📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПриключениеПоследняя из амазонок - Стивен Прессфилд

Последняя из амазонок - Стивен Прессфилд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 113
Перейти на страницу:

Небо, уставшее от одиночества и жаждавшее общения, выделило из себя мать нашу Землю. Огненными стрелами рассекло оно её чрево, дабы носила она океан, и горы, и внутренние моря. Всё это, великое и священное, также оставалось частицей бога, а может ли частица бога быть чем-либо иным, нежели богом?

А затем с неба снизошла Кобылица. Изначально лошадь летала быстрее орла и в устах божества именовалась «степной орлицей», как и доселе зовёт её свободный народ. Кобылица первой создала сообщество живущих, ибо до того всяк сущий в мире существовал сам по себе, в союзе лишь с богом и Землёй. Она же сотворила и священный язык, согласующийся с языком божества, обозначающий суть в молчании и не требующий даже взгляда или потряхивания гривой. Язык сей хотя и сохранился поныне, но становится понятен людям лишь в разгар свирепой, кровопролитной битвы.

Внемли, о народ свободный, грому речений бога, Звукам истинной речи, речи единственно правой, Речи, лишь доблестным внятной, звуки поскольку её Выбиты молотом битвы на наковальне Ареса.

Когда появились люди, они были слабы и жалки. Кобылица, снизойдя до их слабости, выкормила их своим молоком и кровью и воспитала как собственных жеребят. Когда равнины страдали от засухи, священная Кобылица водила кланы к водопою; когда долины поражал недород, выводила людей в места, обильные фруктами и иными плодами земными; а когда по степи нёсся безжалостный, всё уничтожающий огонь, сажала человеческих детёнышей к себе на спину и галопом уносила в безопасное место. Лошадь научила людей охотиться на робкого оленя и сернобыка, на горную антилопу канну и на газель, а когда иссякали плоды и дичь, когда мрачный голод обходил Землю беспощадной своей поступью, Кобылица говорила чадам своим: «Ешьте плоть мою, и да будете живы!»

Воистину, без этих даров, равно как и без иных милостей, число коих превыше числа светочей небесных, род человеческий мог бы исчезнуть с лика Земли тысячу и тысячу раз. Но всегда, едва простирала смерть к людям свою ледяную длань, священная Кобылица ограждала от неё род человеческий. И вот, когда свободный народ решил в знак благодарности совершить жертвоприношение, в дар богу было избрано то, что ценилось и почиталось людьми превыше всего прочего. Их спасительница и союзница, мать-Кобылица.

Лошадь научила свободных людей ездить верхом и совершать набеги, она обучила их выносить невзгоды зимы и тяжкие труды лета. Она отдавала на их нужды свою плоть, жертвуя каждой частицей своего священного тела. Свободный народ не только ел конину и пил кумыс. Конские шкуры шли на одежду, палатки и бурдюки, сухожилия — на тетивы, гривы — на верёвки, кости — на иголки и шила. Даже конским зубам нашлось применение: обточив и окрасив их, люди делали из них бусины для украшения одежды. Воистину, то было дивное время, когда люди вольно и счастливо обитали под десницей творца, не требуя и не желая ничего, кроме того, что давала им мать-Кобылица и что приносили их собственные труды. Ничто не препятствовало благости и довольству, каковые длились бы вечно, не случись так, что в безмятежное течение жизни вмешались боги.

Ибо помимо свободного народа существовало и убогое племя, не знавшее лошади, но влачившее свои дни в несчастьях и бедах, ковыряясь в земле и, подобно свиньям, выискивая себе для пропитания жёлуди и коренья. Титан Прометей пожалел это ничтожное племя. Когда Зевс Громовержец изгнал бессмертных, принадлежавших к старшему поколению, Прометей похитил с небес огонь.

Этот огонь он отдал человеку.

Лошадь боялась огня, и свободный народ тоже бежал от пламени, но вот привыкшее копошиться в грязи низкое племя вскоре обнаружило, что Прометеев дар наделяет их множеством преимуществ. С его помощью они научились сначала жарить мясо, а потом, приручив дикую рожь и ячмень, стали выращивать их в неволе огороженных полей и выпекать хлеб.

Как и предвидел Прометей, имя коего означало «предвестник», а целью являлось низвержение небес, огонь для людей стал источником непомерной, всё возраставшей гордыни. Обуянный этой гордыней человек терзал плоть матери своей Земли, кромсая её острым плугом и засевая семенами, дабы питать ими свою надменность и дерзость.

Люди, научившись общаться с помощью звуков, стали сбиваться в стада и селиться в богопротивных городах, куда из-за стен и валов был закрыт доступ даже священным ветрам божества. Человек привыкал к лачугам, закопчённым и провонявшим дымом. Запахом этим пропитывались и его волосы, и грязные лохмотья, которыми он стал прикрывать свою наготу, и его руки, тогда как не знавшая солнца кожа обретала нездоровую бледность. Свободный народ, так же как и лошади, не выносил гнусного зловония и всячески избегал смердящих.

Язык невольников городов возник как искажение и извращение предшествовавших ему языков птиц, лошадей и молчаливого языка свободного народа. В основе этого наречия лежал страх, страх перед богом и его тайнами. Человек стремился присвоить вещам и сущностям собственные имена, дабы отделить их от Природы и тем самым сделать для себя не столь пугающими.

Слова этого наречия были грубы, лишены гармонии и столь же далеки от истинного языка, как писк летучих мышей далёк от музыки небесных сфер. Однако среди наших вождей бытовало мнение, что эти вторгающиеся во владения свободного народа племена — такие, как пеласги, дорийцы, эолийцы, гиттиты и прочие, домогавшиеся наших земель, — превратили свою примитивную речь в грубое, но действенное оружие. Чтобы победить врага, нужно владеть и его оружием. И потому некоторым из нас предписывалось выучить этот нелепый язык, дабы иметь возможность дать отпор его носителям. Из каждого поколения отбиралось несколько несчастных, которым предстояло принести себя в жертву во благо своего народа. Жребий сей виделся мне ужасным и ненавистным, однако бог проклял меня способностью легко усваивать чуждые сочетания звуков, и мне, как я ни пряталась, трудно было укрыться от проницательного взгляда нашей предводительницы, выбиравшей тех, кто предназначался для обучения.

У меня была подруга Элевтера (так звучит её имя на греческом языке), которую я любила больше луны, звёзд и самого дыхания. Тем из моих соплеменниц, которые выказывают способности будущих вождей, как правило, не суждено бывает вырасти среди родных и подруг, ибо те — из неразумной любви и от страха увидеть её возвышение и отдаление от некогда близких — могут устраивать всякого рода каверзы, дабы загасить её дар в ранних летах. Поэтому таких девиц отсылают в союзные племена, откуда они, обученные воинскому искусству и политике, возвращаются домой лишь после своих первых месячных. Когда Элевтере было десять, а мне — семь лет, нас разлучили. Её отослали прочь, и свет моего сердца померк. Перестав противиться уговорам старших, я согласилась выучить язык городов.

Меня облачили в оленью шкуру, украсили мои волосы бусинами и вывели на дорогу, которая тянулась от Штормовых врат к морю и по которой проходили торговые караваны. Меня сопровождала боевая жерёбая кобылица. Торговцы переправили нас морем в Синоп, и я поселилась в подходящем доме, где, в соответствии с обычаем, стала синнозой, то есть кем-то вроде компаньонки хозяйских дочерей, которая по положению выше рабыни, но ниже сестры. Я выучила язык эллинов, научившись говорить, читать и писать на наречиях эолийцев и пеласгов.

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 113
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?