Цена твоей беременности - Майарана Мистеру

— Быть готовой как именно? Накраситься, одеться?

— О нет, мышка, — Воскресенский насмешливо на меня посмотрел, —, у тебя отвратительный вкус. Там, куда мы едем, сначала смотрят на внешность и не факт, что потом соизволят взглянуть на твой.... хм... как там говорят? Красивый внутренний мир.

Я сжала ладони в кулаки, лишь бы промолчать и не сказать в ответ колкость.

— Так что тобой займутся профессионалы, мышка, — продолжил Дмитрий Сергеевич, — а ты готовься предстать перед не самыми приятными людьми и улыбаться. Ты же умеешь улыбаться?

Я вам продемонстрирую свои лучшие оскалы, дорогой босс! Училась у профессионала - собственно, вас.

Конечно, ни одну свою мысль я не озвучила, но на душе все равно стало теплее.

— Пока не разучилась, — мило улыбнулась, желая, чтобы мужчина поскорее убрался.

— Отлично, — Воскресенский внимательно осмотрел меня с ног до головы, кивнул каким-то своим мыслям и - наконец-то! - ушел. Закрыв меня в своем доме. Шикарно, что еще скажешь?

Зло пнула диванчик в прихожей, кусая губы от досады. Да, глупо было надеяться, что босс не запрет меня, но... Но я глупая, потому что подобного рода надежда у меня была.

Но не в моем характере сидеть целый день и предаваться страданиям, потому я решительно направилась в сторону ванной. Сделаю себе хоть что-то приятное - приму ванну с пушистой пенкой, отдохну. Все равно до пяти еще два часа.

"Заодно смою его прикосновения", - поморщилась я, вспоминая то, что произошло в примерочной.

В "своей" комнате обнаружила все купленные с Илоной вещи и еще всякую мелочь в виде уходовой косметики. Но больше всего я обрадовалась не дорогим бутылочкам со всякими средствами, а зубной щетке. Однако на этом все мое везение иссякло, и дальше началось форменное издевательство вселенной надо мной, потому что сначала я запуталась в режимах душа, отчего не могла долго настроить нормальную температуру, а затем я задремала в ванне. Все бы ничего, но...

— Вика! — грозный, потому как очень-очень злой, голос босса заставил рывком подняться и сесть в уже прохладной воде, пытаясь понять, что случилось. — Мышка! Вылезай, я сейчас не в настроении играть с тобой в прятки.

Обвела окружающее пространство взглядом в поисках полотенца, хоть какого, но ничего не нашла. Черт!

— Вика! — снова полный ярости окрик.

И что делать? В голову не приходила ни одна нормальная мысль. Не выходить же голой к мужчине?

— Я... я в ванной! — отозвалась, уже заранее прикрываясь руками. И не зря, так как спустя минуту раздались шаги, а потом дверь, которую я забыла запереть, была рывком открыта.

Какая же я неудачница...

— Мышка, ты меня бесишь! — раздалось гневное от босса.

Я лишь сильнее стиснула свои плечи и опустила глаза.

— Ты на время смотрела?! Я прихожу, а никого нет, Вика. Только тишина и оставленные тобой в прихожей туфли!

Я молчала. Во-первых, стыдно, что я нахожусь в не самом одетом виде перед Воскресенским... снова. А во-вторых - у меня просто слов нет.

— Какого хрена ты столько времени делаешь в ванной?!

Все равно молчу.

— Что, нечего сказать? — издевательски вопросил Дмитрий Сергеевич.

Вообще-то уже было, что сказать, и я произнесла:

— А можно мне полотенце?

— Волшебно! — прошипел мужчина, но уточнил: — Что-то еще или только полотенце?

— И можете потом выйти, пожалуйста? — я решила послать робость к черту и сообщить все прямо.

— Нет, не могу, — льдисто-серые глаза Воскресенского сверкали с насмешкой. — Вдруг тебе будет нужна помощь?

— Если нужна будет - я вас сразу же позову! — честно солгала я. Его звать на помощь - себе дороже!

— Я лучше подстрахуюсь и останусь.

Он усмехнулся, достал из встроенного в стену шкафа несколько полотенец и халат и положил на столик.

— Дмитрий Сергеевич, а вы... — не успела я договорить, как меня бесцеремонно перебили:

— Дима, ты.

— Что?.. — удивленно переспросила.

— Слушай, мышка, — босс, не заботясь о дорогом костюме, присел на бортик ванной, коснулся воды с остатками пены и продолжил: — Мы с тобой чем только не занимались - даже смотрели на дохлого таракана на дне чашки. Перестань выкать. Раздражает.

Я, как зачарованная, слушала его и следила за его ладонью, которая вдруг переместилась на мою шею, скользнула вверх по позвонкам, оставляя за собой пульсирующий след, чтобы зафиксировать мою голову в приподнятом положении.

— Ты поняла, мышка? Кивни.

Не знаю, почему, но я отчего-то подчинилась, не сводя своих глаз от его.

— Молодчина, — Воскресенский мягко погладил меня по затылку и жестко завершил: — А теперь смывай с себя пену и быстро одеваться. У тебя пять минут. Время пошло.

Он опустил меня и отошел, при этом не думая даже выйти и оставить меня одну.

Сгорая от стыда и злости, поднялась и начала быстро ополаскиваться. Вряд ли Воскресенский разглядит на мне что-то новое, но все равно неприятно.

Когда я закончила с водными процедурами, даже удостоилась от Дмитрия Сергеевича короткого:

— Справилась за четыре минуты. Похвально.

Он что, время засекал?!

— У меня была мотивация, — мрачно ответила я, кутаясь в полотенце. Когда на тебя смотрит посторонний мужчина, пока принимаешь душ, как-то не хочется нежиться в теплой воде.

— И какая же? — поинтересовался мужчина.

— Моя мотивация - вы, — не стала юлить я.

Он плавно пересек расстояние между нами, тем самым вынуждая меня сделать интуитивный шаг назад. Склонился к моему уху и, вызывая своим дыханием мурашки по телу, прошептал:

— Опять выкаешь? — а сильные пальцы начали мягко растирать чувствительную кожу на шее. От его прикосновения по телу проходили терпко-сладкие импульсы. — Что мне надо еще сделать, чтобы ты перестала? Может, оказаться глубоко в тебе уже не пальцами и...

Я просто оторопела от его откровенных слов!

— Прекратите! — потребовала, сделав еще один шаг назад, но наткнулась на холодный бортик ванны.

— Знаешь, я передумал, — Дмитрий Сергеевич усмехнулся, скользнул по шее вниз, погладил ложбинку между грудью и бархатным тоном сообщил мне на ухо: — Есть что-то в твоем пикантное отстраненном обращении. Я буду трахать тебя, а ты выкрикивать "Дмитрий Сергеевич". Как тебе эта картинка?

Хотела было возмутиться, но вдруг поняла: он просто надо мной издевается! И при этом пристально наблюдает за моей мимикой.

Спокойно, Вика, спокойно. Не стоит вестись на откровенную провокацию.