Исчезнувший аптекарь - Кевин Сэндс

Я постучал ногтем по одной из граней. Это не серебро. И на олово не похоже. Я подкинул кубик на ладони. Он весил чуть больше сливы.

– Сурьма?

– Хорошо. Также известна как?..

– Чёрный дракон. Некоторые говорят, что она обладает мистическими свойствами. Но если её проглотить, тебя стошнит.

– Отлично.

Я прижал кубик к груди.

– Огромное спасибо.

– Не спеши. – Глаза учителя блеснули. – Это только половина подарка.

У меня отвисла челюсть.

– Есть ещё что-то?

– Остальное ты получишь, если сможешь его открыть.

Сперва я не мог взять в толк, о чём он говорит. А затем сообразил, что речь идёт о кубике.

– Он открывается?

Я поднёс кубик ближе к свету. На четверть дюйма ниже грани шла едва заметная линия – такая тонкая, что её едва можно было разглядеть. Я попытался подцепить грань-крышку и открыть её, но она не сдвинулась с места.

– А как…

Мастер Бенедикт улыбнулся.

– Я же сказал тебе: остальное получишь, если сумеешь открыть.

Я потряс кубик. Внутри что-то загремело.

– И что там?

– Если я отвечу, то испорчу сюрприз, верно? Но, пожалуй, тебе пригодится небольшая подсказка.

Мастер Бенедикт уже засыпал. Его голос сделался едва слышным.

– Так вот. Ключ внизу, где-то в лавке. А это, – он указал на книгу, на которой прежде лежал кубик, – поможет тебе найти его.

Стук в парадную дверь заставил меня подпрыгнуть. На миг подумалось: это люди, напавшие на учителя, пришли докончить дело. Впрочем, маловероятно, что они стали бы стучать.

Я повернулся на стуле, прижав пальцем страницу книги, которую дал мне учитель. Ставни по-прежнему были закрыты, и дверь заперта. Я ждал.

Снова стук. Потом голос:

– Кристофер! Ты там? Пусти меня.

Я открыл дверь. Том стоял на пороге, сгорбившись и пытаясь полой плаща прикрыть от дождя свёрток из шерстяной ткани. Я настолько увлёкся чтением, что потерял чувство времени. Было ещё темно, серело мрачное пасмурное небо, но ночь давно закончилась.

Том прошёл мимо меня, стремясь в тепло лавки.

– Ну наконец-то!

– Который час? – спросил я.

– Не знаю. Восемь. Может, девять. Крик шести часов был давным-давно. – Он вздрогнул. – Тьфу! Ненавижу холод. – Том встряхнул плащ, и по полу раскатились ледяные шарики.

– Это град? – сказал я. – Уже почти июнь.

– Это знамение. – Том подошёл к камину, где горело одинокое бревно. Он положил свой свёрток на стол и поднёс руки к огню. – Вчера было ещё одно убийство.

– Знаю.

Я рассказал Тому о визите Стабба и о том, как учитель вернулся поздно ночью, раненый.

Глаза Тома расширились.

– Это культ?

– Он не сказал мне, – отозвался я. – Но вряд ли это были обычные грабители. Он пришёл обожжённый.

Том вздрогнул и осенил себя крестом.

– В городе становится совсем скверно.

Вероятно, он был прав. Град в конце мая казался предзнаменованием. Хотя мне хотелось бы, чтобы божьи предупреждения выглядели немного понятнее. Неужели Всевышнему так сложно написать на облаках: «ХВАТИТ ВОРОВАТЬ СЛАДКИЕ БУЛОЧКИ»? Ну, или что-нибудь в этом роде…

Я кивнул на свёрток, который принёс Том.

– Что здесь?

Он улыбнулся, уже позабыв о своих несчастьях.

– А ты открой.

Я развернул шерстяную ткань, и меня окутал запах тёплых яблок и корицы. Внутри лежал свежеиспеченный пирог с витой румяной корочкой. Пар ещё поднимался из дырочек, оставленных цветочными лепестками.

– С днём рождения, – сказал Том.

Жизнь становилась всё лучше и лучше. Я обнял Тома. Не исключено, что я оставил слюни на его рубашке… Но тут же мне в голову пришла новая мысль.

– Ты украл пирог из отцовской пекарни?

Том сделал обиженное лицо.

– Разумеется нет!

– В самом деле?

– Ну… возможно, я его позаимствовал.

– Позаимствовал? То есть мы его вернём?

Он подумал минутку.

– В каком-то смысле.

– Что, если твой отец узнает? Он тебя отлупит.

Том пожал плечами.

– Он в любом случае меня отлупит. Так почему хотя бы не насладится пирогом?

– Том!

Он ухмыльнулся.

– Шучу. Мама разрешила испечь его для тебя. Давай есть.

Так мы и сделали, пригоршнями засовывая в рот лакомство. Я оставил кусок для учителя, который любил вкусные пироги почти так же сильно, как и я. Остальное мы слопали. Пожалуй, это был самый вкусный пирог из всех, что я пробовал, – и не только потому, что Том испёк его специально для меня. У него и впрямь были золотые руки. Когда Том брался за дело в семейной пекарне, он затмевал даже своего отца.

Я слизнул с пальцев последние крошки, а Том мастерски рыгнул. Я попробовал повторить этот подвиг, но у меня вышло лишь слабое подобие его потрясающей отрыжки.

– Жалкая попытка, – прокомментировал Том.

Тут он заметил книгу, которую я оставил на стуле у камина, и скривился.

– Вот дьявол! Ты учишься? В свой день рождения?

– Это не для работы, – сказал я. – Мастер Бенедикт сделал мне подарок. – И я с гордостью продемонстрировал Тому кубик из сурьмы.

Том был впечатлён.

– Он подарил тебе его? Эта штука, должно быть, стоит целое состояние. – Он погремел кубиком, прислушиваясь к звукам. – А что внутри?

– Вот это я и пытался выяснить. Гляди. – Я перевернул куб, показав Тому верхнюю грань.

– И что это? – спросил он.

– Наша Вселенная. Солнце, Земля и пять других планет. Каждый большой круг символизирует орбиту.

– О! О, ясно, они крутятся. – Том провёл пальцем по фигуре в центре. – А почему к Земле приделаны треугольники? Они обозначают горы?

– Это не Земля, – сказал я. – Это Солнце.

– Почему Солнце в центре?

– Потому что оно там находится.

– Правда? – Том нахмурился. – Кто такое сказал?