Приключения Майкрофта Холмса - Куинн Фосетт

Викерс несколько секунд пристально разглядывал меня.

– Так, значит, вы ищете юриста? Но почему бы вам не обратиться к адвокату, который составлял это завещание?

– Потому что я не доверяю ему, вот почему! – сказал я и позволил Викерсу слово за слово вытянуть из меня всю историю, которую мы сочинили с мистером Холмсом. Это заняло почти час. За это время в пивную вошли всего три человека и расселись за столиками неподалеку от Викерса.

– Грустное положение, мистер…

– Джеффрис, – представился я наконец, – Август Джеффрис. Насколько я знаю, никаких родственных связей с известным судьей у меня нет.

– Судья-вешатель. – Викерс впервые улыбнулся, оскалив зубы. – Да, это не то родство, которым стоило бы хвастаться в приличной компании.

Трое новых посетителей обменялись взглядами, смысл которых я не смог уловить в полумраке.

– Значит, вы хотите найти юриста, который мог бы… скажем, убедить суд в том, что часть суммы, оставленной в доверительное распоряжение для поддержания вашей семьи, следует выделить лично вам, чтобы вы могли привезти в Англию жену и детей? – Викерс облизал тонкие губы. – Для такого дела требуется известная предприимчивость.

Я слушал собеседника, испытывая жгучий стыд за Августа Джеффриса и его желание обобрать несуществующих родственников.

– Я не взялся бы за это дело, если бы не положение звезд.

Викерс на мгновение притих и пристально уставился в мой единственный глаз.

– А как для вас сложились звезды?

Я старался говорить с трудом, будто вспоминал нечто такое, с чем имел лишь поверхностное знакомство:

– Юпитер и Сатурн сошлись в одном Доме. Конечно, если бы не Великий Крест, это не было бы настолько ужасно…

– Достаточно! – воскликнул Викерс и взглянул на троих соседей. – Он прав, знаки очень плохие.

Старший из троих, от которого, похоже, многое зависело, седовласый человек, похожий на крота, одетого в дорогой твидовый костюм, глубокомысленно кивнул и заговорил с четко выраженным девонширским акцентом:

– Действительно. Если Юпитер сошелся с Сатурном, это вызвало их взаимную вражду и могло явиться причиной некоторых его неудач. – Он сделал сильное ударение на слове «некоторых».

– Но Луна, – отважился вставить я, – завтра она входит в знак Овна и…

– И это куда благоприятнее для ваших планов, – закончил за меня Викерс. – Не исключено, что действие Луны может начаться даже до ее появления, мистер Джеффрис. Поскольку мне кажется, что мы сможем оказать вам некоторую помощь.

Я уставился на него, стараясь всем видом выразить благодарность.

– Если вы поможете мне найти подходящего солиситора, я буду всем сердцем признателен вам, сэр, можете не сомневаться в этом.

Викерс кивнул и жестко глянул мне в лицо.

– А взамен, – сказал он с леденящей душу уверенностью, – вы поможете нам.

– К вашим услугам, – с неистовой поспешностью воскликнул я. Ведь все должны были понять, что я не особенно поверил в свое счастье, да к тому же выпил лишнюю порцию джина, который и впрямь был отвратительным. Вскочив на ноги так, что меня совершенно натурально шатнуло, я заплетающимся языком воскликнул: – Только прикажите!

– Не сомневайтесь, прикажу, – ответил Викерс, показав в широкой улыбке все свои зубы. – Если вы расскажете моим компаньонам все подробности ваших жизненных затруднений, я возьмусь помочь вам выбраться из передряги. Конечно, если вы не станете ничего скрывать.

– Но что я могу скрывать? – спросил я. Мне почти не пришлось разыгрывать опасение.

Викерс с неопределенным выражением пожал плечами.

– Ну… ну, например, то, что касается татуировки на вашем запястье.

Я почувствовал, что наступил самый опасный момент нашей беседы.

– Об этом… Об этом я не могу ничего рассказать.

Викерс сделал знак одному из своих соседей, и тот взял кочергу и положил ее в огонь. Никто из немногочисленных посетителей пивной не обратил на это ни малейшего внимания.

– Посмотрим, – задумчиво пробормотал мой собеседник. – Когда она как следует нагреется, принесите ее и приложите…

– Что? – воскликнул я, приготовившись вскочить.

– Если вы расскажете нам о значении татуировки, можно будет обойтись без этого, – ответил Викерс таким тоном, будто рассуждал о прелестях деревенской жизни. – Это избавит вас от страданий. Да и чем вас беспокоит эта забавная картинка на вашей коже?

– Ничем. Я всего лишь не смогу ничем быть вам полезен, – сказал я, стараясь, чтобы по моему голосу можно было угадать, что я знаю, в чем дело, но полон решимости уклониться от ответа. Я был уверен, что малейший признак слабости теперь восстановит Викерса против меня, и я провалю поручение, которое мне дал Майкрофт Холмс.

Сосед тем временем проверил кочергу. Она уже покраснела, но цвет все еще не был ярким, и он положил ее обратно в огонь.

– Подумайте о том, что я мог бы сделать для вас. А взамен хочу всего-навсего узнать о значении этой… э-э… необычной татуировки. – Викерс с отсутствующим видом взглянул в окно. – Подумайте, ведь это такая малость.

– Возможно, – ответил я, проглотив вставший в горле комок. – Но я ничего не могу сказать. Делайте со мной что хотите – не могу.

Викерс вздохнул:

– Принесите кочергу.

Нет, это невозможно, подумал я, когда человек приблизился ко мне. Я знал, что эти люди опасны, но не предполагал, что они безумны. Я мог двинуться с места только к ним в руки, и мне ничего не оставалось, как поддерживать видимость самообладания.

– Я ничего не могу вам сказать, – повторил я, когда кочергу, а она теперь пылала жаром и показалась мне толстой, как краюха хлеба, поднесли настолько близко, что я почувствовал исходящий от нее жар.

– А что, если мы выжжем ее? – предложил Викерс.

Я вспомнил о шраме, который видел на запястье Майкрофта Холмса. Он был настолько мал, что я не обратил на него внимания, зато теперь понял, что это след давнего ожога. Боже мой, неужели он тоже прошел через это?

– Тем не менее мне нечего сказать вам, – повторил я, и, к моему собственному удивлению, мой голос не дрожал.

Раскаленный металл был уже настолько близок ко мне, что бахрома на моих обтрепанных манжетах начала обугливаться. Викерс продолжал пожирать меня взглядом.

– Ну?

– Мне нечего сказать, – ответил я в очередной раз.

– Даже о Долине Царей? – спросил он и зна́ком велел своему человеку отступить на шаг. – Пока я еще хочу помочь вам.

Я был поражен тем, что он внезапно изменил манеру поведения и повторил свое предложение, но я нисколько не поколебался в размышлении насчет его злодейских намерений в отношении персоны Августа Джеффриса. Поэтому я перешел в наступление.