Чувственная ночь с изгнанником - Лиз Филдинг

Руби покачала головой, понимая, что шейх предлагает ей эти варианты ответа, чтобы испытать ее честность.

– Мой отец оказался в центре крупного скандала. Его имя трепали во всех газетах на первых страницах, вокруг нашего дома шныряли репортеры, роясь в мусорном ящике и предлагая деньги соседям за любой слух о нашей семье.

Брэм поднял бровь, приглашая Руби продолжать рассказ.

– Аманда Гарленд знает мою историю, а ее репутация основана на доверии.

– Доверять ей, доверять вам – вы это мне предлагаете?

В горле у Руби пересохло.

– Да.

– И только ради сохранения анонимности вы предпочитаете временную работу, а не постоянную?

– Да. – Это слово чуть не застряло у Руби в горле.

– А где ваш отец теперь?

– Мертв. И он, и моя мать умерли, когда мне было семнадцать.

– У вас есть еще родные?

– Нет. – Она покачала головой. – Я была единственным ребенком в семье.

По крайней мере, так она считала. Хотя ее отец вполне мог завести на стороне еще дюжину детей.

– Значит, вы – сами по себе, у вас нет никаких связей?

Допрос уже начал пугать Руби. Вероятно, шейх это понял, потому что сказал:

– У меня для вас предложение, но если у вас есть бойфренд…

– Собираетесь предложить огромную сумму за пару часов, проведенных со мной в постели? Должна вас предупредить, Джуд Радклифф целый год набирался смелости и все равно получил отказ.

– Я не располагаю таким количеством свободного времени. А предложение я делаю вам как моему секретарю.

– Слушаю вас.

– Раз уж вы столько обо мне знаете, значит, вам известно и то, что пять лет назад отец лишил меня права наследовать трон.

Руби кивнула.

– Этим утром я получил письмо. Отец хочет, чтобы я присутствовал на торжестве по случаю его дня рождения.

– Вы теперь можете вернуться домой?

– Если бы все было так легко! Ситуация складывается так, что я смогу явиться в Умм-аль-Баср только в сопровождении жены.

«Определенно, мультимиллионер, красивый, словно греческий бог, без труда найдет женщину, желающую сочетаться с ним браком», – подумала Руби и ответила:

– Времени, конечно, в запасе мало, но я постараюсь все устроить, хотя плохо разбираюсь в местном брачном праве…

– Свадьба должна состояться завтра. Я хочу у вас спросить: вы готовы сыграть роль?

– Сыграть роль? Я?!

Брэм выдохнул, только сейчас заметив, что затаил дыхание, а Руби дрожащей рукой потянулась к стакану с соком, чтобы взять паузу и собраться с мыслями. Шейх терпеливо ждал.

– Значит, вы предлагаете мне притвориться вашей женой?

– Нет. Я предлагаю временный брак по расчету с последующим разводом.

Руби вскинула брови.

– Но вы меня совсем не знаете!

– Мне и не нужно хорошо вас знать. Это – всего лишь договоренность с секретарем, причем с высококлассным секретарем, что вы всячески старались подчеркнуть.

– Но мы поженимся по-настоящему?

– Будет заключен контракт в присутствии того, кому доверяет мой отец. Но на самом деле это будет простая сделка. Вы из временного секретаря превратитесь во временную принцессу. Соответственно рангу ваш оклад будет повышен, но дополнительных обязанностей у вас не прибавится.

– Для полной ясности уточню. Под «дополнительными обязанностями» вы имеете в виду секс? – в лоб спросила Руби.

– Секса не будет, – заверил ее шейх.

– Вы просто хотите уверить отца, что женаты? – Она откинулась на спинку стула и, решив до конца быть прямолинейной, добавила: – Вы гей? Понимаю, что в некоторых странах быть гомосексуалистом непросто…

Лицо Руби оставалось бесстрастным. Брэм невольно подумал, что ей бы в покер играть. Неужели она подумала, что он и Питер…

– Нет! Я не гей, но, даже будь им, я не стал бы ради маскировки затевать фиктивный брак.

– Так что вы скрываете?

– У меня очень веские причины, Руби.

– Не сомневаюсь. – Ее широко распахнутые серебристые глаза не мигая смотрели на Брэма, а в голосе зазвучал ледяной холод. – Извините, шейх, но я не могу стать частью этого обмана.

Подобного ответа Брэм и ожидал – он только подтвердил все, что рассказывали об этой девушке Джуд и Питер.

– В прошлом году отец перенес операцию по коронарному шунтированию.

Ее взгляд смягчился.

– Я этого не знала…

– Он отказывается оставить трон и отправиться на покой. Я должен пасть к его ногам и получить прощение.

– И он обязательно захочет, чтобы вы снова вернулись ко двору. Не понимаю, в чем проблема. Ведь он – эмир. Его слово закон.

– Правитель должен уметь жертвовать своими чувствами ради блага подданных. Умм-аль-Баср когда-то раздирали племенные распри, и никому до этого и дела не было, пока здесь не нашли нефть. Когда перед всеми замаячила перспектива процветания, старейшины племен собрались и выбрали своим вождем моего отца, главу рода Ансари. Притязания рода Хадри умиротворили браком старшей дочери их главы с будущим эмиром Умм-аль-Басра. Этим политическим союзом, объединившим кровь двух племен, закончились десятилетия вражды.

– Какое средневековое решение: скрепить договор принесением в жертву собственной дочери!

– На момент подписания брачного договора мне было всего десять лет, а Сафии Хадри – четыре года. Когда я опозорил Сафию из-за той истории с фонтаном, Ахмед Хадри пригрозил убить меня, если я когда-нибудь вернусь в Умм-аль-Баср.

– Не чересчур ли это? – заметила Руби. – Скорее всего, он воспользовался удобной отговоркой, чтобы вызвать недовольство к вашей семье и причинить вам неприятности.

Шейх улыбнулся:

– Вы схватываете все на лету. Я не очень ценю свою жизнь, но за мою смерть родным, согласно традиции, придется отомстить, а это может снова привести к вражде между племенами и захвату власти родом Хадри.

Руби поставила локти на стол и оперлась подбородком на сплетенные пальцы.

– Значит, ваш отец лишил вас права наследовать трон, чтобы сохранить в Умм-аль-Басре мир?

– Он прилетел в Лондон и заявил о лишении меня права престолонаследия, потому что был в ярости. Отец позволил мне учиться за границей, так как хотел сделать из меня современно мыслящего правителя. Он разрешил мне заниматься любимыми видами спорта, чтобы я мог приносить славу своей стране. А чем я ему отплатил? Вел себя, как беспутный плейбой. Разве такому можно доверить трон? – Эти отцовские упреки до сих пор звучали в ушах Брэма. – Он изгнал меня, дабы сохранить мир. А теперь, чтобы вернуться в Умм-аль-Баср, я должен жениться на Биби, младшей дочери Ахмеда Хадри.