10 заповедей коммуникационной войны. Как победить СМИ, Instagram и Facebook - Каролина Гладкова

В последних числах ноября в Санкт-Петербурге все же прошла встреча с министром транспорта[53], на которой должны были обсуждаться вопросы о системе «Платон». Правительство пыталось хоть как-то спасти ситуацию. Однако протестующие дальнобойщики заявили, что их представителей на совещание с главой Минтранса не пустили, а участвовали в нем подставные люди. После этого петербургские дальнобойщики решили двигаться в Москву, в поддержку коллег из других регионов, которые также начали направляться в столицу, чтобы «их заметили». Все это интенсивно освещалось СМИ и вызывало разговоры в обществе о начале революции. Первую фазу коммуникационного сражения правительство полностью проиграло меньше, чем за 3 недели. А «старая гвардия», которая должна была решить исход битвы, то есть президент, слов которого ждали дальнобойщики, по-прежнему молчала.

https://echo.msk.ru/amp/blog/echomsk/1667778-echo/

На «сходе» в Ростове-на-Дону, от лица дальнобойщиков из 15 регионов, было записано YouTube-обращение к президенту России со словами: «Успокой, Владимир Владимирович, свой собственный народ. Не позволяй его грабить. Мы не хотим бузы, мы хотим кормить свои семьи, честно работать»[54]. Отчаянный коммуникационный ход, призывающий президента к диалогу! Но и он не был услышан.

Также водители заявили, что, если 3 декабря «Платон» не будет отключен, они выдвинутся на грузовиках в сторону Москвы. Самым популярным комментарием под видео дальнобойщиков (317 лайков) стал комментарий пользователя Andrew Lobanov: «Ничего, ничего. Бред про "царь хороший, бояре плохие" быстро вылечивается реальностью. Молчание по ТВ, ОМОН и прочие свинцовые прелести, которыми наше любимое государство одарит холопов, несущих Царю Батюшке верноподданническую челобитную, быстро прибавит ума».

Кейс «Платона» на деле демонстрирует прокрустово ложе, в которое попал Кремль при построении вертикали власти, в том числе коммуникационной. Имидж Путина, всемогущего вседержителя и спасителя россиян, насаждаемый государственными СМИ, имеет и побочный эффект, как в ситуации с дальнобойщиками. Прямые линии с президентом, где тот чуть ли не котят пристраивает, ведомственные совещания, на которых Путин распекает вечно нерадивых чиновников, — все это транслирует федеральное ТВ для наращивания рейтинга руководителя страны, но ослабляет доверие россиян к другим субъектам власти. Граждане России верят, что только президент способен им помочь. В это же верили и дальнобойщики и хотели, чтобы Путин их услышал и отменил систему «Платон». Но президент не реагировал ни на их акции, ни на видеообращение, и отчаявшиеся водители решили «идти на Москву».

Но все же стоит отметить, что, сосредоточив адресность протеста на себе, за счет выстроенного ранее пропагандой в медиа имиджа Путина-заступника Кремль не дал перейти акциям дальнобойщиков в плоскость силового противостояния с властью. Несмотря на то, что многие СМИ называют Ротенберга другом президента, который за счет связи с последним и господрядов, как, например, все та же система «Платон», и стал миллиардером, водители не видели в Путине пособника того, против кого выступали. Упиравшие на это оппозиционеры не смогли «перетянуть» водителей на свою сторону и консолидировать их протест против правящей власти. Степень доверия дальнобойщиков к Путину была высока. В этом стратегически Кремль выиграл.

И только 30 ноября, спустя почти три недели после начала коммуникационного сражения, пресс-секретарь президента Песков заявил, что Путин в курсе протестов дальнобойщиков[55]. И все же реакцию президента Песков не уточнил. По сути, это было формой замалчивания проблемы. Несколькими днями позже на вопрос журналистов о том, помогло ли получить право на разработку «Платона» Игорю Ротенбергу знакомство с Владимиром Путиным его отца Песков ответил отрицательно[56]. После этого все вопросы о работе «Платона» пресс-секретарь президента просил адресовать ответственным ведомствам. Иначе говоря, продолжал поддерживать столь губительную тишину в коммуникационном пространстве.

Кульминация президентского молчания наступила 3 декабря. В ежегодном традиционном послании Федеральному собранию Путин никак не прокомментировал ситуацию с «Платоном». Президент посчитал, что такой проблемы просто не существует (ведь за несколько дней до этого его пресс-секретарь заверил, что Путин в курсе ситуации). Это окончательно разозлило противоборствующую сторону. Дальнобойщики укрепились в своем намерении собраться в столице. И причина обострения ситуации была одна — молчание президента.

1 декабря в Госдуме было предложено приравнять палаточные городки вдоль дорог и автопробеги к акциям протеста, за которые физическим лицам положен штраф до 300 000 рублей, а юридическим — до миллиона. Руководитель федерации автовладельцев Сергей Канаев расценил думское предложение как «мину под государственное устройство» и форму борьбы с акциями протеста дальнобойщиков. С точки зрения коммуникаций, подобный необдуманный ход Госдумы был только на руку протестующим. В глазах общественности они становились героями, которые могли поплатиться (пусть пока только рублем, но в будущем и свободой, и жизнью) за борьбу против произвола правительства.

Борьба выходила в активную уличную фазу. 4 декабря, в день, когда дальнобойщики обещали собраться в Москве, ГИБДД объявила о специальных мероприятиях на МКАД и перекрыла въезд на Ленинградское шоссе на полчаса — именно в этом месте дальнобойщиков собралось больше всего[57]. О целях специального мероприятия ГИБДД не сообщила. Очередное коммуникационное безмолвие!

В момент, когда ситуация с протестами дальнобойщиков грозила перейти в настоящий бунт, правительство пошло на попятную. В день перекрытия МКАД Госдума одобрила поправки по снижению штрафа за неуплату по системе «Платон»: с 450 000 рублей до 5000 за первое нарушение, и с 1 млн до 10 000 — за следующие. Президент оперативно подписал эти поправки. Однако даже это не остановило протест — дальнобойщики требовали полной отмены «Платона». Почувствовав вкус победы в коммуникационном сражении, они не собирались останавливаться. Десятки фур стянулись 4 декабря ко въезду в Москву со стороны Химок. Из-за противостояния ГИБДД водители решили организовать здесь постоянную точку протеста.

Большинство москвичей поддержало действия водителей большегрузов — согласно опросу «Левада-центра», в той или иной степени с акцией дальнобойщиков против «Платона» были солидарны 71% жителей столицы[58]. Поддержал «антиплатонистов» и музыкант Юрий Шевчук, который в интервью радиостанции «Говорит Москва» заявил о необходимости референдума при принятии таких решений, как ввод системы «Платон»[59], а позже выступил перед дальнобойщиками в Химках.