Требуется Золушка средних лет - Инна Туголукова

— И запомните: неразборчивость в связях до добра не доводит, — отрезал Буданов.

Леля открыла было рот, но зазвонил телефон, и она гневно схватила трубку.

Противный мужской голос попросил Петра Андреевича Буданова.

— А кто его спрашивает? — сердито осведомилась Леля.

— Главный врач кожно-венерологического диспансера Антон Степанович Кожемякин.

— Одну минуточку! — промурлыкала Леля и елейным голосом сказала: — Петр Андреевич, возьмите, пожалуйста, трубку. Теперь я понимаю, откуда у вас этот ужас перед случайными связями…

Буданов снял трубку, а Леля нехотя положила свою и навострила уши, стараясь не пропустить ни слова. Но шеф и не собирался секретничать.

— Я слушаю…

— Петр Андреевич? Вас беспокоит главный врач кожно-венерологического диспансера Антон Степанович Кожемякин.

— Чем могу быть полезен? — удивленно вскинул брови Буданов.

— Очень даже можете, очень даже можете, — горячо уверил его главврач, и Буданову показалось, что тот не слишком трезв.

— Я вас слушаю, — нетерпеливо повторил он.

— У вас работает некая Пульхерия Егоровна Калашникова? — заторопился Кожемякин.

— Одну минуту! — Буданов жестом приказал Леле снять параллельную трубку. — Так что вы говорите?

— Я спрашиваю, работает ли у вас Пульхерия Егоровна Калашникова?

— Да, а в чем дело?

— Дело в том, что уже несколько наших пораженных сифилисом пациентов указали на нее как на источник своего заболевания.

Буданов услышал в трубке сдавленные смешки и посмотрел на Лелю. Она вытаращила глаза и хватала ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды, и на лице ее отражалась такая гамма чувств, что Буданов едва сдержался, чтобы не рассмеяться.

— Вы хотите меня предостеречь? — насмешливо осведомился он, уже понимая, что кто-то затеял то ли с ним, то ли с Пульхерией отвратительную игру.

— Естественно… Нет, ну что вы, — запутался «главврач», видимо направляемый своим сообщником. — Она не является на лечение и продолжает заражать мужчин. Мы шлем повестки… Мы просим вашего содействия…

— Пошел ты… — неожиданно грубо прервал его Буданов, положил трубку и нажал кнопку АОНа. На табло высветился номер, и номер этот был ему хорошо знаком. Слишком хорошо…

Он резко встал и направился к двери. Леля сидела ни жива ни мертва.

— Петр Андреевич, — потрясенно залепетала она, и из глаз ее брызнули слезы. — Вы не должны этому верить! Я… Я знаю, кто это. Она меня уже замучила! Но то, что сегодня… Это чудовищно, чудовищно…

Он шагнул было к ней, но сдержался и просто сказал от двери:

— Успокойтесь, Пульхерия Егоровна. Вам никто больше не причинит зла.

Он остановил машину у знакомого подъезда и поднялся по лестнице, по которой так недавно взлетал, томимый любовью. Сейчас его гнали наверх совсем иные чувства.

Буданов нажал кнопку звонка и ощутил, как глухо бьется сердце. Дверь распахнулась, обдавая запахами и шумом затянувшееся застолья, и на пороге нарисовалась Людмила. Несколько мгновений она зачарованно смотрела на него, потом резко ногой захлопнула дверь и упала к нему на грудь, запуская руки под пиджак.

Он содрогнулся от омерзения, почувствовав на спине ее горячие ладони и кисловатый запах изо рта, и оторвал от себя так, что она отлетела к стене.

— Петенька, Петенька, — зашептала она, изготавливаясь к новому прыжку, но натолкнулась на его взгляд, осеклась и медленно сползла по стене на грязные плитки пола.

Буданов, не спуская с нее обжигающих глаз, сказал несколько тихих отрывистых фраз и ушел, переступив через ее длинные, неловко подогнутые ноги. А она осталась сидеть на заплеванной площадке — такая, видно, сила таилась в его словах.

Вернувшись в офис, Буданов первым делом заглянул к кадровику, который, увидев шефа на пороге своего кабинета, тут же встал по стойке смирно.

— Антон Семенович, дайте-ка мне личное дело Калашниковой.

Кадровик протянул тонкую папочку, раскрыв которую, Буданов убедился, что его предположения оказались верны: у Пульхерии Егоровны Калашниковой сегодня день рождения и исполнилось ей ни много ни мало двадцать пять лет. И Людмила не могла об этом не знать. Вот и подарочек приготовила. Впрочем, он тоже постарался: «случайные связи до добра не доводят»… Дурак ты, Буданов. Или ревнуешь?..

Он быстро прошел в свой кабинет. Леля мельком взглянула на него, и он заметил, что глаза у нее красные. Он подошел к ее столу и почувствовал, как она напряглась.

— Пульхерия Егоровна! Оказывается, вас можно поздравить? Двадцать пять лет — прекрасный возраст, — повторил он фразу отца.

— Спасибо, — попыталась улыбнуться она, но губы предательски дрогнули, и у него защемило сердце.

— Вы можете уйти пораньше. Вечером, наверное, ждете гостей…

— Да нет, — вздохнула Леля. — В этот день мы обычно встречаемся с папой. Но сегодня он не сможет приехать, поэтому и поздравил меня утром. — Она кивнула на цветы.

— А вы катаетесь на лыжах? — неожиданно спросил Буданов.

— На лыжах? — удивилась Леля. — Катаюсь. То есть не то чтобы катаюсь, но могу… Умею…

— Вот и отлично! — обрадовался шеф. — В таком случае, приглашаю вас на загородную прогулку!

Леля приоткрыла рот, не в силах вымолвить ни слова, а Буданов продолжил, старательно не замечая ее замешательства:

— У вас есть лыжи?

— Нет… То есть старые лыжи есть, еще школьные, но они остались у папы.

— Ну и Бог с ним! — Он взглянул на часы и поверг ее в еще большее смятение: — Надевайте шубу. Сейчас экипируем вас по полной программе и поедем к моим друзьям. Отметим вашу славную дату, а завтра с утра отправимся в лыжный поход. Часа на четыре. Там такие места — Швейцарские Альпы! Вы любите кататься с гор?

— Нет, с гор я не умею… Я вообще не очень хорошо катаюсь… И я не уверена, удобно ли…

— Значит, походим по лесу. Ну, давайте выключайте компьютер. В двадцать пять лет все надо делать быстро и весело!

Леля подчинилась, просто не зная, как следует вести себя в подобной ситуации.

Через двадцать минут они остановились возле магазина «Спортмастер». Буданов помог Леле выйти из машины и распахнул перед ней двери огромного спортивного салона. Навстречу уже спешил предупредительный молодой человек в форменном костюме.

— Этой даме нужен полный комплект для лыжной прогулки, — бодро сказал Буданов и добавил: — У нас мало времени!

— Прошу вас, мадам! — оживился продавец, почуяв выгодных покупателей.

Еще через полчаса на прилавке возле кассового аппарата высились бело-голубой лыжный комбинезон, ботинки, шапочка, тонкая шерстяная водолазка, перчатки, носочки, какие-то хитрые специальные колготки, а рядом стояли лыжи — все в той же нежной бело-голубой гамме.