Его несломленная соседка - Анна Долгова

- Валентина Петровна, давайте с самого начала, - попросил уже Леха.

Я понял, что парни решили вести игру, будто им ничего или мало что известно о событиях десятилетней давности. Впрочем, они только изучили судебное решение и документы следствия. В них, как правило, отображены сухие факты. Я же хотел узнать все подробно. Леха с Вадиком, видимо, тоже.

- Давайте, - сухо и обреченно выдавила из себя директор детского дома. – С одним условием. Машенька ни в коем случае не должна знать историю своего рождения.

- Почему? – опять не выдержав, спросил я.

- Она хоть и крепкая, и сломать ее тяжело, но этого может не выдержать.

Повисла гнетущая тишина.

- Валентина Петровна, давайте так, - предложил Вадик, доставая диктофон. – Вы расскажете все, абсолютно все и всю правду. Нам под запись. А в документах мы уже отметим только нужную информацию.

- А разве так можно? – ухмыльнулась женщина.

- За редким исключением, - улыбнулся Леха.

Она встала и подошла к шкафу, который стоял за ее спиной. Открыв дверцу, взяла в руки четыре бокала и выставила их на стол. Затем на столе появилась бутылка коньяка. К ней присоединились коробка конфет и блюдце с лимоном.

Пока она разливала алкоголь по бокалам, мы поняли, что не только меня раскусила женщина?

- Поскольку вы не только сотрудники полиции, предлагаю запить стресс сразу. Авось и не придется за сердце хвататься.

- Мы не пьем на службе, - теперь уже улыбался Вадик.

- Я тоже не пью. Но это история не для слабонервных.

Мы не стали пререкаться с Валентиной Петровной. Что-что, а авторитет свой она выработала отменно. Даже мы, совсем немного младше ее по возрасту, не стали перечить сильной и властной женщине.

Она села в кресло и начала свой рассказ:

- Начнем, пожалуй, с самого начала? – слегка улыбнувшись, посмотрела на нас. Леха включил диктофон, кивнув головой в знак согласия.

- Итак. Я пришла в этот детский дом совсем молоденькой девочкой. Мне было всего двадцать лет, и я училась заочно на педагогическом. Вынуждена была учиться заочно, поскольку мой братишка четырех лет остался без родителей. Как и у большинства детей, пребывающих здесь, они есть. Но все они лишены родительских прав. Мне двадцать, а братишке всего четыре. Органы опеки, естественно, не отдали мне опекунство. У меня не было жилья, не было работы. Поэтому братишку определили в этот детский дом, а мне предложили устроиться здесь работать. И естественно я согласилась. Это было в 1990 году. На тот момент детский дом возглавляла чудесная женщина. Но она была в возрасте и у нее начались проблемы со здоровьем. Тем не менее, она успела застать поступившую к нам Машеньку в 92 году.

- Откуда она к вам поступила? – интересуется Вадик.

- Из инфекционной больницы. В возрасте двух месяцев. Врачи боролись за ее жизнь. Спасли. На радость нам и на развлечения Спиридонову, - грустно улыбнулась директор.

- Ее изъяли из семьи? – настороженно спросил Леха.

- Изъяли, да не из семьи, - опустила глаза женщина. – Из мусорного контейнера. С пуповиной и плацентой.

Она подняла голову, чтобы посмотреть на нашу реакцию. Сказать, что мы были ошеломлены, ничего не сказать.

- Как это, из мусорного контейнера? – первым, как всегда, опомнился Вадик.

- А вот так. Ее выкинули. В черном мешке.

Повисла тишина. Хотя мне показалось, что все присутствующие в кабинете услышали мой скрежет зубами.

- Вы же из полиции. Наверное, и не такое видели, - продолжила женщина. – Около суток ребенок лежал в контейнере.

- И выжил? – недоуменно спросил Вадик.

- Она живучая. Видимо, еще не до конца выполнила свое предназначение на этой земле. Спасла ее сама мать-природа. А точнее птичка. Дрозд. Откуда он взялся у нас, непонятно. Но он нападал на всех, кто подходил к баку. Люди вынуждены были оставлять мешки с мусором возле контейнера. На следующий день пришел дворник. Его дрозд не только подпустил, но и позволил заглянуть в бак. Потому что картина была странной: бак пустой, а вокруг него мусор аккуратно сложен. А там мешок черный, чуток шевелится. Лето было, тепло. Вот Машенька и выжила.

- А как она дышала? – интересуется Леха подробностями.

- Мешок птица помогла развязать. Он и не слишком туго был завязан. На узелок. Плюс ребенок кричал и активно двигал руками-ногами. В общем, приоткрыто все было, воздух поступал. Да и пакет позволил сохранить температуру тела. Поэтому Машенька не получила серьезного переохлаждения. Только отравление.

- Отравление из-за чего было? – уже не выдержал я.

- Дрозд кормил ее.

- Чем?! – втроем выпалили мы.

Женщина ухмыльнулась:

- А чем кормят птицы своих птенцов? Вот тем и покормил немного. В больнице предположили, что он ей даже воду из лужи принес. Но это только предположение, сразу говорю, - тут же уточнила директор. – Одним словом, Машенька оказалась сначала в обычной больнице, потом ее перевели в инфекционку. Там у нее еще выявили следы спирта в крови.

- Откуда?

- Женщина, которая родила Машеньку, пыталась ее отравить сначала. Но не помогло. Ну или водки для ребенка пожалела. Решила, что менее накладно ее просто выбросить.

После долгого молчания я не выдержал:

- Маша в курсе, как она попала к вам в детский дом?

- Вот как раз ЭТО Маша и не знает. И не узнает, если вы ей сами про это не расскажете.

- Видите ли, Валентина Петровна, - собирается с мыслями Леха. – Вследствие произошедших событий, нам нужно изъять у вас дело Дроздовой. И приобщить к делу стрельбы Спиридонова. Нужно доказать, что это давняя месть. Дроздовой придется узнать правду.

- Не придется. Она знает свою правду. Где ее подкинули к одной милой женщине. И та ее передала милиции. У нас в картотеке имеются липовые дела. Специально для детей. Ведь каждый из них когда-то желает разыскать своих родных. Поэтому мы подсовываем «липу». Они воруют ключи от канцелярии, заходят в нее по ночам, находят свою папку и читают. А там нет адресов их родственников, если они есть. Нет адресов роддомов, где от них отказалась мАть. Отказники зачастую у нас дети, чьи родители погибли или в ДТП, или в пожаре. Вот прям целый дом сгорает, в котором погибают все родственники – родители, братья-сестры. Бабушек и дедушек органы опеки не нашли. Разумеется, это все на бумаге, и только версия для ребенка, который попадает к нам в очень малом возрасте. При выпуске мы им отдаем настоящие дела. Хотят искать родственников, пусть ищут. Машенька стала исключением. Ей я так и не решилась отдать настоящее дело. И вам не отдам! Пусть останется человек подкидышем. Не выдержит она правды.

Леха с вопросом посмотрел на Вадика. По факту, это подлог документов. Но Вадик поднял руку в положительном жесте. Я его поддерживаю. Если что, возьму Василича на себя.