Великолепный соблазнитель - Шэрон Кендрик

Луис уловил легкомысленную нотку в ее тоне, но продолжил изучать ее.

– Домработница – необычная профессия для женщины твоего возраста, не так ли?

– Полагаю, что так. – Карли пожала плечами. – Но это хорошая работа, если не требуются какие-то особые навыки. Или если есть необходимость в жилье, – добавила она.

Он положил карты на стол.

– У тебя нет профессии? Это меня удивляет. Ты достаточно умна – судя по тому, как ты быстро ухватила суть сложной карточной игры.

Карли ответила не сразу, и не только потому, что Луис говорил снисходительно. Она не хотела рассказывать ему о своих мечтах. Она не желала открываться, потому что чувствовала в этом определенную опасность. В любой другой ситуации Карли сослалась бы на необходимость что-то сделать по хозяйству и ушла бы, надеясь, что он забудет об этом. Но сейчас это было невозможно. Отговориться тем, что ей нужно убраться в холле или присмотреть за чем-то на кухне, не удастся. Она не сомневалась, что Луис отклонит ее робкие попытки уйти. Луис желает поговорить. Луис платит ей зарплату. И Луис всегда получает то, что хочет.

– Я пытаюсь наверстать упущенное время, – объяснила Карли. – Поэтому я посещаю вечерние курсы и готовлюсь к сдаче экзаменов по точным наукам, которые должна была сдать в школе.

– Ты изучаешь точные науки? – удивился он.

– Да, а что такого? Некоторым людям нравятся эти предметы.

– Но, как правило, не женщинам.

– Еще одно возмутительное обобщение, – покачала она головой с горькой усмешкой. – В течение последних пяти минут вы дважды проявили мужской шовинизм.

– Какой шовинизм, если это чистая правда? Посмотри на статистику, если не веришь мне. Мужчины доминируют в области наук.

– Что, возможно, объясняется методами обучения и стремлениями, а не умом. Его глаза вспыхнули.

– Я думаю, наши мнения здесь не совпадут.

Карли почувствовала, как ей стало жарко, когда он пристально на нее посмотрел. И снова она ощутила приближение опасности.

– Как вам угодно, – кивнула она, решив сменить тему и поговорить о чем-нибудь другом, но, судя по всему, Луиса другие темы не интересовали.

– В каких науках ты преуспевала в школе? – настойчиво продолжал он.

– Во всех. Биология, химия. Математика тоже. Мне они нравились.

– Так почему же?..

– Я провалила экзамены.

Карли положила карты на стол. Она не хотела отвечать, но понимала, что он не отступит. Время лечит, не так ли? И с годами легче рассказывать о том, что случилось.

– Потому что мой отец был… он был очень болен, и вследствие этого я пропускала много занятий в школе.

– Мне очень жаль.

«Лучше бы ему промолчать», – подумала Карли, поскольку, услышав его понимающий голос, с трудом могла говорить.

– Такое случается, – помолчав, пробормотала она.

– А что случилось? – поинтересовался Луис, и его темные глаза сузились. – Что ты недоговариваешь, Карли? Бывает, что у школьников болеют родители, но это не мешает им сдавать экзамены.

Его настойчивость удивляла ее, так как он никогда особо не интересовался личной жизнью своих подчиненных.

И неожиданно для себя Карли начала рассказывать. Она давно этого не делала: ведь у людей, как правило, нет большого желания выслушивать истории с плохим концом. Сейчас модно представлять свою жизнь как нескончаемую вечеринку.

– У папы была хроническая болезнь, – начала она еле слышно. – Он не мог выходить на улицу, и поэтому я, вернувшись из школы, обычно садилась рядом и рассказывала ему, как провела день. Иногда я читала папе – он любил это. Потом я готовила ужин. Вечером приходила медсестра для очередных процедур перед укладыванием его в постель, и у меня уже не оставалось сил на подготовку к школе. А может быть, я была слишком ленива, – добавила Карли, пытаясь развеселить его.

Но это явно не помогло. На серьезном лице Луиса не появилась даже тень улыбки.

– Он поправился?

Его голос снова прозвучал так, что она ощутила опасность. Опасность, угрожающую ее уязвимости. Мягкий голос Луиса заставлял Карли испытывать то, на что у нее не было права. У нее ушло немало времени, чтобы научиться избегать таких чувств. Девушка сжала губы. Она давно уже не плакала, но иногда судьба может сыграть злую шутку, и от невинного вопроса глаза наполняются слезами без предупреждения. Определенно, это было против ее воли. И тем более она не хотела демонстрировать свои слабости боссу.

– Папа умер, когда мне было девятнадцать лет.

Его пристальный взгляд, казалось, проникал прямо в душу.

– А твоя мама? Разве она не помогала?

На этот вопрос было еще сложнее ответить. Трудно изложить события так, чтобы поведение мамы не показалось безнравственным, что, наверное, несправедливо – просто она заблуждалась.

– Она не очень… серьезно относилась к болезни папы, – пояснила Карли, стараясь подчеркнуть, что она одобряет решение своей матери осуществить несбывшиеся мечты, вложив все в красивую младшую дочь. Ее мать любила повторять, что хороший заработок требует хороших вложений. Что она и делала. Движимая этими идеями, она в разы сократила семейный счет в банке, и в итоге ее порывы ни к чему не привели. – Моя мама была поглощена карьерой моей сестры. Белла – модель.

– Да? – Брови Луиса приподнялись от удивления. – Я мог о ней слышать?

– Возможно. А может, и нет. Она много позирует для каталогов. В прошлом году ее приглашали на открытие нового торгового комплекса в Дубай.

– Понятно.

– В настоящий момент она демонстрирует купальники и нижнее белье. Белла очень красива.

– Неужели?

Луис явно сомневался. Неужели он считает, что у такой, как она, не может быть красивой сестры с золотистыми волосами, нежной кожей и такими от природы пухлыми губами, что можно подумать, будто здесь не обошлось без пластического хирурга?

И разве она не должна верить, что однажды ее сестра достигнет вершины славы, чего они с мамой так жаждали? Иначе все эти годы жертв и страданий будут потраченными зря. Иначе трудно будет вынести воспоминания о том, как ее отец напрасно звал жену. Иначе потеря их дома окажется ненужной.

И Карли больше не будет пожимать плечами, принимая свою судьбу, как она привыкла это делать, комкая анкету, заполненную для поступления в медицинский колледж, и бросая ее в огонь.

– Да, – решительно проговорила она. – Белла самая утонченная женщина, какую только можно желать.

Луис молчал. Он размышлял о том, что мать Карли – поверхностная и невнимательная особа. Но это его не шокировало. Она женщина, разве не так? Редко можно встретить ту, которой полностью доверяешь.

Но мисс Тихоне пришлось нелегко. Несмотря на попытки создать впечатление, что все хорошо, Луис видел, как она старается сдержать эмоции, и сочувствовал. Хотя иметь дело с женскими эмоциями ему не нравилось. Он склонен был избегать их. Но здесь совсем другое. Это не тот случай, когда у кого-то разрывается сердце из-за пары набранных килограммов или из-за отказа мужчины подарить бриллиантовое кольцо.