бриллиантиков и повесить рядом с ними белый диск, который так ярко сияет, что может осветить даже такую далекую поляну посреди тайги, точно был гением.

Глава 10. Охота

Было около четырех часов утра, когда Никита проснулся от зверского голода. Он с тоской вспоминал о зайце. «Завтра же пойду охотиться, – подумал он. – Если дед тоже через это прошел, значит, у него тут должны быть хоть какие-то охотничьи прибамбасы. Может, даже ружье припрятал».

Воодушевленный своим смелым решением, Никита начал рыскать по дому в поисках чего-нибудь, что могло ему позволить добыть себе свежатины. Но ни капканов, ни тем более ружья не было. Нашелся моток веревки, из которой при должном опыте можно было бы соорудить силки, но такого опыта, разумеется, у Никиты не было. Еще можно было изготовить лук, его строение Никита себе хоть с трудом, но мог представить. «Как только рассветет, сразу пойду в лес за ветками,» – решил он. Мысль о предстоящей охоте так его раззадорила, что он не мог усидеть на одном месте. Постоянно подскакивал, смотрел в окно, не розовеет ли горизонт, ходил из угла в угол, постоянно ворошил прогорающие дрова и подкидывал новые. Это радостное возбуждение даже притупило чувство голова.

Наконец, за окном посерело. Никита с топором в одной руке, пилой в другой и лихо сдвинутой на затылок шапке, пошел в лес. Глаза едва различали окружающие предметы, ноги утопали в нехоженом снегу, и Никита снова порадовался найденным в доме валенкам Наконец, парень нашел, что искал: невысокая молодая сосна высотой в полтора метра могла вполне сгодиться для лука. Рядом нашлись деревья побольше, ветки которых должны были стать стрелами.

Разумеется, реальная жизнь имела очень мало общего с фильмами и видеоиграми. Все то, что показывают на экране, не может быть полноценным руководством в такой же ситуации в реальности. Никита сидел уже битый час, остругивая ветки тупым перочинным ножом и пытаясь придать им более или менее приемлемую форму для стрел. Мысленно он ругал себя за то, что недостаточно внимательно слушал учителя ОБЖ в школе. Делать луки их там, конечно, не учили, но наверняка были советы, как не умереть с голоду посреди тайги.

Изготовление подобия лука заняло несколько часов. Наконец, в руках у Никиты оказался прототип оружия, который недалеко ушел от тех луков, когда его далекие предки охотились на каких-нибудь саблезубых тигров. Но эти несколько деревяшек дарили ему надежду на свежий мясной ужин.

К тому времени, когда Никита был готов идти на охоту, он был уже совсем истощен. Как и в прошлый раз, выход на мороз стоил ему титанических усилий. Он прошел по лесу всего два десятка шагов, прислонился спиной к дереву и не мог найти в себе силы двигаться дальше. «Ничего, посижу еще минуту и встану», – думал он, – только дух переведу, и вперед». Минута превратилась в две, затем в пять. Пальцы на руках и ногах почти онемели от холода, спина тоже почти примерзла. Нельзя было сидеть на месте, иначе и дичи было не достать, и замерзнуть – раз плюнуть. Встать на ноги Никита не мог, как бы ни старался, мышцам не хватало силы поднять тело. Тогда он встал на четвереньки и пополз.

Через несколько метров он, обессилев окончательно, рухнул на снег. «Тут и останусь, тут и умру, – подумал он. – Ну хоть дурацкий проект на работе сдавать не придется». Вдруг он услышал хруст ветки. Медленно поднял голову и увидел впереди между деревьями расплывчатый темный силуэт. Плохое зрение не позволяло понять, кто оказался перед Никитой, но оно было не нужно, чтобы почувствовать – перед ним не добыча. Это он – добыча.

Животное было приземистое, но крупное, покрытое темным мехом. Оно сперва стояло вдалеке, видимо, прикидывая, что за зверь сегодня станет его ужином. Решив, что распластавшаяся на снегу добыча, не будет сильно сопротивляться, и ее можно легко одолеть, животное подошло ближе. И тут Никита смог разглядеть свою судьбу. Перед ним стояла росомаха.

Маленькие острые глазки внимательно изучали человека, прикидывая, в какую часть тела лучше нанести удар. Черный нос дергался, стараясь уловить запах страха, подтверждающий, что перед росомахой действительно ее жертва. И она получила это подтверждение. Подойдя еще на шаг ближе и сократив дистанцию до одного своего прыжка, животное напружинилось, готовясь к атаке.

Дальнейшие события уместились бы в три удара сердца. Удар – росомаха прыгает на Никиту, выпуская вперед свои громадные когти, целясь ими прямо в лицо парня, но Никита чудом успевает отклониться от траектории, и животное промахивается. Удар – после замешательства, длящегося долю секунды, росомаха снова атакует, на этот раз, целясь в незащищенную шею, которую Никита никак не может закрыть. Удар – и таежную тишину разрывает гром выстрела, с ветвей осыпается снег, на Никиту падает тяжелая туша зверя.

Парень лежал, зажмурившись, еще несколько мгновений. Когда