Смех победителя - Дмитрий Казаков

– Не очень понимаю. – В голосе Хорста прозвучала неуверенность. – Может быть, тут, внутри, полно ловушек?

Он пошел вперед, медленно, осторожно, останавливаясь на каждом шагу. Огонек на ладони дрожал, переливался разными цветами, иногда становился прозрачным, как вода, но светил по-прежнему.

Обошли несколько комнат с пылью на полу и мебели. Везде было тихо и пусто.

– Может быть, тут никто не живет? – предположила девушка.

– Живет. Скоро ты в этом убедишься.

Половицы в ведущем на кухню коридоре нещадно скрипели, а когда стала видна большая печь в углу, Илна убедилась, что Хорст не ошибся. Заслонка оказалась снята, а в темной глубине неярко мерцали угли. Печь топили еще сегодня.

С потолочных балок свешивались пучки трав, распахнутый сундук у стены бесстыдно показывал набитое мешками чрево.

– Мука, – сказала Илна, заглянув в один из них.

– Маги питаются вовсе не похищенными младенцами! – усмехнулся Хорст. – Оставайся здесь, я пойду наверх.

– Нет, я с тобой!

Дом, несмотря на то, что выглядел вполне обычно, пугал девушку. Стены, казалось, готовы были рухнуть, чудилось, что кто-то смотрит в спину, в темных углах что-то шевелилось.

– Как хочешь. – Хорст взглянул на нее удивленно и пошел назад, к ведущей на второй этаж лестнице.

Наверху витали легкие, едва уловимые запахи – корицы, лаванды, еще каких-то цветов. Центр большой светлой комнаты занимал круглый стол, а вдоль стен тянулись длинные полки.

– Сразу ясно, что тут живет женщина, – сказала Илна, глядя на вазу, из которой торчала веточка мимозы.

– Не просто женщина, а маг. – Хорст подошел к одной из полок, уставленной книгами.

Едва коснулся темного корешка, палец словно обожгло. Преодолел желание отдернуть руку, вытащил тяжелый и холодный, как кирпич изо льда, том.

– Что тут написано?

– Ты не умеешь читать? – удивилась Илна.

– Откуда мне уметь? – Хорст пожал плечами, и что-то вроде обиды зашевелилось в душе. – Меня воспитывали не в замке, а в сапожной мастерской, а тому, кто тачает башмаки, ни к чему знать буквы…

– Прости, я забыла… – Илна подошла, глянула на обложку, украшенную по углам четырьмя металлическими бляхами в виде оскаленных лисьих морд. – «Магический дневник»…

– Этаанитра баловалась маранием пергамента, – хмыкнул Хорст, – странно только, что она оставила дневник во время бегства.

– Ты думаешь, она сбежала?

– Уверен в этом. – Он положил книгу на стол. – В диком страхе, что я ее убью.

– А ты бы убил?

– Маг, убивающий кого-либо своими руками, выглядит довольно глупо. – Хорст сам понимал, что лукавит, Анитра Карнийская была полностью уверена, что он убил Витальфа Тихого Мага, и уверенность эта явно на чем-то основывалась. – Но довольно об этом! Прочти мне чего-нибудь.

Илна прикоснулась к переплету, дернулась от пробежавшего по спине холодка. Открыла книгу наугад, опустила взгляд на исписанные ровным, аккуратным почерком страницы. Когда начала читать, то голос девушки, обычно ровный и сильный, чуть дрожал.

«Магия – это искусство страха, – прочитала она, – всякий маг, как бы уверенно он ни выглядел, несет страх в душе, а теряет его только вместе с жизнью и осознанием…»

– Жизнью и осознанием, – повторил Хорст. – Эту книгу мы возьмем с собой!

– Хорошо, – не стала спорить Илна. – А дальше что?

– Дальше? Осмотрим дом и уйдем отсюда.

Из комнаты со столом вело три двери. За первой обнаружилась роскошная спальня. На столике из красного дерева золотился подсвечник причудливой формы, от огромного зеркала у стены тянуло холодом.

Тут запахи корицы и лаванды были еще гуще, от них чесалось в носу.

Вторая дверь вела в кладовую для одежды. На ее пороге застыла Илна, будучи не в силах оторвать взгляда от развешенных по стенам ярких, как бабочки, платьев.

Третья – в темный крошечный чулан.

– Тут пусто, как в брошенной берлоге, – сказал Хорст, запихивая в мешок книгу, – Так что уходим!

Комната поплыла перед глазами, и он ощутил, что парит в могучем потоке бьющего снизу света. Свет был плотным, как теплая вода, и неприятно щекотал тело. Видение длилось мгновение и тут же пропало, не оставив следа.

Вслед за Илной Хорст спустился на первый этаж, а когда она отодвинула в сторону запирающий дверь тяжелый засов, он сосредоточился, вызвав перед глазами образ бушующего пламени.

Послышался тяжелый вздох, в спину ударила волна горячего воздуха. Пламя, возникшее непонятно откуда, с ревом взметнулось до самого потолка, вцепилось в стены.

– Зачем? – крикнула Илна, выскакивая наружу.

– Должен же я как-то отомстить за то, что она пыталась меня убить? – ответил Хорст, забираясь в седло.

Из окон на втором этаже сочился черный, как сажа, дым, внутри ревело и грохотало.

– Пора уезжать, а то затопчут, – хмыкнул Хорст.

Со всех сторон доносились испуганные крики, к горящему зданию бежали люди с баграми и ведрами. Каждый из обитателей Карни понимал, что нескольких искр достаточно, чтобы выгорела половина города.

Натыкаясь на лошадь Хорста или Илны, горожане принимались удивленно оглядываться, а потом бежали дальше.

– Нас что, не видно? – поинтересовалась девушка.

– Судя по всему, да, – несколько озадаченно ответил Хорст. – Хотя я ничего особенного не делал, только пожелал, чтобы нам не пришлось отвечать на дурацкие вопросы местных жителей по поводу того, кто поджег дом…

Чем дальше от пожара они отъезжали, тем менее людными становились улицы. У восточных ворот и вовсе было пустынно, как в лавке глупого торговца, у распахнутых створок зевали стражники.

Они дружно повернули головы на стук копыт, на мрачных рожах одновременно появилось ошеломленное выражение, а полдюжины рук поднялось, чтобы сделать священный знак.

Илна не выдержала, прыснула в кулак.

Один из стражников выдернул из ножен клинок, другой мелко-мелко затрясся, а третий отступил на шаг и с грохотом налетел на ведро.

Упаси нас Владыка-Порядок от Хаоса и присных его! – пробормотал десятник, вслушиваясь, как странный перестук затихает за воротами.

– Эх ты. – Хорст с укоризной поглядел на спутницу. – Напугала доблестных стражей до мокрых штанов! Тебе должно быть стыдно!

– Ну, мне стыдно, клянусь Творцом-Порядком, – сказала Илна, но, судя по ее довольному лицу, стыд прятался где-то глубоко в душе.

Они миновали развилку, отмеченную громадной, десятка в три размахов, сосной, и двинулись прямо на восток. За спинами путешественников, разрезая лазурь неба на две части, поднимался к зениту толстый столб непроглядно-черного дыма.