Красный броневик - Елена Хабарова

– Ч-что?

– То, что пришло тебе в голову. Скажи это! Произнеси вслух!

Миша на мгновение закрыл глаза. Вздохнул. Облизал потрескавшиеся пересохшие губы и ответил:

– Мне кажется, мы попали в другую реальность, Лесь.

Миша прекрасно знал, что у Олеси Сазоновой, так же, как и у остальных представительниц слабого пола, есть коллекция особых невербальных способов дать человеку понять, что он – идиот. Презрительное фырканье, закатывание глаз и (или) саркастически изогнутая бровь – вот основные Леськины ужимки. Их-то Миша и настроился лицезреть. Но прошла минута, другая, а взгляд рыжей секретарши по-прежнему оставался серьезным и сосредоточенным. Белов тревожно заерзал. Почему она так странно себя ведёт? В его представлениях, сформированных в основном посредством голливудских блокбастеров, очаровательные барышни, услышав нечто подобное, должны как минимум запаниковать и как максимум – лишиться чувств. А она смотрит. Не мигая. Прямо как змея… Либо Леся Сазонова сделана из более прочного материала, чем героини боевиков, либо…

– Так ты догадалась… – прохрипел Миша и это был не вопрос.

Вот теперь Леся фыркнула и закатила глаза:

– Пф-ф-ф-ф! Ты в самом деле считаешь меня дурой, Белов? Просто хотела услышать это от тебя. Ты же у нас – будущее светило отечественной науки, гениальный физик-ядерщик!

– Я не ядерщик… – удрученно поправил Миша.

– Это не меняет дела. Скажи лучше, каков наш план.

– Такой же, как и раньше – найти выход. Но сначала – отдохнуть. Уже пять утра, Лесь. Не знаю, как ты, но я вымотался напрочь, – Миша зевнул от всей души. Громко и заразительно. – Что скажешь?

– Ну-у-у, – отозвалась Олеся с некоторой долей скепсиса, – если ты считаешь, что это безопасно…

– Не бойся, Лисёныш, – Белов притянул подругу к себе, и она уютно устроила рыжую головку на его плече. – Завтра мы найдем выход. Обязательно найдем. А теперь спи и ничего не бойся. Больше никаких ужасов. Никаких страхов. Обещаю.

Миша чмокнул Сазонову в макушку. Перед тем, как уснуть, он попытался поймать за хвост ускользающую мысль, которая не давала ему покоя. Каверзная нестыковка, едва различимая нелогичность… Но сил думать не было и то, что минуту назад казалось таким очевидным вновь покрылось мраком тайны. Веки отяжелели, и Миша провалился в сон.

Ему снилась дорога. Скользкая. Опасная. Наледь хрустела под колесами. Хлопья снега врывались в открытые окна «Матизки» и падали на лицо. Таяли. Стекали по лбу и щекам тяжелыми каплями. Кап-кап-кап-кап… Мокро. Противно… Слишком противно, чтобы быть сном…

Миша поморщился, когда очередная «капля» угодила на нос, открыл глаза и…

Увидел склоненное к себе лицо. Самое уродливое лицо, какое только можно себе представить. Казалось, будто лоскутами кожи обтянули череп питекантропа. Низкий лоб сплошь покрытый шрамами и швами, бороздили глубокие морщины. Широкие ноздри жадно втягивали воздух и трепетали. Скошенный подбородок дрожал, а из приоткрытого рта слюна стекала…прямо на него, на Мишу!

– А-а-а-а-а-а! – заорал Белов. Его вопль тут же утонул в пронзительном Леськином визге, а чудовище шарахнулось в сторону, откинуло голову назад и… взвыло:

– Ао-о-о-о-о-о!

Миша попытался отползти, но почувствовал на своем плече чью-то (совсем не Леськину) руку и приготовился умереть от инфаркта…

– Тихо! Тихо! – разорвал какофонию звуков вполне себе человеческий голос. – Ради всего святого, умоляю Вас, не пугайте ее!

Миша подавился собственным криком, а к чудовищу кинулся обладатель приятного баритона: мужчина лет тридцати пяти. На вид – типичный «ботан», «вечный девственник».

Этот лысеющий умник, облаченный в жилетку, полосатую рубашку и скрупулезно отглаженные брюки с идеальными стрелками, бесстрашно повис на лапе двухметрового страшилища и заворковал, что тебе голубок:

– Полечка! Ласточка моя! Всё хорошо! Успокойся, девочка! Я здесь, я рядом…

«Я брежу! Я сошел с ума и у меня бред! Галлюцинации!», – решил Миша. Он затряс головой, пытаясь прогнать наваждение, но, увы, всё осталось на своих местах…

Черепки здравых рассуждений, предположений и доводов разбились вдребезги, когда хилый очкарик извлек из кармана жилетки плитку шоколада «Аленка» и протянул чудовищу. «Питекантроп» тут же прекратил выть, схватил угощение и забился в угол. Ботаник же развернулся на каблуках, и, сияя улыбкой, обратился к Мише с Олесей:

– Здравствуйте!

– З-здрассьте… – заикаясь, отозвался Миша, нашел ледяную ладошку Сазоновой и тихонько сжал.

– Д-добрый… утр… – пролепетала Лиса, с опаской поглядывая на монстра.

– О, не беспокойтесь! Теперь Поля занята надолго – там ведь ещё фольгу снять надо…

– Поля? – переспросил Миша.

– Ну… строго говоря эксперимент номер сто двадцать четыре. Хомо-артификатус или человек искусственный! – торжественно возвестил очкарик. – Я ее Полиной назвал. Всегда любил это имя. Была у нас в школе одна Поля… Красивая, до ужаса! А вот у моей Поли нет гендерных признаков как таковых: ни тебе первичных, ни вторичных… – ученый сокрушенно вздохнул, встрепенулся и затараторил снова:

– Ох, да что это я! Знакомство-то не с той стороны начинается! Я – Брюкослапц. Александр Яковлевич Брюкослапц. Это очень редкая фамилия. Единственная в своем роде, знаете ли, – очкарик протянул руку и Миша пожал ее. – А ещё с инициалами так смешно вышло! А Полиночку вы простите. Она не со зла. Это ее Павел сюда загнал…

– П-павел?

– Ну да! Учуял искусственную плоть, и давай Полечку по всему этажу гонять. Безобразие! И куда только начальство смотрит? По всему этажу, представляете?

– С-с тр-р-рудом…

– А вы тоже на конференцию?

Миша заморгал:

– На конференцию? На какую конф… Ай! – Леська ткнула его в бок локтем.

– Да, да. Мы на конференцию, уважаемый Александр Яковлевич, – промурлыкала Сазонова.

– О! – Брюкослапц схватил ее ладонь и припал губами. – С ума сойти! Это у Вас живая женщина или киборг?

– Киборг конечно, – буркнул Миша, за что тут же получил ещё один тычок.

– Ах-ха-ах-ахах, – Олеся рассмеялась элегантным фальшивым смехом рублевской жены, – что вы, что вы! Мой коллега шутит! Мы тоже на конференцию и тоже, увы, заблудились.

– Заблудились? Вы что, тоже прячетесь тут от Павла?

– Ага, – подтвердил Миша, – именно от него и прячемся.

– Так он же… Неужели? О, что за беспредел! Куда смотрит начальство! – Брюкослапц прижал руки к груди, выказывая наивысшую степень возмущения. – Давайте! Давайте же скорее свой пространственный модулятор! Я настрою вам нужную точку!