Снежинки на его трицепсах - Стелла Грей

— Это конечно, замечательно, что вы считаете, будто меня ждет светлое будущее. — Я нервно перебрала пальцами по столешнице. — Но меня волнует в первую очередь благополучие остальных.

— Альтруизм? — весело выгнул бровь Ворошилов и даже с некоторой долей восхищения прокомментировал: — Какой прелестный рудимент. Давно его не встречал.

Сволочь! Конкретно в этот момент ощутив огромнейшее желание кинуть в него лежащей передо мной тарелкой, я до хруста эмали стиснула зубы. Спасло от расправы продолжающего беспечно улыбаться мерзавца появление официантки.

Она поставила в центр столика медный чайник, а передо мной высокий стеклянный бокал и бутылку. Я уже потянулась к воде, чтобы скорее запить гадкое послевкусие во рту, но официантка успела первая:

— Позвольте мне.

Я покраснела, но руки отдернула и наблюдала за тем, как она наполняет стакан, а после уходит, сообщив, что скоро принесет блюда.

Может, в общем-то, не торопиться. В таких условиях кусок в горло не полезет.

— Этот, как вы выразились, “прелестный рудимент’, единственная причина, почему я все еще с вами беседую.

О да, я наконец-то подобрала цензурные выражения.

— Ладно, Алиса, буду откровенен, — вздохнул Ворошилов и неторопливо налил себе в чашку красноватый напиток. В воздухе поплыл тонкий аромат цветов с легкой кислинкой. — Ты мне понравилась. Очень понравилась.

Судя по брошенному взгляду, от меня ожидалась бурная реакция. Кан-кан на столе сбацать от счастья или сразу приватный танец?

— И? — подтолкнула я богатого гада к дальнейшим откровениям.

— И я готов за тобой ухаживать, — лучезарно улыбнувшись, поведал Ворошилов. — А также решать любые твои проблемы. Именно для этого и существуют мужчины, не так ли‘?

Чего мне стоило не расхохотаться в голос, знал только боженька! Но я лишь невнятно хмыкнула и со скрытым ехидством уточнила: — То есть вы доблестно решите проблемы, которые сами же и организовали‘?

— Да, малость каламбурненько получилось, — признался Данила, но ирония ситуации его ничуть не смутила. — Но будем реалистами: не я, так кто-либо другой выкупил бы это место. Слишком лакомый кусочек. У тебя же появляется возможность все разрулить самым благоприятным образом.

На самом пике беседы вновь появилась официантка и поставила передо мной салат, состоящий из странной травы и полутора помидор черри, а напротив Ворошилова опустила насаженных на шпажки креветок.

— Люблю морепродукты, — зависнув над едой с довольным видом, поделился Данила. — А ты?

А что я? Морепродукты я видела в двух видах — замороженном в супермаркете и в живом в океанариуме. В первом случае я не могла их попробовать из-за астрономической цены.

— А я не ела, — совершенно честно призналась в ответ и ткнула в черри вилкой, как в личного врага.

— О, тогда это надо исправить. Я сейчас зака…

— Нет! — мотнула я головой. — Вернемся к главной теме нашей беседы. А если я откажусь принять ваши ухаживания?

— Я сначала расстроюсь, — совершенно серьезно поведал мужчина и аккуратно съел первую креветку. — А потом буду настаивать.

— Так же, как и здание выкупали’? — я очень прозрачно намекнула на некрасивые методы.

— Алиса-Алиса… — на меня крайне осуждающе покосились и даже отложили любимые морепродукты. — Что же ты постоянно о плохом думаешь? Я тебе сказал или сделал что-то нехорошее? Нет. Я тебя заставляю со мной спать? Тоже нет. Я проявляю внимание? Да, но разве это карается? Плюс, будем объективны, вчера вечером ты очень ярко демонстрировала взаимность.

Я мучительно покраснела в ответ на эти пошлые намеки и не нашла ничего лучше, как уделить внимание салату, параллельно возвращая себе самообладание.

— Это ничего не значит.

— Разумеется, — горячо поддержал меня Ворошилов, у которого, кажется, на любую мою фразу был готов контраргумент. — Именно поэтому я предлагаю нам познакомиться поближе.

Я честно пыталась донести до него мысль, что не желаю этого делать, но Данила был упрям, как бык, и пытался общаться, несмотря на мое сопротивление.

Обед стал пыткой. Ворошилов разговаривал, а на любые мои попытки перевести беседу в нужное русло, то есть к океанариуму, реагировал, как последняя речная гадина. Выскальзывал из рук!

В общем, к тому моменту, как он рассчитался и мы вышли из ресторана, я была выжата морально и физически.

— Где ты живешь? — Ворошилов галантно подал мне руку, когда мы спускались по ступеням, а я с грустью подумала, что этот жест несомненно уместен среди дам его круга, которые спускаются на высоких, тонких каблуках, кутаясь в меховое манто. А вот я… резко диссонировала с этим образом.

— Я доеду на общественном транспорте.

— Нет, — тихо, но уверенно ответил Данила и сжал пальцы на моем покге. — Алиса, не заставляй меня медленно тащиться за тобой до остановки, а после так же медленно ехать следом за автобусом. Сама же понимаешь, как это будет выглядеть.

— Да зачем вам это?!

— Что бы ты про меня ни думала, я достойный мужчина. И мои принципы не позволяют мне не проконтролировать, как понравившаяся девушка добралась до дома.

Посмотрев в глаза Данилы, я прочла там ледяную решимость поступить так, как он сказал, а потому лишь вздохнула и пошла к машине.

Не завезет же он меня в лесок, верно? Сейчас зима, маньячить совсем несподручно. (2540b)

К счастью, доехали быстро. Я с некоторой долей злорадства смотрела на недоумение на лице мужчины. Наверное, для него люди, проживающие в домишках вроде моего, были чем-то вроде аборигенов из Австралии. То есть живут где-то, но ни разу сам не сталкивался.

— Спасибо, что подвезли, — все же сочла нужным поблагодарить я и дернула за ручку двери… которая не поддалась. Та-а-ак…

— А поцеловать? — раздался очень-очень наглый голос за спиной.

— Что? — потрясенно развернулась я, наверное, все еще не в силах поверить.

И тотчас замычала, потому что Ворошилов и не думал меня спрашивать. Он просто взял.

Взял, резко подавшись вперед и запустив руку мне в волосы, чтобы я не смогла отвернуться. Взял, впившись в губы почти до боли, властно раздвигая их языком, будто имел на это право.

Я забилась в его руках, упираясь ладонями в сильную грудь и стараясь не думать об умелых губах и приятном запахе мужского тела и дорогого одеколона. Он отпустил меня почти сразу и, дьявольски сверкнув глазами, щелчком снял блокировку с дверей, шепнув:

— Беги, нимфа. Тем интереснее, не так ли?

Данила Ворошилов.

Мир рушится по-разному.

Иногда это длительный процесс с постепенным расшатыванием основ твоей жизни.