Миссия по спасению Мира! - Peace Warrior

как ни странно, меня это ни капельку не колышет. Всё не так, как должно быть, но мне всё равно.

«Интересно, вернутся ли мне когда-нибудь эмоции?»

Внизу меня уже ждал сопровождающий — это был один из воспитателей, обычный угрюмый мужчина лет сорока, а также все остальные, кто пришёл попрощаться.

Это были смотрители приюта и те немногие дети, которые хорошо ко мне относились. Все знали, что сюда я уже не вернусь, и воспоминания о тихом детском доме на окраине Конохи навсегда останутся лишь в памяти. Эти полтора года, за которые я научилась прыгать выше своей головы, метать сюрикены и драться. Полтора года, которые разделили на «До» и «После» всю мою историю жизни.

Воспитатели сопроводили меня ободряющими напутствиями, пожелали сдать хорошо экзамены и поступить в самую лучшую группу. Дети же наперебой кричали мне, чтобы я потом как-нибудь показала им техники, которые изучу, и тоже научила их драться. У них не хватало очага, чтобы пойти в Академию, но казалось, что все до единого этого хотели. В отличие от меня, они даже не чувствовали у себя чакру, и от этого многие грустили.

Знали бы они, что я шестнадцать лет прожила обычным человеком, быть может, не завидовали так сильно.

Мы все только начали свой путь. Они будут обычными гражданами Конохи: кто-то плотником, кто-то торговцем — а я должна буду стать тем, кто спасёт этот мир.

Мы попрощались. Дверь за мной закрылась. И больше я их никогда не видела.

***

Общежитие мне досталось то же, что было в аниме у Наруто. Пятиэтажное бежевое здание с красной крышей, маленькими окнами на первых этажах, и зелёными досками, прибитыми будто где попало.

Оно находилось в паре кварталов от центральной улицы и Академии, как раз в том районе, где в основном жили граждане, не имеющие большого количества чакры. Непримечательное место, где можно было лишь изредка увидеть проходящих шиноби. Я тут была пару раз, но, поняв, что тут просто не у кого выпрашивать тренировки, больше сюда не приходила.

В большинстве своём, шиноби объединены в кланы, что находятся в различных частях Конохи. У них своя территория, где чужаки появляются нечасто, а если и появляются, то в большинстве случаев их моментально мягко просят её покинуть. Я ощутила это на своей шкуре, когда случайно зашла к Хьюга — они мне быстро показали, что я перепутала дорогу.

С этими мыслями мы с сопровождающим поднялись по лестнице на самый верхний этаж. По пути замечала, какие необычные дома располагаются в Конохе. Все какой-то необычной формы — круглые, овальные, немного конусовидные — каждый последующий этаж имел меньше площади, чем предыдущий, из-за чего приходилось делать неширокие навесные крыши, огибающее всё здание.

«Скорее всего, это для того, чтобы шиноби могли легко перепрыгивать с одного дома на другой?» — именно такие предположения крутились в моей голове по дороге.

Однокомнатная обшарпанная квартира, доставшаяся мне, была на самом верхнем этаже и имела просторный балкон, из которого можно было охватить взглядом чуть ли не всю Коноху.

«На нём можно будет смотреть на звёзды», — пронеслось у меня в мыслях. В прошлой жизни я обожала изучать астрономию и смотреть на звёзды, но родственники были категорически против этой специальности, и мне пришлось пойти на медицинский.

Сопровождающий отдал мне ключ и сказал подождать в квартире: через пару часов ко мне должен будет зайти заведующий общежития и всё рассказать.

Не став ждать, я решила сразу же приступить к уборке. Наполнив ведро водой, я стала отмывать пол от толстого слоя пыли.

Стены были покрашены в зелёный цвет во всей квартире, за исключением ванной. В комнате стоял один шкаф, комод и кровать, на кухне холодильник, газовая плита, добротный деревянный стол, покрытый скатертью, и пара стульев.

В санузле была ледяная кафельная плитка цвета морской волны, немного потрескавшаяся в определённых местах. Старая чугунная ванна, наверное, со времён Хаширамы, и такого же возраста раковина со ржавым краном. На кухне немного посуды, которой, видно, давно не пользовались. Пыльные деревянные карнизы, а на них — старенькие зелёные занавески, которые вот-вот порвутся.

Пройдясь по квартире веником, шваброй и тряпками, я уже была готова начать раскладывать свои вещи, как внезапно меня отвлёк стук в дверь — громкий и напористый, будто кто-то куда-то торопится.

Я решила не испытывать судьбу и поспешно открыла дверь, впуская на порог полненького лысого дяденьку лет шестидесяти. Он был весь запыхавшийся и хватал воздух ртом, показывая, что подниматься на пятый этаж для него — изнурительная тренировка.

— Саито?! — громко проговорил он, посмотрев на меня, как на маленькую букашку, и, дождавшись моего размеренного кивка, не снимая уличную обувь, направился на кухню, попутно вытаскивая толстенный жёлтый конверт из кармана.

«А я ведь только что вымыла пол», — пронеслось в моих мыслях, и я старалась не наступить босиком на те грязные следы, что он оставлял.

— В общем, слушай, объяснять второй раз не буду! — грозно рявкнул мужчина и, поправив свои усы, начал ходить по квартире в грязных ботинках, попутно объясняя мне, как пользоваться газовой плитой, где какие выключатели и как ухаживать за холодильником.

— А куда выбрасывать мусор?

— За углом дома, справа, — невзначай бросил он, и мне почему-то стало вдруг любопытно, куда мусор отправляется потом.

«Может, мне интересно, потому что я в теле ребёнка, а дети в этом возрасте очень любопытные?»

— А зимой есть отопление? — поинтересовалась я, припоминая, что тут зимой не только холодно, но и снег порой выпадает.

— Хм, топят-топят, только за это сверху коммуналку платить надо!

Заведующий общежития сообщил, что будет ежемесячно приносить материальное пособие для сирот пятнадцатого числа. До тех пор, пока не закончу Академию — дальше я уже сама должна буду зарабатывать на D-ранговых миссиях и оплачивать общежитие, что стоит четыре тысячи рё.

В этом месяце пособие на две тысячи рё больше, и в общей сумме он дал мне пятнадцать тысяч. Я не знала, хватит ли мне этого на пропитание, но я даже в двух своих руках не могла её держать.

— Кем бы ты там ни была, не думай, что тебе всё дозволено! Соблюдай тишину и не приводи сюда никого! И чтобы после одиннадцати ни звука не было! — строго погрозив мне пальцем и протерев лысину, он вышел за дверь.

«Кем бы я ни была?»

Пожав плечами и закрыв за ним дверь, я пошла вновь набирать