Харизма - Джинн Райан
Шрифт:
Интервал:
Плечи Эви ссутуливаются, и я чувствую себя, будто пинком опрокинула детскую коляску. Нерешительно моргнув, она спрашивает:
– Ты уверена?
О черт, как я могла это сделать? Пусть я балансирую на краю пропасти, но это не значит, что я должна испортить вечер и ей. С трудом заставляя себя смотреть ей в глаза, я бормочу:
– Если ты дашь мне ключи, я подожду в машине, пока ты не соберешься уходить. Никакой спешки. Правда.
Она кивает и передает мне ключи. Я выбегаю наружу, под дождь. Почему я не взяла куртку? Потому что я безнадежна. Мое сердце колотится, я бегу, сначала медленно, а потом все быстрее, обхватив себя руками. Дождь обрушивается на меня, но это больше меня не волнует.
Рыдания разрывают мою грудь, и я жалобно кричу в ночь. Вот оно. Я позволила себе сбежать. Наконец-то. Есть некая свобода в том, чтобы наконец сдаться, когда последние остатки сопротивления истощаются в борьбе с болезнью. В то же время, существует еще и риск задохнуться.
Я продолжаю бежать, мимо машины Эви, куда-то в сторону дома. Дождь пропитывает мою одежду и стекает по лицу вперемешку со слезами. Я понимаю, что не могу больше бежать, и перехожу на шаг, сгорбив плечи и тяжело дыша. Я теряю счет времени и не могу сказать, сколько я уже проплакала, но внезапно у меня за спиной тормозит машина. Первое, что приходит мне в голову, – что сейчас серийный убийца затащит меня в свой фургон и это будет достойным завершением ужасной ночи.
Но Эви высовывается из окна и кричит:
– Эйслин! Ты с ума сошла?
Я замираю, не говоря ни слова. Она никогда даже не намекала на то, что я сумасшедшая. А теперь она сделала это в присутствии Рэйфа, который сидит на водительском месте и сосредоточенно смотрит вперед.
Я вытираю лицо рукой.
– Я же сказала, что тебе не обязательно уходить.
– Я не собиралась бросать лучшую подругу грустить в машине. Но когда я пришла туда, тебя уже не было. А теперь забирайся к нам, и мы отвезем тебя домой.
Что мне остается делать? Я забираюсь внутрь и протягиваю Эви ключи, перегнувшись через сиденье.
– Извини.
– Мы еще успеваем вернуться. Не проблема.
Мое сердце сжимается в тот момент, когда я понимаю, что ее «мы» подразумевает Рэйфа, а не меня. Мне не нужно возвращаться на вечеринку, и это большое облегчение, но эта внезапная смена приоритетов неприятно поражает меня. К счастью, она не заставляет меня объяснять все в деталях. Спасибо хоть за это проявление благосклонности.
Подъехав к дому, она убеждает меня, что все будет нормально, – так, как убеждали бы безнадежно больного. Я иду к переднему крыльцу. Легкое опьянение, которое я чувствовала раньше, превратилось во всепоглощающую усталость. Я провожу рукой по волосам и промокаю лицо изнанкой своей рубашки. Потом я тихо открываю дверь.
Но мама уже почти уснула, сидя на диване, ее светлые волосы, на несколько оттенков темней моих, разметались по щеке, а ноутбук лежит у нее на коленях. Я подавляю вздох, когда вижу, что она просматривала вакансии в поисках подработки. Чтобы скомпенсировать деньги, которые я не выиграла, разумеется. Но сколько бы работы она ни нашла, в сутках не станет больше часов. Стал бы папа так же стремиться к успеху в своем дурацком фридайвинге, если бы знал, какой невыносимой жизнью я буду жить с мамой?
Дрожа, я осторожно накрываю мамины худые плечи вязаным пледом. Я найду какой-нибудь способ заплатить за колледж. Я обязана это сделать. Но меня тяготит осознание того факта, что сегодня вечером я поддалась своему желанию сбежать, и я сомневаюсь, что я смогу справиться хоть с чем-нибудь.
Со второго этажа доносится резкий кашель Сэмми, и он звучит не так, как обычно. Подобно любителю птиц, который научился распознавать каждую трель, мы с мамой всегда прислушиваемся, чтобы не пропустить инфекцию легких. Утром нужно будет измерить ему температуру. А сейчас лучше всего, чтобы он поспал, сколько сможет. И я тоже.
Забравшись под одеяло, я чувствую себя в безопасности в своей тихой комнате, словно укрывшись от урагана. Но в то же время я чувствую себя отрезанной от мира, мне будто чего-то не хватает.
Я засыпаю с чувством глубокой печали. Теперь, когда я единожды позволила себе сбежать, что помешает мне убегать от всего? У меня возникает дурное предчувствие, что мой страх перед миром все быстрее раскручивается по нисходящей спирали, проходя точку невозврата.
Крупный производитель лекарств
пытается запретить новый препарат
Харрисон Макитани, «Фармакология сегодня»
Компания «VidaLexor», один из лидеров в разработке новых лекарств, пытается заблокировать заявку на патент, которую подала компания «Nova Genetics». В ней идет речь о новом методе генной терапии, направленной на лечение мышечной дистрофии. Доктор Джофф Гордон, владелец и руководитель «Nova Genetics», заявляет: «К несчастью, противники наших инновационных лекарственных средств руководствуются стремлением к прибыли, а не желанием помочь пациентам. Сейчас в медицине происходит масштабная смена парадигмы. Можно задаться вопросом: почему мы заставляем пациента принимать лекарство в течение всей жизни, если можно исцелить его за один раз. Будущее за генной терапией».
Доктор Линда Галлеон, генеральный директор компании «VidaLexor», возражает: «Если по-настоящему заботиться о безопасности пациентов, то нужно требовать тщательного и продолжительного тестирования лекарств. Они могут оказаться более опасными, чем болезни, для борьбы с которыми их создают».
В воскресенье утром меня будит сообщение от Эви: ОТПРАВИЛИСЬ В ПЛАВАНИЕ. ПОГОВОРИМ КАК ТОЛЬКО ВЕРНУСЬ.
Наверное, она хочет разобраться в событиях прошлой ночи и найти способ все «исправить». Исправить меня, будто это вообще возможно. Но ладно, нет никакой необходимости прямо сейчас обсуждать все это в мучительных подробностях. Ее семья проведет весь день на яхте. С пульсирующей от боли головой я, пошатываясь, бреду в комнату Сэмми, где мама устраивает ему утренний сеанс похлопывания по спине.
Я тяжело плюхаюсь в кресло.
– Ночью у него был резкий кашель.
Голос Сэмми дрожит из-за ударов по спине.
– У меня нормальная температура, так что все в порядке, и мы должны пойти, разве что ты найдешь какой-нибудь повод отказаться.
Я качаю головой.
– Дай мне передохнуть, Сэмми. Ты же знаешь, я хочу, чтобы мы пошли.
И я действительно хочу. В некотором роде. Людям с муковисцидозом советуют держаться на расстоянии друг от друга, чтобы избежать перекрестного заражения. Поэтому Сэмми только пару раз в год попадает в списки приглашенных на семейные праздники в «Nova Genetics». И даже там пришедших на мероприятие детей с муковисцидозом распределяют по разным группам.
Последнее слово за мамой, и она, трижды измерив Сэмми температуру и пристально понаблюдав за ним во время завтрака, решает, что он вполне может пойти на праздник. На его лице видно облегчение.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!