Школа богов - Евгений Сивков

В конце коридора я увидел дверь.

«Стоимость смешная. Снятие кода проводится нашими специалистами и вместе с процедурой упаковки, которая по желанию клиента может происходить прямо при нем, занимает примерно 30 минут. Стоимость – 5 000 рублей. Плюс за хранение – каждый год 1 000 рублей. Цена не большая, потому что в отличие от криогенных технологий, нет затрат на содержание и поддержание. Никаких расходов, кроме охраны. Но этот вопрос пока решили технично. Никто, за исключением узкого круга посвященных, ну и естественно клиентов, не знает, где расположено хранилище. Для прессы пока достаточно, что мы где-то на территории Пермского края. Привозим, бывает, иногда журналистов, но только на вертолёте, с завязанными глазами и без средств связи, чтобы никто не мог определить наше местонахождение. Клиенты, другое дело. Каждый по предварительной договоренности может приехать и посмотреть, как хранится его материал». В этот момент я понял, какую ответственность на меня возложили. Стало даже приятно. Но аудитору к такому не привыкать.

«Это временно, в дальнейшем, когда клиентов будет много, будем охранять профессионально. И местоположение можно будет рассекретить. А пока у нас только два человека». Первый раз за всю дорогу я решился перебить рассказчика и задать вопрос:

– А, кстати, сколько у вас сейчас образцов?

– Сейчас, около восьми тысяч. В основном это богатые люди. Мы даже не даем рекламу, пока работаем только с состоятельными клиентами, набираем аудиторию. Потом, как говорится, пойдем в народ. Наша цель, сделать сохранение генокода доступным для каждого. Нам сюда! Семенов распахнул передо мной дверь, за которой оказался довольно просторный кабинет. Пропуская меня вперед, он, видимо, прочитал в моих глазах вопрос, мучивший меня всю дорогу. «Ваша задача касается налогов. Понимаете, у нас практически нет затрат и 99 процентов составляет прибыль. Налоги очень сильно бьют по карману».

– Вот чёрт, тридцать два пропущенных вызова. Внучка звонила – пробормотал седобородый пилот терпящей крушение винтокрылой машины. Я услышал в наушниках бормотанье деда и ужаснулся: «Дед, ты что творишь? Ты что, сейчас по телефону будешь разговаривать? – закричал я. – Ты не видишь, что мы падаем?» Вертолёт, планируя, опускался в пропасть.

Дед не реагировал. Я рванул за штурвал, стал колотить по приборной панели чемоданом в надежде, что двигатель заведется. Ничего не помогло.

В этот момент прозвучал оглушительный грохот. Где-то под нами земная кора разошлась, и из неё плеснула огненная лава. Поток раскаленного воздуха взметнулся вверх и ударил в брюхо вертолёта. Тот стал подниматься. Пока мы неслись вверх, машина «прочихалась», лопасти потихоньку завертелись, и вертолёт ожил. Дед, видимо, так и не понял, что произошло, с возрастом всё равно что-то происходит с реакцией, и она уже совсем не та, что в молодости. Он по-прежнему держал телефон у уха и не отпускал его. Я крикнул, чтобы он взялся за штурвал. И вдруг Дед очнулся и резко вцепился в него. Вертолёт выровнялся и рванул в пятно чистого неба. На вертолётной площадке нас ждали военные и полиция. Только никто из них не мог даже предположить, что задерживать им придется бородатого семидесятилетнего старика в придачу с откуда-то нарисовавшимся голым опалённым мужиком с чемоданом в руках. Как только вертолёт приземлился, голый мужик выскочил из кабины и с криками: «Я жив! Я жив!» стал целовать землю и носиться вокруг вертолёта с поднятым над головой чемоданом. Пока медики возились у машины, майор полиции обратился к руководителю лётной школы с вопросом:

– У вас есть претензии?

– Какие там претензии! – директор махнул рукой. – Вертолёт цел, Дед жив, да ещё человека спас!

Наряд полиции быстро загрузился в свой УАЗик и умчался восвояси. Следом укатили военные. Деда вынесли на носилках, он всё просил найти его мобильник, мол, внучка звонила. Ему принесли телефон, и он дрожащими руками нажал кнопку вызова.

– Привет, красавица!

В трубке он услышал незнакомый голос.

– Вы меня не знаете. Меня зовут Галина Юрьевна. Я звоню из палаты вашей внучки. Она только что умерла. Даже стоя рядом, я услышал, как в трубке рыдает какая-то женщина. Как Дед воспринял смерть внучки, я так и не понял – за седой бородой было не видно переживаний его души, вот только телефон выпал из рук. – Вот и мне пора… – проговорил он, стиснув зубы.

– Дед, вас же Лазарь Гаврилович зовут? Я помогу вам, я верну её! – вырвалось у меня.

Медсестра, стоявшая рядом, сказала, что я совсем рехнулся после вулкана. Телефон Лазаря Гавриловича снова зазвонил. На этот раз ответил я.

– Добрый день! – женский голос звучал неуверенно. – А Лазаря Гавриловича можно?

– Извините, но он сейчас не может говорить, у него внучка умерла.

– Да я знаю, это я звонила. – сказала женщина в трубке.

– А вы кто, врач?

– Нет, я тут поблизости была, это долго объяснять. Галина Юрьевна Заварзина меня зовут!

– А меня… – я тоже назвал свое имя.

– А не тот ли вы…? – женский голос напрягся.

– А вы, скорее всего, та самая…? – ответил я вопросом на вопрос. Молчание затянулось, пришлось прервать его первым.

– Вот и познакомились! Помните, вы приказали меня к вам больше не пускать?

– А вы при всех сказали, что я не права!

– Не время сейчас об этом.

– Вы правы, не время. Но как вы там оказались?

– Работа. – коротко ответил я.

– Вы что, сейчас пенсионеров консультируете? – похоже, Галина Юрьевна не унималась.

– Вам сказать, кого вы обслуживаете? – мне пришлось перейти на резкий тон. – Давайте лучше закроем тему!

– Вы правы!

– Мы скоро прилетим в Москву, и я вам расскажу, что и как произошло.

– И я вам тоже. – прошипела Гюрза. На этом наш разговор с Заварзиной закончился. Утро я встретил в местной больнице, откуда меня, слегка оклемавшегося, препроводили в полицию для допроса. После нескольких часов, проведенных в рассказах МЧС-никам про немецкую группу, вулкан, чудесное спасение и прочие события того дня, меня отпустили домой. С этого дня я будто начал жить заново. Даже воздух, которым я дышал, стал другим. Всё стало другим. Краски, голоса, даже мысли…

Ужас, пережитый на вулкане, неожиданное спасение, чуть было снова не обернувшееся смертью, смутные видения, черные силуэты в темноте, еле слышные голоса и голубые глаза. Знакомые и такие родные. Кто-то задал вопрос. Кто-то вернул нас в эту жизнь. Практически из небытия. Мне было, за что благодарить Бога.

А, может быть, мне стоило благодарить ЕЁ?

Через пару месяцев мне позвонил Дед. Первое, что он сообщил – новость из вертолётной школы. Оказывается, после того случая, ему вручили диплом пилота и сделали его почётным выпускником. Более того, наградили медалью за спасение человека. Но по голосу я понял, что это не всё, о чем хочет поговорить мой спаситель.