Беру тебя в мужья - Джоанна Рид

Будто Брент нажал магическую кнопку — и горячие, бурные, пьянящие ощущения прежних лет, давным-давно похороненные и забытые, воскресли.

— Ты сошел с ума… — пробормотала Клодия. Она яростно тряхнула головой. Ее мягкие каштановые волосы рванулись из-под сдерживающей их заколки и упали на лицо. Пытаясь освободиться, Клодия резко дернула руки, но Брент сжал пальцы, привлекая ее ближе к себе. Жестокая решимость мерцала в глубине холодных темно-серых глаз.

— Я все равно это узнаю, Клодия. Даже если придется делать анализ. — Его глаза превратились в щелочки. — Я и на это пойду, если у меня не будет выбора.

Без сомнения, так он и сделает, подумала Клодия. Маска вежливого равнодушия, через которую даже пробивалась иногда мнимая любезность, спала. Брент смотрел на нее злым нетерпеливым взглядом и ждал ответа. Она знала: он ни перед чем не остановится.

Клодию била дрожь. Она проиграла.

Видимо, Брент прочитал это в ее глазах, потому что мрачно улыбнулся и, как бы закрепляя свою победу, притянул Клодию к себе. Совсем немного, но довольно близко. Этого оказалось достаточно, чтобы Клодия потеряла остатки воли к сопротивлению.

— Ну-у?! — требовательно прорычал Брент. — Я хочу знать правду! Рози моя дочь?

Спазм перехватил ей горло, мешая говорить. Опустив глаза, Клодия кивнула и услышала, как вздох облегчения вырвался из его груди. Одной рукой Брент отвел ее волосы, другой взял за подбородок, заставив Клодию поднять голову.

— Ты знала, что носишь под сердцем моего ребенка, и вышла замуж за Фейвела! — презрительно бросил он.

Клодия почувствовала, что ее сердце больше не помещается в груди. Никогда в жизни с ней не разговаривали таким тоном. Но больнее всего ранила несправедливость. Пусть он винит себя за то, что случилось! Не ее, а себя!

— Да, я вышла за него замуж! — вызывающе воскликнула она.

— А разве у меня был выбор? Какой у меня еще был выбор, черт возьми?! — В голосе ее звучали боль и гнев.

— Выбор всегда есть, — холодно возразил Брент. — Я понимаю, тебе требовался муж и отец для твоего ребенка, потому что ты не могла справиться одна. Или не хотела. И тогда ты все просчитала и сделала выбор. Хорошо обеспеченный бухгалтер лучше, чем поденщик без гроша в кармане! Тот маленький факт, что я был настоящим отцом ребенка и тоже имел на него права, тебя не смутил.

Брент сделал шаг назад и отпустил ее руки, прервав таким образом их физическую связь, которая, совершенно очевидно, была ему неприятна.

У Клодии мучительно сжалось сердце. Ей показалось, что она уловила всплеск боли в его глазах, когда он посмотрел на дверь, за которой минутой раньше скрылась его дочь, счастливая и радостно возбужденная.

Но, может быть, все это ей только показалось? Может, опять она все вообразила? На этот раз — сожаления отца, который не знал, что у него есть пятилетний ребенок.

Да, именно так. Она просто забыла, какой Брент талантливый актер. Такому притворщику ничего не стоит очаровать, заставить поверить, что черное — это белое, а белое — черное, затем, если откроется правда, убедить, что он ни причем: просто видит ситуацию по-своему, по-другому.

Вот и сейчас — до чего же ему хочется снять с себя вину!

— Фейвел знает, что ребенок не его?

Клодия зябко обхватила плечи руками. Какой теперь смысл утаивать правду?

— Тони погиб в автокатастрофе два месяца назад. — Клодия старалась, чтобы голос звучал ровно, спокойно — иначе рыдания задушат ее, и она не успеет высказаться. — О да, он знал, что Рози не его. Тони удочерил ее. — Это было частью сделки, могла бы добавить она. — Но об этом не знает никто, даже мой отец. — Это тоже было частью договора, притом самой важной частью. — И я бы хотела, чтобы все так и осталось.

Но особых иллюзий на этот счет Клодия не питала. Утаив от Брента правду о его ребенке, она поступила несправедливо — что тут скажешь? И теперь он, конечно, будет искать любую возможность, чтобы заставить ее страдать.

Брент ничего не ответил. Лишь посмотрел на нее долгим непонятным взглядом, повернулся и зашагал к машине.

— Ну а теперь расскажи мне обо всем.

Эми сидела за выскобленным до блеска деревянным столом и помешивала какао, неодобрительно косясь на фужер с красным вином в руках Клодии.

Это уже второй бокал и, возможно, не последний за сегодняшний вечер, подумала Клодия, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разразиться рыданиями.

После отъезда Брента Клодия старательно избегала оставаться с Эми один на один, опасаясь неизбежных вопросов, которых, она знала, будет не меньше, чем звезд на небе.

— Кто бы мог подумать, что Брент Ситон возьмет и снова объявится? Да каким гоголем! В то лето, что вы ходили друг за дружкой, у него и гроша за душой не было. Помню, как он обрадовался, когда ему разрешили работать только за крышу над головой и кусок хлеба. А тут вдруг — на тебе! — собирается купить поместье.

Едва ли, с горечью подумала Клодия. Теперь он и пальцем не пошевелит, чтобы помочь нам выбраться из бездонной черной ямы, в которой мы оказались. Она пригубила вино. Никаких надежд на то, что Брент порекомендует своей фирме приобрести «Фартингс-Холл». Его самолюбие опять уязвлено, и, конечно, он не упустит случая мне насолить: не будет ни предложений, ни дальнейших контактов.

До чего же странно устроен человек! Один Бог знает, как мне не хотелось, чтобы он узнал о ребенке, а теперь меня глубоко ранит его полное безразличие к Рози, которое он столь старательно демонстрирует. Вырвав у меня признание, Брент повернулся спиной к своей дочери, не выказав ни малейшего желания увидеть ее вновь.

Тогда стоило ли открывать ему правду? Вероятно, да. Если уж у него появились подозрения относительно своего отцовства, он начал бы докапываться до правды. Страшно представить, что бы из этого вышло.

Теперь, по крайней мере, Брент узнал правду и ушел с ней. И ничего не изменилось. Поэтому глупо обижаться на то, что он остался равнодушен к существованию Рози, холодно исключил из своей жизни это прелестное дитя. Наоборот, надо этому радоваться. Я же не хочу вернуть его в свою жизнь или в жизнь Рози? Поэтому, как говорится, что Бог ни делает — все к лучшему, подытожила Клодия.

— Так ты скажешь теперь отцу? — прервал ее мысли голос Эми. — Куда уж дальше откладывать? Вон как все завертелось. — Эми допила какао, откинулась назад и сложила руки на пышной груди. — Конечно, он будет расстроен, но ты не волнуйся, сейчас его здоровье уже намного крепче. Хотя я тебя понимаю: как преподнести историю с долгами?

Это-то Клодию и страшило! Действительно, как объяснить отцу, почему приходится продавать родовое поместье?

Сколько он уже пережил! Сначала известие о гибели любимой жены, потом — ошеломляющее открытие о ее многолетней неверности. А теперь ему предстоит узнать, что Хелен и ее любовник разворовали все деньги и оставили после себя кучу неоплаченных счетов. Чтобы погасить долги, придется расстаться с «Фартингс-Холлом», потому что отложить платежи по закладной не удастся.