Цена бесчестья - Чингиз Абдуллаев

Вернувшись в спальню, он снова чертыхнулся и решительноприсел на корточки. Итак, первый ящик. Здесь лежат её трусики. В основном белыеи чёрные, но встречаются и других цветов. Две пары почти прозрачных бикини.Интересно, в каких случаях она их надевает? Одна пара тёплых, почти мужскихтрусов. Он быстро засунул их обратно, чтобы не показывать Танееву. Открылвторой ящик. Здесь лежали бюстгальтеры. Логутина явно любит дорогое бельё. И унеё не очень большая грудь. Второй или третий размер. Некоторые бюстгальтерыявно увеличивают грудь. Наверно, она их часто надевала.

Третий ящик. Здесь лежали комбинации, несколько пакетовпрокладок, запечатанные пакеты колготок. Он почувствовал, как краснеет. Нопочему он должен ковыряться в таких деталях под взглядом ничего не понимающегоТанеева? Рука нащупала какой-то предмет. Дронго нахмурился. Он не сталдоставать этот предмет, а попытался его ощупать. Кажется, вибромассажер. Длямолодой женщины, у которой давно нет мужчин, это, наверное, нормально. Или несовсем нормально, учитывая её относительно молодой возраст. Он чуть подвинул ксебе этот предмет, разглядывая его под шёлковой комбинацией. Так и есть. Всенормально. У каждой молодой женщины после тридцати могут быть собственныесекреты. Он задвинул прибор обратно и приступил к осмотру четвёртого ящика.

Здесь находились какие-то кошельки, сумочки, различныесвёртки. Это его сразу заинтересовало. Он начал доставать кошельки и сумочки,внимательно исследуя их содержимое. В одной лежало несколько стодолларовыхкупюр. В другой было около восьмидесяти английских фунтов. Записки. Записнаякнижка. Она его заинтересовала. Он начал листать книжку, затем показал еёТанееву. Небольшая книжка, заполненная фамилиями и номерами телефонов. Судя повсему, у Логутиной был почти идеальный почерк. Ровный и красивый.

— Мне придётся её забрать, — пояснилДронго, — здесь много телефонов, а я должен все проверить.

— У меня нет таких указаний, — возразилТанеев, — я должен позвонить и спросить разрешения.

— Звоните, — согласился Дронго.

В шкафах висели платья. Он обратил внимание, что у хозяйкибыло много брючных костюмов. Судя по размерам, она была почти спортивноготелосложения. Он обернулся и посмотрел на трюмо. Там находилась большаяфотография двух сестёр. Старшая смотрела строго и внимательно, как и должнасмотреть мать троих детей, а у Веры был более бесшабашный и весёлый взгляд. Обебыли в одинаковых шёлковых платьях, отличавшихся только цветом. На платье Кирыпреобладали цвета красных тонов, тогда как у Веры — синих.

«Красивая женщина, — меланхолично подумал Дронго, глядяна Веру, — почему она не вышла замуж? У её старшей сестры уже трое детей».

На второй фотографии была снята Вера и трое детей её старшейсестры. Было заметно, как трогательно относятся дети к своей тётке, обняв её совсех сторон. А старший сын Киры был ростом с Веру.

Дронго продолжал исследовать содержимое её шкафа. Кажется,есть такая американская или английская телепередача, вспомнил он. Когдамолодого человека привозят домой к трём студенткам по очереди. И он должен,осмотрев их личные вещи, выбрать себе спутницу жизни. Мужчинам в телепередачахэто удавалось, они обычно выбирали тех, кто им нравился. У него задача сложнее.Ему нужно составить психологический портрет исчезнувшей женщины, которую онобязан найти как можно быстрее.

«Интересно, как бы отреагировала Джил, если бы узнала, чемименно я занимаюсь, — вдруг подумал Дронго, — в её представлениичастные детективы — это типы, похожие на Ниро Вулфа, которые сидят в своейоранжерее и разгадывают очередное преступление. Или в лучшем случае ведут себякак Шерлок Холмс, переодеваясь в старика и прибегая к помощи дедуктивногометода для поисков очередного преступника. А я копаюсь в чужом бельё. Хотя, сдругой стороны, я делаю это для самой хозяйки квартиры, — вспомнилон. — Значит, не все так плохо. В конце концов, мои поиски должны помочьнайти эту женщину. Или хотя бы узнать, что именно с ней случилось».

Он продолжал проверять содержимое шкафа. На одной из полочеклежали её драгоценности. В небольшой шкатулке. Здесь были две пары серёжек,несколько колец, один кулон от «Шопард», очевидно, подарок. Интересно, почемуубийцы не тронули эти ценности? В таком случае они либо профессионалы, либосотрудники спецслужб. В обоих случаях это грозит очень крупными неприятностямихозяйке квартиры. Когда не трогают такие ценности, это дурной знак. Значит, имзаплатили так хорошо, что цена убийства уже включена в прейскурант услуг. И ужертвы нет никаких шансов спастись.

— Я понимаю, — сказал Танеев. Он наконец убралсвой сотовый телефон. — Борис Самуилович разрешает вам забрать эту книжку,но с условием её последующего возврата, — пояснил Аслан, — и в этомслучае вы тоже должны хранить полную тайну.

Я умею хранить тайны, — недовольно заметил Дронго. Онпроверял полки, обращая внимание на записки или документы. Под бельём лежалнебольшой пакет. Он достал его. Там были какие-то записи. Везде по четырецифры. Ну конечно. Это шифры её кредитных карточек. Только женщина можетсделать такую глупость. Написать все это на бумаге и оставить в шкафу. Здесь жележали её метрика и дипломы о среднем и высшем образовании. Судя по всему,училась она везде на «отлично», в том числе и в двух институтах, которые успелаокончить. Рядом лежала продолговатая коробочка красного цвета. Он осторожнодостал её, открыл. И увидел часы. Осторожно вытащил их. Тоже «Шопард»? Нет, этодругая модель. Часы от Делано. Такие часы делаются в количестве полутора тысячэкземпляров. Обычная для часов этой марки полуцилиндрическая форма коробки,которая сама по себе большая ценность. Такие часы в форме бабочки,инкрустированной бриллиантами, стоят более сорока тысяч долларов. Гораздобольше. Интересно, кто мог сделать ей такой подарок? Очень интересно. Нужнобудет узнать об этом у Бориса Самуиловича. И самое интересное, что часы тоже невзяли. Это уже совсем плохо. Значит, она была приговорена людьми, для которыхцена не имела значения. И любые деньги тоже не имели никакого значения. Оносторожно захлопнул коробочку и положил часы на место.

— Позвоните ещё раз Борису Самуиловичу, — попросилДронго.

Аслан Танеев согласно кивнул и достал аппарат. Набрал номери передал телефон Дронго.

— Извините, что беспокою вас так поздно, — сказалДронго, услышав знакомый голос, — вы знали всех ухажёров Веры Логутиной?

— Возможно, что не всех, — осторожно ответилКаплунович, — а почему вы спрашиваете?

— Я нашёл часы от Делано, пояснил Дронго, — вфирменной упаковке. Очевидно, подарок. Вы не знаете, кто мог сделать ей такойподарок?

— Только не я, — рассмеялся БорисСамуилович, — я, конечно, хорошо к ней относился, но такие подарки я могусделать только жене. Сколько стоят такие часы? Тысяч тридцать?

— Я думаю, около пятидесяти. Во всяком случае, болеесорока.

— Нет, нет. Никто не мог сделать Вере такой роскошныйподарок. Никто из её окружения.